Энди Лэйн - Декалог 3: Последствия
— Ваша ошибка в том, бригадир, что незначительные детали мешают вам видеть ситуацию в целом.
— Вы не ответили на мой вопрос, Доктор.
— Ага!
Бригадир услышал визжащий звук, похожий на звук дематериализации ТАРДИС, только более высокий.
— Что «ага»? — спросил Ботрофф.
— Смотрите, лейтенант, — сказал Доктор, показывая ему перевёрнутый стул; от бомбы там остались только обрывки проводов.
— Куда она делась? — нахмурившись, спросил Ботрофф.
— В девяносто второй век. Дальний уголок Галатики. Кусочек глубокого космоса, остававшийся ненаселённым и непосещаемым на протяжении тысячелетий. Заверяю вас, её взрыв никто даже не заметит.
Ботрофф моргнул. Он открыл рот, закрыл его, снова открыл, и, в конце концов, сказал:
— Ну и чёрт с ней. Мэк, командуй отбой. Пошли отсюда.
В течение получаса Ботрофф со своими людьми ушли, а комитет, Фонтэйн, и остальные вернулись — их заверили, что угроза миновала.
Фонтэйн тут же заявил, что, если ни у кого нет возражений, следует продолжить с того места, на котором остановились: выслушать показания Доктора.
Несколько членов комитета сказали, что с учётом угрозы взрыва следует отложить слушания, но Фонтэйн возразил:
— Мне кажется, что это нецелесообразно, и даже опасно. Как мы сегодня узнали, наша планета каждый день сталкивается с уникальными опасностями. Каждая секунда, во время которой британское подразделение UNIT закрыто в ожидании результатов слушаний, это секунда, в течение которой это подразделение не может бороться с одной из этих опасностей. К тому же, Доктор весьма занятой человек, и заставлять его ожидать сутки после того, как он столь любезно обезвредил бомбу, угрожавшую нашей жизни, как минимум невежливо.
Бригадир улыбнулся, размышляя над тем, как легко адвокаты используют для своей выгоды неблагоприятные обстоятельства.
* * *К концу вечера Доктор с облегчением узнал, что ответил на все вопросы комитета. Члены комитета явно поняли лишь небольшую часть подробностей, но, в сумме со стопками документов, видеозаписями, и другими материалами, предоставленными Фонтэйном, они признали необходимость всех расходов.
Разумеется, — размышлял Доктор, — любой здравомыслящий человек понял бы эту необходимость без всяких слушаний. Жаль, что комитеты редко состоят из здравомыслящих людей.
На следующий день комитет официально объявил результаты слушаний: необходимости расформировывать британское подразделение нет, поскольку их статьи расходов, хотя и эксцентричные, были более или мене оправданы, и в дальнейшем расследовании необходимости нет.
— Что же, до свидания, бригадир, — вскоре после этого сказал Доктор, стоя в кабинете Фонтэйна рядом с ТАРДИС, и пожимая руку Летбридж-Стюарту. — Рад был снова оказаться полезным.
— Мне тоже было очень приятно, Доктор.
Повернувшись, чтобы пожать руку Фонтэйну, Доктор сказал:
— И позвольте заметить, мистер Фонтэйн, что ваша работа была безупречной.
— Я, хм… Что же, спасибо, — Фонтэйну было трудно отвести взгляд от ТАРДИС. — Рад был познакомиться, — он перестал пожимать руку и шагнул назад.
Широко улыбаясь, Доктор вошёл в ТАРДИС и улетел.
Когда его корабль удалялся от Земли, он заметил сигнал. Казалось, что это был сигнал от ТАРДИС! Потом он понял, что это был сигнал от устройства вызова, несущегося сквозь пространство и время, унося в далёкое межзвёздное пространство взрыв. Не было никаких сомнений, что кто-то в будущем мог на него наткнуться.
Доктор на секунду задумался, размышляя о долгосрочных последствиях того, что он сделал. Последствия, разумеется, будут; они всегда были. Но он же повелитель времени, а не адвокат — такие последствия были не в его компетенции.
Или в его?
Покачав головой, словно прогоняя муху, он задал координаты нового путешествия.
Колин Брэйк
ЧУЖИЕ И ХИЩНИКИ
Сигнал не пропадал; его импульсы приходили из далёкой звёздной системы, которая была местом следования гигантского корабля. Даже в самом разгаре сражения автоматическая навигационная система этого корабля ни на секунду не упускала драгоценный путеводный сигнал. А сражение было жарким.
Этот гигантский космический корабль назывался просто: «Надежда». Это простое слово говорило о его предназначении больше, чем могло сказать любое официальное заявление, но перед ним, словно призрак, мерещилось прилагательное «последняя», никогда не произносимое, никогда не нуждающееся в написании, понятное и так.
За более чем восемьдесят лет непрерывного движения корабль достиг районов космоса, которые были очень удалены от населённого центра вселенной. Здесь карты теряли свою точность; большие пространства были помечены как «компьютерная экстраполяция», подобно тому, как на древней Земле картографы когда-то писали «здесь водятся чудовища». Местные звёздные системы были самой гранью периферийных миров, границей изведанного космоса.
Но даже здесь команда гигантского звездолёта «Надежда» была не одна, и не была в безопасности. Здесь, как и ранее в этом длинном и одиноком путешествии, хищники охотились на них, прельщаясь многими сокровищами, находящимися в огромных трюмах корабля.
Называть его космическим кораблём было преуменьшением. Он был огромен, смутно напоминал насекомое, и состоял из нескольких соединённых друг с другом сфер диаметром по несколько сот миль. Вся поверхность корабля была покрыта выступающими над ней приборами и двигателями. Превосходящий по размеру небольшую планету или луну, являющийся, по сути, комплексом искусственных мини-миров, созданных по передовым технологиям, корабль двигался по чёткому, контролируемому курсу.
Тишину глубокого космоса лучше всего можно оценить во время войны. Даже без звуков космическое сражение очень шумно: полно крика и ярости, красивой оргии разрушения. Это нападение не было первым, с которым столкнулась «Надежда», и оно не будет последним. Быстрые вражеские штурмовики, которым, казалось, не было числа, роились вокруг звездолёта со всех сторон, залп за залпом выпуская смертоносные ракеты. Оборонная система космического корабля, автоматизированная и смертоносно эффективная, вела учёт каждой бомбардировки и методично отвечала на вражеский огонь залпами своего оружия. Несмотря на ошеломительную численность атакующего флота, гигантский корабль не сдавался. Медленно, корабль за кораблём, флот налётчиков уничтожался.
Экипаж «Надежды» состоял всего лишь из шестерых, но они справлялись со своими обязанностями. Почти все системы обороны были автоматизированы, и на экипаж были возложены лишь функции поддержки, проверка распределения энергии, наблюдение за текущими ремонтными работами, анализ данных от боевых компьютеров. Экипаж состоял из шестерых стражей, для которых делом чести было защитить их ценный груз. Любой ценой.
![Всеволод Фабричный - Вата и гвозди [сборник рассказов]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)