Raptor - Хо
Я не могу и не хочу, чтобы ты ощутила и малую толику того, что мне пришлось испытать в тот момент. Из-за стопроцентной человеческой сущности, моё тело сопротивлялось насильственному расслоению. Таким образом, мне удалось избежать экстериоризации. Этот защитный рефлекс позволил мне остаться неразделённым, породив, таким образом, один из необъяснимых сумеречных парадоксов. Вместо того чтобы остаться в реальности, я был перенесён за пределы сумеречной границы, и оказался заперт между двумя мирами, как пленник.
Когда боль утихла, я потянулся к светильнику, чтобы включить свет. Но никак не мог найти кнопку выключателя, из-за сильного расстройства координации. Меня мутило, голова кружилась, руки и ноги онемели. Я шарил одеревеневшими негнущимися пальцами по стене, абсолютно не понимая, что же со мной происходит, и с чем был связан этот страшный приступ. В этот момент раздался глухой удар, от которого корпус корабля заметно содрогнулся. Первой моей мыслью было подозрение, что мы столкнулись с другим кораблём. Дело нехитрое, в таком-то тумане. Так и не найдя выключателя, я попытался встать с койки, и тут же упал на корточки, так как совсем не мог держаться на ногах. Под койкой находился ящик со спасательным жилетом, который я тут же принялся извлекать. Как раз в этот момент прозвучал второй взрыв. Теперь уже стало понятно, что это был именно взрыв. Он прогремел совсем рядом с моей каютой, и встряхнул корпус так, что меня оглушило, отбросило в сторону, и ударило об стол. Треск переборок указывал на то, что второй взрыв был гораздо мощнее первого, и нанёс кораблю чудовищные повреждения. Более взрывы не повторялись. Сразу воцарилась какая-то странная тишина, возможно, по причине того, что я оглох. Потом запахло дымом. Я нащупал в темноте ящик, открыл его, вытащил жилет, после чего поднялся на ноги, и, шатаясь, кинулся к двери. Здесь меня ждал крайне неприятный сюрприз. Дверь не открывалась. Напрасно я дёргал её, налегая всем телом, прилагая максимальные усилия. Заклинило её намертво. Тогда я начал звать на помощь, и барабанить в дверь. Эти действия принесли лишь один положительный результат — я избавился от заложенности ушей, и наконец-то смог различать посторонние звуки. Сначала я услышал журчание воды, доносившееся откуда-то снизу, и понял, что корабль действительно получил пробоину. Тогда мной овладела паника, и я начал колотить в дверь всем, что только под руку попадалось. Время от времени, я делал передышки, настороженно прислушиваясь к звукам извне, но не слышал ничего обнадёживающего. Наверху отчётливо слышалось беспорядочное топанье многочисленных ног, и нечленораздельные вопли.
Я чётко различал озабоченные голоса пассажиров, столпившихся в коридоре зелёной палубы: «Что там случилось? Авария какая-то? Что взорвалось?» Потом вдруг закашлял репродуктор, и кто-то сорвавшимся голосом произнёс «Внимание! Говорит радиоузел теплохода «Эвридика». Уважаемые пассажиры! Убедительная просьба сохранять…» Тут связь оборвалась, из репродуктора послышались какие-то хрипы, и чьи-то отдалённые крики. Потом радио издало утробное рычание, и замолкло. Я был в полнейшей растерянности. Было непонятно, что же творится на корабле. Ясным оставалось одно. Надо спасаться! Но как, если я замурован в каюте? Не знаю, сколько времени я пребывал в этом исступлении, не теряя надежды, что меня услышат снаружи, и придут спасти, но времени явно прошло немало. Меня начали одолевать сомнения в характере повреждений корабля. Ведь за это время он уже должен был утонуть, ну или, хотя бы, дать ощутимый крен. А если учесть, что моя каюта находилась на самом нижнем ярусе, то вода уже должна была добраться до неё. Но ничего такого не было. Корабль продолжал оставаться наплаву. А журчание в трюме прекратилось. Его сменил странный треск и глухие удары. Значит кто-то его ремонтировал. Выходит, что пробоина была несущественной, и судну удалось сохранить плавучесть.
— Стюард! Объясните же, наконец, что случилось? — отчётливо произнёс мужской голос за моей дверью.
— Успокойтесь, господа, прошу вас, сохраняйте спокойствие. Вас ведь знакомили с правилами техники безопасности? Зна-комили. Надеваем жилетики, и дружненько, дружненько… Поднимаемся наверх, — ответил дрожащий голос стюарда.
— Скажите же, в конце концов, что произошло? — нервно выкрикнула какая-то пассажирка. — Мы тонем, или что?
— Спокойно, женщина, не сейте панику. Никто не тонет. Но правила безопасности — есть правила безопасности. Если будем их соблюдать, то никто не пострадает, я вам обещаю.
Волнение пассажиров на палубе усиливалось. Рокотали ролики открываемых дверей, слышалась возня и шуршание. Люди спешно собирали самое необходимое, и облачались в жилеты.
— Эй! Я здесь! Я не могу открыть дверь! — продолжил биться я.
— Там кто-то в каюте заперт, — меня услышала какая-то женщина. — Стюард, надо помочь человеку.
— Разберёмся, уважаемая, разберёмся. Олег! Олег!!! Хорош там дурью маяться! Иди, проверь двадцать четвёртую. Там, кажется, застрял кто-то.
— Иду.
— Ну, слава богу, наконец-то! — я тут же обрёл небывалый прилив сил, продолжив кричать с удвоенным рвением. — Да! Я здесь! Помогите мне дверь открыть!
— Спокойно, спокойно, не кричите. Я Вас слышу, — ответил мне сердитый голос.
Потом кто-то безуспешно попытался открыть дверь, пыхтя, и бормоча ругательства.
— Что? Не получается?
— Вот, зараза. Тут перегородку выгнуло. Хреново дело. Ломать надо… В общем, поступим так. Вы только не паникуйте, ладно? Я сейчас схожу за инструментом, и Вас открою, договорились? Только без паники.
— Ладно, ладно. Вы, главное, меня тут не бросайте!
— Не переживайте. Я скоро.
Опустившись на пол, я прислонился спиной к двери, и слушал звуки, доносящиеся из коридора.
— Так, все собрались? — прозвучал голос стюарда. — Никого в каютах не осталось? Отлично. Всё. Теперь давайте за мной бодренько, бодренько. Не волнуйтесь. У нас не «Титаник», у нас шлюпок хватит на всех.
— Надеемся! — воскликнул какой-то мужик, и нервно засмеялся.
— Шлюпки? — прошептал я, и сердце моё защемило. — Значит всё-таки тонем.
— Мы не тонем! — словно услышал мой голос стюард. — Произошла непредвиденная авария, которая вынуждает нас обеспечить эвакуацию пассажиров. На всякий случай. После осмотра последствий аварии, если опасности для вашей жизни не обнаружится, вы все вернётесь на борт. Успокойтесь.
— Эй, подождите, подождите, — послышался новый голос. — Наверх пока нельзя.
— Почему?!
— Что значит, «нельзя»?!
— Мы не хотим создавать толчею.
— Ага! Сейчас все сядут в шлюпки, а мы тут проторчим, пока не утонем!
