Сергей Гатаулин - Вирусапиенс
— Я в душ. Выходим через полчаса, — буркнул Медведев, сделав зарубку в памяти и обещая, как только появиться время, вернуться к ней. — Будь готов!
— Да понял я! — буркнул Ванькин, продолжая мучить своё тело.
Ровно через полчаса пожилой «Фольксваген Пассат», отчалив от профессорского подъезда, двинулся в направлении лаборатории. Еще через полчаса «Пассат» притормозил недалеко от «Медвежьей норы», с радостью освобождаясь от человеческого груза. Дальше машина проехать не могла: гололед затянул окрестные дороги стеклянной коркой.
— Может, попробуем зарулить во двор? — предложил Ванькин, балансируя руками, чтобы не растянуться. Кивнул в сторону знакомого здания.
— Нам бы пешком дойти, — захлопывая дверцу потрёпанной иномарки, профессор с трудом удержался на ногах.
Дорога за спиной резко уходила вниз. Верный «Пассат» итак забрался необычайно высоко в гору — слишком высоко для старого драндулета.
— Ну уж нет! — произнёс Медведев, и в этот момент взгляд его уперся в странную, совершенно неуместную для проезжей части парочку, скользящую по соседней полосе.
— Что это?
С ледяной горки медленно катились дети: маленький мальчик в ядовито-желтом пуховике и девочка постарше, замотанная в большой оранжевый платок. Детишки, держась друг за друга, весело смеялись. Радостно взвизгивая на ледовых кочках, они не замечали опасности, следующей по пятам.
Профессор содрогнулся. Старый жигуленок, яростно вращая колесами в безуспешных попытках остановиться, скользил, постепенно нагоняя детей. Еще минута — и металлическое чудище настигнет шумную мелюзгу.
— Нее… — следом за автомобилем на проезжую часть выкатилась вопящая от ужаса мамаша. — Нет!
Пробежав несколько метров, женщина ойкнула, неожиданно завалившись набок, и продолжила преследование жигулёнка теперь уже молча и лежа.
Профессор смотрел, как неподвижное тело, раскинув руки, медленно катилось вниз, замыкая жуткую процессию.
Сквозь лобовое стекло виднелось полное бледное лицо водителя. Он видел детишек, вжимая педаль тормоза в пол, что-то кричал, но неуправляемый автомобиль продолжал набирать скорость.
Понимая, что наезд неизбежен, шофер бросил руль и, выскочив из машины, попытался остановить четырехколесного монстра, упираясь ногами в обледенелую дорогу. Его попытки ничего не дали.
Профессор метнулся к страшной кавалькаде, но его обогнал размазанный в воздухе силуэт. Это был Ванькин. Ещё мгновенье назад он шел за профессором, но теперь внезапно возник перед машиной.
Мгновенно оценив ситуацию, материализовавшийся из воздуха «былинный герой», казалось, врос в землю.
Вцепившись в хлипкий бампер жигулёнка, Ванькин рванул колымагу вверх. Ржавое железо не выдержало, порвалось, словно бумага, оголив заостренные края.
Илья, не задумываясь, ткнул рваным железом в ледяную корку. Удар был такой силы, что бампер, взломав корочку льда, вошел в асфальт, согнувшись в его руках. Тяжелая машина упёрлась в вибрирующий якорь и замерла.
Медведев догнал визжащих от удовольствия детишек. Теряя контроль над телом, выкатился на проезжую часть, едва успевая подхватить возмущенную ребятню на руки.
Попав на скользкую дорогу, он с трудом держался на ногах. Прижимая драгоценный груз к груди, выскочил на обочину и благополучно приземлился в большущий сугроб. Теперь можно было расслабиться.
Мужчина испуганным взглядом посмотрел на металлический обломок в руках Ванькина. Заохал, очевидно высчитывая стоимость ремонта полусгнившей развалюхи.
— Ты какого черта?.. — заорал Ванькин.
— С твоей резиной да в такую погоду дома сидеть нужно!
Водитель, испугано стреляя глазами по сторонам, постепенно приходил в себя.
— Да. Её выбросить нужно, — пробормотал он, кивая в сторону развороченной машины. — Согласен! Чуть грех на душу не взял.
Осмотрев Ванькина с ног до головы, уважительно кашлянул:
— Здоров ты, брат, однако.
Взгляд его, медленно опускаясь, коснулся поверхности дороги. Тяжело хлопнувшие ресницы тут же испуганно взлетели вверх. Но лишь на мгновенье.
Атлет, бросив импровизированный якорь, отстранился от машины. Изувеченный бампер скрипнул, качнувшись, но машина не сдвинулась с места.
Мужчина застыл с широко открытым ртом. Упираясь взглядом расширенных глаз в дымившуюся под ногами Ильи землю, он что-то шептал.
Два тёмных оплавившихся следа уходя гигантскими ступнями под корку расплавленного асфальта, парили во льду.
— Деточки мои! — взвыла очнувшаяся родительница.
Выскочив из-под машины, куда привел ее ледовый слалом, женщина кинулась к рвущимся на свободу чадам.
Недовольная детвора громко ревела.
Медведев разжал руки, отпуская детей, схватив раскрасневшегося Илью под локоть, и быстро потащил за собой.
— Пойдем отсюда, — торопил он, застывшего богатыря. — И побыстрее!
Герой, однако, не спешил. Развернувшись к суетящейся, взмахивающей руками мамаше, он разъяренно прошипел:
— За детьми смотри, курица!
— Вы видели? — заохал голос водителя за спиной.
Ванькин успокоился, и сообразив, что нужно срочно ретироваться, поспешил за профессором.
— Нет, вы видели?! Это же инопланетяне! Мы должны их задержать!
— Вот и делай добро после этого, — буркнул Илья. — Может шугануть его немножко?
Ускоряя шаг, профессор махнул рукой:
— Оставь!
Однако Илья всё-таки не выдержал, обернулся к спешащему следом мужчине.
Ловец пришельцев замер, словно налетев на каменную стену. Испуганно отпрянул. Стараясь не коснуться Ванькина, упал на четвереньки.
— Уйди с глаз моих! — прошипел Илья. — Увижу ещё раз, ранизирую.
Немолодой водитель, взвизгнув, кинулся прочь. Он конечно не знал, что означает страшное слово (как не знал этого и сам Ванькин), но поспешил убраться.
— Ранизируешь, говоришь? — засмеялся Медведев, провожая взглядом убегающего толстяка.
— Думаете, поверил?
— Судя по скорости — да, — согласился Медведев.
— Профессор, вот вы как думаете? Почему у меня с ногами это происходит? — спросил Илья.
— Может, потому, что в башке пусто? Вон у пацанов: один мысли читает, другой предметами управляет, да и управляет-то как удачно. Эх! — Ванькин тяжело вздохнул, расстроенно махнув рукой. — Один я бестолково в землю проваливаюсь.
Медведев кивнул в сторону.
— Не было бы толку — где бы были эти детишки? — спросил он.
Илья громко хмыкнул, двинул себя кулаком в грудь.
— Вы думаете, я без этой гадости жигулёнок не остановлю? — завопил возмущенный атлет. — Да как нечего делать!
