Дино Динаев - Мальчишник в зоне смерти
Картазаев заторопился отойти от места аварии как можно дальше, и уже через четверть часа был более чем в километре. Всполохи вскоре скрылись в темени, вокруг стояла тишина, нарушаемая сонным бормотание прибоя, и все произошедшее казалось кошмарным сном. Картазаев старался не думать, что он мог опередить бандитов и забраться в машину первым. Но не думать не мог. В который уже раз неизвестный ублюдок хотел отправить его на тот свет, и проделал это так безнаказанно и нагло, словно собирался прихлопнуть надоедливую мошку. Ему, заслуженному офицеру, полковнику и бомбу под задницу.
Этот Мажаев либо дурак, либо человек, просчитавший свои ходы и ведущий далеко идущую игру, в которой только он двигают фигурами, а те ничего другого не могут, как умирать по-настоящему. Картазаев недоумевал, почему именно против него все затеяно. Чем он именно помешал Мажаеву? Он размышлял, что Мажаев мог предпринять такого, чтобы отвести от себя угрозу разоблачения. Ведь достаточно уточнить у Гнома, каким именно образом тот добывал машину и мог ли Мажаев быть в курсе, чтобы тот слетел быстрее, чем иному надо, чтобы испортить воздух.
— Да, теперь все упирается в Гнома, — проговорил Картазаев, словно пробуя эти буквы на вкус.
Потом он выволок трубку из зипа и попытался дозвониться до связного. Гном не ответил. Впервые за все время он не откликнулся на сигнал экстренного вызова. Согласно служебной инструкции только смерть могла помешать ему это сделать.
Все сходилось как нельзя лучше. Гном знал про встречу в промкомзоне, и про героин, и ничего не мешало ему подложить гексаген в машину, которую он же и пригнал. Какую цель он преследовал? Он мог, например, зарабатывать деньги. Если Ржавый знал, что пришлют спеца из Москвы с заданием отобрать у него Череп, которого он считал на сто процентов своим, да он любые деньги Гному бы заплатил, чтобы надеть на опасного конкурента белые тапки.
С другой стороны, если все-таки все подстроил Мажаев, то и у него имелся прямой мотив убрать Гнома и списать на него все свои грехи. Это был бы очень сильный ход. Как раз в его духе. Разом все концы в воду. Поди теперь докажи, что он каким-то образом причастен к взрыву и ко всем остальными делам. Во всем виноват Гном! А он и знать ничего не знает. Будь Картазаев на его месте, он придерживался бы именно такой тактики.
Полковник как раз звонил Эйнштейну, когда его залил свет фар. Временная глухота сыграла с ним дурную шутку, он совершенно не слышал, когда машина подъехала. Она запросто могла бы его сбить, если бы водитель ставил это своей целью. В кабине находился один человек. Когда шофер вышел, и свет фар высветил сквозь тонкую ткань длинные стройные ноги, Картазаев понял, что это женщина, если конечно только не трансвестит.
Оригинальная подсветка сделало картинку неестественно контрастной. Вокруг головы женщины словно нимб светились ярко-рыжие волосы. Она курила длинную черного цвета сигаретину и дрожала от ночного холода, несмотря на накинутое на плечи меховое манто. Она спросила, и он с трудом, но услышал, видно стала отходить контузия.
— Вы водолаз?
— А что, похож? — как можно дружелюбнее улыбнулся Картазаев, ему позарез нужна была машина красотки. — У нас тут спасательная станция неподалеку, — и тут же, чтобы она не могла спросить еще какую-нибудь глупость, попросил довезти до города.
— Я сама вас хотела об этом попросить, — призналась женщина. — Там дальше по шоссе произошла трагедия: врезались две машины. Я не хотела ехать, но Диего меня выгнал, даже не послушав, что у меня от страха дрожат руки.
Картазаев не заставил себя долго упрашивать и быстро прошел на водительское место, еще хранящее чарующее тепло предыдущей наездницы. По-джентльменски гася в себе желание уехать, не дожидаясь хозяйки, и едва дождавшись, пока женщина займет место рядом, он дал газ. У присевшей красавицы красное шелковое платье поначалу стремительно облегло ножку, потом мгновенный разрез почти до талии открыл это чудо для всеобщего обозрения.
— Меня зовут Катрин, — представилась она.
— Владимир Петрович, — склонил голову Картазаев.
— Как официально. Впрочем, как хотите. Мы ведь все равно скоро расстанемся и никогда больше не увидимся.
— Зачем же так грустно? — Картазаев уже сбился со счета, сколько раз он повторял эту затертую фразу всем малознакомым и совсем незнакомым женщинам. — Может быть, у нас найдутся взаимные интересы или скажем общие друзья. Вот, например, что вы делали у моего старого знакомца Диего? Я кстати тоже совсем недавно от него.
— Ваш друг большая скотина, — даже ругаться ей шло. — Но он предложил мне работу.
— Я слышал, он хорошо платит. Я бы сам к нему устроился, но говорят, ему нужны только женщины.
— Вы тоже слышали этот бред? — усмехнулась она.
В этот момент Картазаев усомнился в принадлежности попутчицы к женскому полу. Чтобы удостовериться, он невзначай опустил руку красотке между ног и провел рукой до самых ягодиц. Рука не встретила никаких скрываемых специальными утяжками образований, и впечатление было самое волнующее.
— А ты скор, — усмехнулась она. — Твоя фамилия случайно не Быстров?
— А мы водолазы все такие, — подыграл он.
— В таком случае, будь добр, убери руку, а то еще врежемся, а аварий я сегодня насмотрелась, и поехали ко мне.
— Только я пустой, — предупредил Картазаев. — У меня деньги в другом водолазном костюме.
— Мне сегодня уже заплатили, — Катрин потрясла рукой с изящным браслетом. — Диего подарил. Предупредил, что часы особенные, просил никогда не снимать.
Картазаев попросил глянуть. Швейцарские, но фирма малоизвестная: "Гендерсон".
— Похоже на шведскую фамилию, — заметил он. — Эмигрант?
Она пожала плечами.
— Мне без разницы, только шкал две. Не знаешь, по какой смотреть.
Она объяснила ему куда ехать, и скоро они подъехали к одинокому элитному дому за лесным проспектом, который Листунов узнал бы сразу. Они поднялись на последний девятый этаж. Квартира была довольно уютной. На полах пушистые паласы, на стенах многочисленные скрытые светильники, дающие приглушенный мягкий свет. Опасность подстерегала Картазаева лишь за балконной дверью, открыв которую, он едва не сверзился в тридцатиметровую пропасть.
Балкончик был из разряда мечта самоубийцы. Крохотный, пригодный для эксплуатации разве что карликами. Перильца едва достигали Картазаеву до колен. На высоте дул порывистый сильный ветер, далеко внизу разгуливающие прохожие казались муравьями.
Катрин велела Картазаеву раздеваться, наполнила ванну, залила ее десятисантиметровым слоем пены, но когда оглянулась, ее гость исчез. Сбежал что ли? — недоумевала она. Когда она подошла закрыть кран, высунувшаяся сквозь пену рука утащила ее в ванну.
