Юрий Тупицын - Инопланетянин
- Простите, что я перебиваю вас, мистер Уотсон. - Мейседон задумался, формулируя свою мысль. - Ваша идея подмены, точнее, выражение космического вторжения через уровень мировой трансцендентности и практична и весьма элегантна.
Явно паясничая, Уотсон раскланялся. Не обращая внимания на его шутовство, Мейседон продолжал:
- Но для реализации программы надо как-то фиксировать текущий уровень трансцендентности - все эти необычности, чудеса и загадки, которые и действительно иногда случаются в нашей жизни.
- Я же говорил, что эта операция будет проводиться на компьютерах разведцентра ВВС, - скучным голосом напомнил Уотсон. - Информация о трансцендентных событиях будет поступать в компьютер по донесениям всех наших служб социального, биологического и геофизического наблюдения, начиная от метеорологической и кончая полицией и Федеральным бюро. Если что-нибудь интересное засекут летчики или узрят в свои телескопы астрономы, и это пойдет на перфокарту. Делается это просто: в форму ежесуточных отчетов станций, пунктов и служб будет введен специальный раздел - трансцендентные явления. Остальное дело техники и нашей прославленной американской деловитости. За деталями обращайтесь к Джону, он лично разрабатывал эту часть оперативной программы.
- Все продумано, слажено и пригнано, - в раздумье констатировал Мейседон.
- Старались, - съязвил Уотсон.
Мейседон внимательно взглянул на него.
- Но в таком случае я не понимаю своей роли. Для чего я вам понадобился?
- Ха! - Уотсон сделал такой энергичный жест, что вылупился из простыни, в которую был завернут. - А если этот проклятый компьютер все-таки выдаст сигнал тревоги? Вдруг он все-таки сработает и сообщит, что инопланетяне высадились на нашу старушку планету!
Мейседон задумался, немало озадаченный, Уотсон поглядывал на него ехидно и вопросительно.
- Что ж, - проговорил наконец Мейседон, - если компьютер выдаст сигнал тревоги, придется действовать.
- Браво, полковник! Великолепная идея. Если вас выбросят из окна, то волей-неволей придется падать, - истина примерно такого же порядка, не так ли?
- С одной оговоркой: падать можно только вниз, а вот действовать можно в очень разных направлениях. - Мейседон погладил свой гладко выскобленный подбородок. - Нельзя ли машинную программу составить таким образом, чтобы тревогу всегда можно было объявить ложной?
Уотсон ухмыльнулся, чем-то очень довольный.
- Примерно такого ответа я и ждал от вас. Небось вспомнили ложные атомные тревоги из-за сбоев компьютеров или из-за того, что радары принимали стаи перелетных птиц за армады советских самолетов? Вы прирожденный провокатор, полковник. Ну-ну, не обижайтесь, я сказал вам это в похвалу, а никак не в осуждение. Я и сам носился с этой провокационной идейкой, но потом уяснил, что не могу принять ее по сугубо принципиальным соображениям.
- А именно?
- Неужели не догадываетесь? Вдруг сигнал тревоги соответствует действительности! Инопланетяне на нашей планете вот-вот схватят за горло человечество, а мы спрятались в кусты и хихикаем от радости потому, что удалось запихать в карман лишний десяток тысяч долларов. Нет, на такую подлость я не могу пойти принципиально!
Мейседон смотрел на ученого с изумлением.
- Послушайте, вы, стало быть, все-таки верите, что космическая инвазия может состояться?
- Верю, не верю, разве дело в этом? Дело в принципе! - проворчал Уотсон, поплотнее заворачиваясь в простыню. И вдруг рассердился: - А вы что - не верите? Совсем не верите? Даже самую крошечку?
Ученый даже на пальцах показал эту самую крошечку. Мейседон задумался, хмуря брови, потом медленно признался:
- Пожалуй, если речь идет о самой крошечке, то верю.
- Вот видите! - Уотсон, очень довольный, завозился в шезлонге, устраиваясь поудобнее, но когда заговорил, в его голосе появились резкие, обиженные нотки. - Программа составлена так, что случайное срабатывание исключено - критический уровень мировой трансцендентности я установил с огромным запасом, в целых четыре сигмы. Вам это говорит о чем-нибудь?
- Говорит.
- Как же можно отказаться от расследования сигнала тревоги? В конце концов это наш долг! Не личный долг, а общечеловеческий, долг перед нашим миром, перед родной планетой... - Заметив выражение скепсиса на лице Мейседона, Уотсон нахмурился и оборвал себя на полуслове. - Не смотрите на меня как на идиота, полковник. Я и сам терпеть не могу слюнтяйской лирики и абстрактного философствования. Но погодите, вот вы влезете в программу по-настоящему и почувствуете, как незаметно начнет меняться ваша идеологическая платформа. Ведь приходится думать черт его знает о чем, о чем истинные прагматики, вроде нас с вами, никогда не думают по своей воле.
Мейседон задумался, постукивая пальцами по мраморной столешнице низенького, блестящего хромом столика на колесиках.
- Насколько я понимаю, вас беспокоит возможная огласка?
- Нас, полковник, нас, - саркастически поправил Уотсон. - Именно огласка. Представляете, сколько будет смеха, если тревога окажется ложной или охота на ведьм неудачной? Современного аутодафе нам не миновать!
- Можно, - на секунду задумался Мейседон, - вести расследование по закрытым каналам.
- Каким? - с самым скучным видом уточнил Уотсон.
- ФБР, ЦРУ, полиция! Выбирайте, что вам больше по вкусу.
Ученый затрясся от смеха, простыня снова попыталась соскользнуть с его худых плеч.
- Боже, как вы наивны, полковник! Наши секретные службы оберегают секреты от разведок других государств, но охотно делятся ими с промышленниками, сенаторами, а то и журналистами. Не безвозмездно, конечно. Капитал и наука, биржа и политика, конгресс и разведка переплелись сейчас в такой тесный клубок, что сам Господь Бог не разберется. В кулуарах администрации говорят, об этом я знаю от Джона, и в этом аспекте я верю ему безусловно, - если хочешь сделать какое-то дело достоянием прессы, постарайся засекретить его как можно глубже. К такой заманчивой тайне сейчас же потянутся десятки тончайших незримых щупалец от множества сильных мира сего, облеченных явной или тайной властью. И если один из них решает, что целесообразна огласка, глубокий секрет через хорошо оплачиваемых подставных лиц будет предан общественному суду, во всяком случае, станет тайной Полишинеля. А программа "Инвазия" - это же лакомый кусочек для оппозиции.
Мейседон надолго задумался, опустив свою красивую голову. Уотсон терпеливо ждал.
- Наше министерство, комитет и штабы вооруженных сил не меньше втянуты в тот финансово-промышленный клубок, о котором вы говорили, - произнес наконец Мейседон. - Военно-промышленный комплекс, слышали? В тоталитарных социалистических странах им пугают детей. Не вижу особой разницы в том, по какому каналу будет проведена программа - по армейскому или одной из секретных служб.
