Александр Климай - Ихтиандр
Сальватор дружески похлопал Вейслина по плечу:
— Надеюсь, в следующий раз представится возможность познакомить вас.
Вейслин посмотрел на профессора и, улыбнувшись, вышел. Сальватор подошел к окну и задумчиво произнес:
— Что же могло так встревожить Вейслина? Или мне снова показалось?.. Что-то часто мне стало казаться… Может быть, устал? Не вовремя, если так, работа только начинается.
Он вспомнил профессора Джонсона. Прошедшее с момента поездки время не приоткрыло тайну завесы вокруг его исчезновения, хотя де Аргенти предпринял все, чтобы найти друга.
ГЛАВА 6
Тем временем Ольсен занимал гостей, показывая виллу, а затем сады Сальватора. Увидев необычных питомцев профессора, гости долго недоумевали — как может жить попугай с двумя головами…
Войдя в грот, одна стена которого отделялась от океана мощной стеклянной перегородкой, Николь высказала восхищение видом, открывшимся перед ними. Действительно, было от чего прийти в изумление. Голубовато-зеленая вода искрилась от освещенной солнцем поверхности. В ее аквамариновой толще колыхались водоросли, проплывали разноцветные морские обитатели. Ольсен и сам поддался эмоциональному воздействию прекрасной картины.
На минуту забывшись, он произнес:
— Здесь я впервые увидел гениальное творение рук Сальватора — Их… — запнувшись на имени «Ихтиандр», он понял, что чуть не сказал то, о чем должен был молчать.
— Что вы увидели? — переспросила Луиза.
— О чем вы? — сделав паузу, проговорил Ольсен, одновременно лихорадочно соображая, что же ответить.
— Вы сказали, что «здесь впервые увидели гениальное творение рук профессора Сальватора»… Что, или кого вы увидели? — настойчиво повторила Луиза.
— Я сказал… — Ольсен по-прежнему не знал, как оправдаться, и в этот момент он увидел пару дельфинов, грациозно проплывавших вдоль стеклянной перегородки. Животных привлек свет на дне, и они с любопытством рассматривали людей.
— Я сказал их… — неуверенно произнес управляющий.
Луиза серьезно посмотрела на него:
— Ольсен, признайтесь, вы хотели сказать… Ихтиандр?
Он молчал, тогда девушка, умоляюще протянув к нему руки, повторила:
— Скажите, Ольсен! Это правда?!
— Луиза, ну ты, право, ведешь себя как ребенок, — вмешался в разговор Мишель, обняв сестру.
Обстановка разрядилась неожиданно — в грот вошел Сальватор, и, чувствуя, что здесь что-то произошло, проговорил, увидев дельфинов:
— Представляете, а мне уже в который раз снились дельфины с руками человека. Придется подумать над этим вопросом… Как вы нашли моих зверюшек? — Сальватор перевел разговор на другую тему, но, выяснив наконец причину волнения девушки, спросил:
— Луиза, вы считаете, что Ихтиандр — это быль, связанная с моим именем… И скрывается он, конечно, здесь? — раскатистый смех профессора заполнил пространство грота — это был последний, но убедительный аргумент — Луиза поверила ему… казалось, поверила. Они некоторое время рассматривали величественную подводную картину, а затем поднялись в гостиную.
— Я с большим сомнением оставляю тебя, Ольсен, с нашими гостями, — проговорил Сальватор, направляясь с мадам Николь в диагностическое отделение, — прошу тебя, следи за своими словами.
Они вышли, и через час Сальватор уже точно знал причину бездетности у женщины.
— Возможно, перенесенная тяжелая пневмония была причиной этого состояния, — заключил он, — нужна операция. Посоветуйтесь с мужем и — милости просим…
После этого гости вскоре уехали, сообщив профессору, что окончательный ответ по поводу операции будет дан через неделю.
Сальватор долго потом распекал своего управляющего. Никогда Ольсен еще не видел профессора таким. Наконец, поймав себя на том, что слишком он строг, доктор произнес примирительно:
— Ты уж прости старого ворчуна, наверное, устал… Какая-то подозрительность появилась — Вейслину тоже чуть не попало.
— А в чем дело, Сальватор?
Профессор поделился всеми своими сомнениями, а в заключение произнес:
— Пожалуй, зря я тебе все это говорю.
— Как знать… — задумчиво протянул управляющий. — А что об Ихтиандре чуть не проговорился… виноват. Счастливый он у тебя. Замечательная у него жена, и Луиза, видимо, влюблена.. Такая девушка! Я из-за этой красавицы сейчас чуть голову не потерял.
— Ну, ну, хватит оправдываться, видел, как ты в столовой испепелял ее взглядом. Может быть, займешься ею?
Ольсен покачал головой.
— А что, я серьезно, достойная девушка.
— Может быть, и так… Но только зачем мне вторая Гуттиэре. Я видел ее глаза, когда она… — Ольсен долго подыскивал слово, — …пытала меня в гроте. Хорошо, что ты выручил. Уже и не знал, что ответить.
— Я сейчас и сам не представляю, что будет, узнай Луиза об Ихтиандре… — произнес Сальватор.
Прошло две недели. Самочувствие Карлоса Менеса с каждым днем улучшалось. По разрешению профессора он начал ходить. Сальватор внимательно наблюдал за пациентом, готовый встретиться с любой неожьиданностю. Но время шло, больной поправлялся, и энцефалограф упрямо чертил нормальную кривую…
Поправлялась и другая пациентка доктора — Николь де Луэстен, недавно прооперированная, Каждый день больную навещали ее родные. Сегодня, зайдя в палату на обход и осмотрев молодую женщину, профессор произнес:
— Через пару дней я вас выпишу и думаю, что все будет так, как необходимо природе.
— Если у нас родится сын, мы назовем его Сальватором, — ответила счастливая женщина.
— Сочту за честь, а пока давайте выздоравливать.
Луиза осталась с Николь, а Мишель и доктор вышли.
— Господин профессор, я не на минуту не сомневаюсь в успехе операции и безмерно благодарен вам. Если не произойдет чего-то непредвиденного, мы предполагаем пожить в Аргентине еще месяц и потом поедем домой. Приглашаем вас посетить наше поместье. Мы рады вам всегда.
— Я обязательно выберу время и навещу вас.
После небольшой паузы Сальватор спросил:
— Скажите, Мишель, Луиза вспоминает об этом, как его?..
— Ихтиандре?
— Да.
— Мне кажется, что после того случая в гроте она только и думает о нем… Господин Сальватор, вы действительно ничего не знаете об этом человеке?
— Почему не знаю?! — попробовал отшутиться доктор. Но, видя напряженный взгляд собеседника, проговорил:
— Нет, Мишель, мне о нем ничего неизвестно.
Ошибка Ольсена дорого стоила профессору — ему снова приходилось говорить неправду.
