Анастасия Галатенко - Нф-100: Адам в Аду
-- Где бываешь, с кем живешь, чем интересуешься помимо работы... Это все намеками, обиняками, вписано в логику разговора. Я понял только сейчас. Когда он вдруг про девочек заговорил.
-- Глянем на его девочек, -- усмехнулся Бладхаунд. -- Может, что прояснится.
Януш посмотрел на него с сомнением. Потом вздохнул.
-- Я тебя не отговариваю. Ты все равно сделаешь, как посчитаешь нужным.
По дороге домой Бладхаунд заехал к Серому и узнал, не спрашивал ли кто про него.
-- Нет, Блад. По крайней мере лично у меня -- никто. Я еще у ребят поспрашиваю. А что, проблемы? Может, надо помочь?
-- Нет, спасибо. Но поспрашивай. Ты знаешь, я в долгу не останусь.
Торгаш не врал. Бладхаунд хорошо знал старого охотника. Он продавал информацию, и не более того. И помощь предлагал совершенно искренне.
Телефон зазвонил, когда Бладхаунд выбирался из пробки на окружной дороге. Кривцов встречался с Бражниковым и договорился о работе. Бладхаунд запросил информацию по месту, и выяснил, что Бражников возглавляет отделение "Brain Quality" -- сети клиник практической психологии, распространенной во всем мире. Базируется клиника на отделении нейропатологии городской больницы имени Быкова, занимает отдельное крыло в том же корпусе и оказывает платные услуги.
Бладхаунд переключился на Бражникова. Леонид Аркадьевич, сорок три года, магистр психологии, магистр менеджмента, защитил диссертацию на тему "Экономика нейрокристаллизации, ее значение и возможности развития". Тогда же устроился на работу в небольшую, но бурно развивающуюся компанию "Brain Quality", уехал в США и там изучал рынок психологических услуг. Как раз Штаты первыми ввели систему сертификатов, не имеющих юридической силы, но благодаря грамотной рекламе вдруг ставших популярными. Тут же возникли рейтинги нейрокристаллов и рейтинги фирм, выдающих сертификаты, многие работодатели стали требовать от соискателей бумагу о потенциальной стоимости нейрокристалла, это превратилось в своеобразный спорт. "Brain Quality" быстро росла и развивалась, делая ставку на ученых с именем, способных якобы квалифицированно проводить оценку. Фирма охватила оба Американских континента, пустила корни в Европе и теперь пыталась закрепиться в России с помощью зарекомендовавшего себя Бражникова. Кривцову, видимо, была предложена роль ученого с именем.
Для Бладхаунда это ничего не меняло. Разве что роботы станут посмелее и будут чаще выходить. Или хотя бы выпускать друг друга из поля зрения. Забираться в квартиру и пытаться разобрать всех троих -- глупо. Караулить на улице по одиночке -- неэффективно. Чтобы не было осечек, Разумовский должен прийти сам.
Бладхаунд включил терминал и принялся слушать записи. Роботы говорили. Говорили много, спорили, обсуждали, и вскоре ищейка знал, как стоит действовать наверняка.
-- Бладхаунд? Где вы, черт возьми, пропадали? Вы нашли кристалл? Он у вас?
-- Я держу руку на пульсе, господин Яворский. Я знаю, где кристалл, знаю имя изготовителя, и в любой момент готов доставить его вам.
-- Тогда какого черта вы этого не делаете?
-- Дело в том, что кристалл этот обзавелся телом...
-- Телом?!
-- Да. И тело скоро совершит действие, которое увеличит цену минимум в полтора раза. Если, конечно, об этом станет известно. Но об этом я позабочусь.
-- А риск, что он уйдет?
-- Минимален. Я отслеживаю все перемещения. К тому же у вас есть сертификат и свидетельство о собственности. Он ваш.
-- И вы гарантируете повышение цены?
-- Да.
-- Ладно, Бладхаунд. В конце концов, вы -- лучший.
-- Они удрали! Мы следили за ними, но потеряли... Какие будут распоряжения?
-- Отправляйтесь к "Brain Quality" Бражникова. Смысла торчать под окнами нет. Договоритесь с кем-нибудь, кто имеет доступ к лаборатории Кривцова. Пусть сообщает новости.
17. Кривцов
Кривцов был напуган. Он уже было совсем решил взять паузу в отношениях с психоактивными веществами, но оказалось, что три Андрея -- это не вытащенный из бэд-трипа кошмар, а самая что ни на есть объективная реальность. Кривцов убеждал себя, что реальность такова, какой создает ее мозг, но его мозг то ли был недостаточно натренирован, то ли создавал реальность без учета интересов Кривцова -- игнорировать двух лишних Андреев никак не получалось.
До этого дня он собирался перевезти "своего" Андрея в лабораторию, а там разобрать. Мозг можно было бы использовать для опытов -- лаборатория Бражникова была оснащена по последнему слову техники, и Кривцов надеялся получить там достойные результаты, -- да и тело там куда проще спрятать, чем в квартире.
Появление других роботов парализовало его. Они все время ходили вместе, сон был им не нужен, и Кривцов понял, что разобрать Андрея не получится.
Кривцов, хоть и видел разницу между Андреями, никак не мог определить среди них "своего". Слишком часто и долго он накачивал нейрокристалл Андрея реактивами, и видел его всяким -- и резким и решительным, как Первый Андрей, и убедительным и мудрым, как Второй, и деликатным и робким, как Андрей Третий. Кривцов знал, что сейчас, без его, Кривцова, влияния, Разумовский должен стать Разумовским -- тем, кем был шесть лет назад. Но вот беда -- слишком мало его волновали тогда политические события, он был чересчур увлечен спором с Левченко и Разумовского видел только один раз.
Кривцов тогда только выходил из мастерской, усталый, в растрепанных чувствах, как ввалились трое. Память Кривцова сохранила их нечеловечески огромными, в масках, с ножами и револьверами. Мелькнула мысль о побеге, но нежданные гости выглядели скорее растерянно, чем грозно. Увидев Кривцова, в халате и перчатках, один из них кинулся к нему:
-- Мастер! Мастер, прошу вас! Мастер, это очень срочно и важно!
Детина говорил, задыхаясь, но Кривцов уже понял, что им нужно, и чуть не застонал. На руках эти ребята держали тело. Уже неживое тело, с которого на пол мастерской текла свежая кровь.
-- Это Андрей Разумовский, -- пояснили ему. -- Лидер сопротивления. Пожалуйста, мастер!
Кривцов вздохнул и махнул рукой в сторону мастерской. Указал на кушетку.
Человек был высок и достаточно крепок, хоть и казался маленьким в руках товарищей. Кривцов нашел взглядом молодого подмастерье и велел ему резать голову, а сам занялся раствором.
-- Эй, ты о чем задумался? -- Илюха потряс его за плечо. -- Ты в порядке?
-- В порядке, -- эхом откликнулся Кривцов. -- Задумался. О работе.
-- А, ну да, ты же у нас теперь работаешь. И как тебе?
Кривцов пожал плечами. Работа пока была непыльная -- ему предоставили доступ к архивам, историям болезни пациентов и научным трудам всех психологов клиники. Надо было разобраться в методах оценки потенциальных кристаллов и программах обучения и скорректировать работу. В остальном Кривцову полагалась полная свобода.
