Анастасия Галатенко - Нф-100: Адам в Аду
Уже на улице Левченко сказал:
-- Спаситель пришел на землю, чтобы умереть. Если среди нейрокристаллов и появится что-то, равное по красоте, то его носитель, я уверен, не захочет оставаться на земле и быть неизменным вечность.
-- Я, я докажу обратное.
-- Каким образом?
-- Я знаю, как сделать идеальный нейрокристалл. Если моя теория окажется верна, то рано или поздно на руках у меня будет такой кристалл. И его носитель сам скажет нам, чего хочет. Я думаю, даже Левченко не возражал бы против такого эксперимента. Я, я вообще считаю, что он поторопился с этим своим законом. А ведь просил я его -- полгодика... Полгода активной научной работы -- и запрет бы не понадобился!
В голосе Кривцова зазвучала обида, и Ро вновь узнал себя. Разве не так он говорил, когда очередная его задумка оказывалась на поверку ничего не стоящей?
Он посмотрел на Левченко и увидел грустную улыбку.
16. Бладхаунд
К ажурным воротам усадьбы Януша Бладхаунд подъехал несколько позже, чем собирался. Стогов уже был здесь. Бладхаунда, как обычно, поджидал один из учеников Януша. Этого рыжего мальчишку Бладхаунду уже видел -- уж очень приметная шевелюра! -- но имени не помнил. Мальчик тихим голосом доложил, что учитель с гостем в кабинете.
Януш запер дверь. Пришлось стучать.
-- Блад? -- спросил из-за двери голос Януша, и Бладхаунда, наконец, впустили.
Собака лежала на боку, вытянув лапы. Сочетание великолепно вылепленного собачьего тела с позой дешевой игрушки заставило Бладхаунда поморщиться. На столе Януша, аккуратно завернутый в несколько слоев прозрачной пленки, лежал нейрокристалл.
Януш волновался. Его худые бледные пальцы дрожали. Стогов потирал руки и улыбался.
-- Блад... -- сказал Януш. -- Сядь... Подержи ее, пожалуйста.
Он бережно, будто живую, поднял собаку и положил на колени присевшему на стул Бладхаунду. Бладхаунд отметил мягкую шерсть, густой подшерсток и даже запах -- характерный запах псины. Стогов превзошел себя.
Януш взял кристалл и распаковал его. Сделал глубокий вдох, унимая дрожь, и твердыми руками прошивщика распахнул крышку. Вставил нейрокристалл, закрепил в пазах. Провел рукой, будто прощаясь, и пальцы его на мгновение осветились алым. Застегнул чехол, надвинул крышку и прислушался.
Собака пошевелилась. Слабо заскулила. Дернула едва-едва хвостом. Бока ее заходили, воздух шумно вырвался из ноздрей.
-- Подождать придется, -- сказал Стогов, положив руки на упитанный живот. -- Я думаю, пока можно выпить... Кхм.
Он стушевался и смолк под взглядом Януша. Шли минуты. Януш опустился на колени и гладил собаку, на лице застыла тревога. В напряженной тишине прошло не меньше четверти часа. Хруст в суставах потянувшегося Стогова показался кощунственно громким в тишине кабинета.
Наконец колли завиляла хвостом, повернула морду и лизнула руку Януша. Встала неловко на лапы, упала, но снова встала, ткнулась хозяину в плечо. Облизала лицо. Залаяла. Бросилась к двери, поскребла лапой. Януш вскочил легко, как мальчишка. По щекам его катились слезы, он и не думал их прятать. Распахнул дверь, вслед за Келли побежал к выходу.
Вырвавшись на свободу, Келли принялась носиться по двору. Януш застыл в дверях и отслеживал каждое ее движение. Стогов положил руку ему на плечо.
-- Понимаю вас, друг мой!
-- Как вы сделали это? Будто не умирала... И язык... -- Януш потер руку в том месте, куда его лизнула собака, -- он как настоящий. Влажный, шершавый... Я думал... Я думал, будет не так. Я думал, будет кукла вместо моей Келли. Но я не мог не попробовать...
Келли тем временем вбежала обратно в дом и пулей понеслась в столовую. Януш -- за ней. У камина она закрутилась, принялась нюхать воздух и залаяла.
-- Что случилось? -- обеспокоенно спросил Януш.
-- Есть хочет, -- ухмыльнулся Стогов. -- Миска ее здесь стояла?
-- Здесь, -- растерянно ответил Януш. -- Но я не думал, что...
-- Ну вы обижаете, в самом деле! -- на лице Стогова было написано самодовольство. -- Вы же просили как настоящую! И недовольны!
-- Я доволен! Я... а где же...
-- Сейчас-сейчас. Эй, малец! А ну сгоняй к воротам, там два мешка лежат...
Наконец миска Келли была поставлена на прежнее место. Стогов наполнил ее из принесенного учениками мешка, и Келли принялась хрустеть кормом.
-- Давайте, что ли, отметим! -- предложил Стогов и достал из внутреннего кармана бутылку коньяка.
К бутылке Стогова Януш приложил коллекционное вино из своих запасов. От закуски Стогов отказался.
-- Как подумаю, чем вы вот за этой стенкой занимаетесь -- так кусок в горло не лезет! Может, просто выпить надо побольше... Эх, лимончику бы!
Януш крикнул мальчишкам, и лимончик появился.
Бладхаунд не пил, отговариваясь тем, что за рулем. От любезного предложения Стогова подвезти отказался.
-- Какой-то ты, право, некомпанейский! -- укорил его уже слегка окосевший Стогов. -- За рулем, весь в работе... А давайте, ребята, соберемся как-нибудь втроем, а? Чтобы просто так, посидим, поговорим, трое холостяков, девочек позовем? Как ты насчет девочек?
Бладхаунд понял, что вопрос задан ему. Он пожал плечами.
-- Или ты по мальчикам? -- Стогов пьяно наклонился к Бладхаунду.
-- Это не имеет значения, -- Януш сидел на полу и гладил Келли. Оба были счастливы. -- Мальчики, девочки...
-- Нет, это важно! -- Стогов погрозил Янушу пальцем. -- Это даже для них, -- палец указал на Келли, -- важно! Я считаю так -- нет радости быть бессмертным, если лишен маленьких человеческих удовольствий. Вот этого, например, -- он поднял бокал с коньяком. -- Я вот всегда за работой об этом думаю. Мои тела все могут -- и есть, и спать, и девочек-мальчиков любить.
-- Жаль разочаровывать вас, Артемий, -- заметил Януш, -- но в этом нет смысла. Дофамина нет -- нет и радости. Все фиксировано.
-- Дофамина -- нету, -- согласился Стогов печально. -- Я всем так и говорю. Есть рефлексы, инстинкты, а дофамина -- нет. Неоткуда ему взяться. Но они же не слушают. Делай, говорят, чтобы все могли. Ну я и делаю, что остается. Но самому мне этого бессмертия и даром не нужно! Но пока мы живы, я пер... передгала... предлагаю еще выпить!
Стогов ушел с помощью своего водителя. Бладхаунд уже собрался было тоже уехать, но Януш удержал его:
-- Зайди, пожалуйста, на минутку, Блад.
Бладхаунд вернулся в кабинет Януша.
-- Спасибо тебе, Блад, -- с чувством сказал Януш, пожимая Бладхаунду руку. -- Ты нашел Артемия, а он сотворил чудо.
Бладхаунд кивнул.
-- Но я бы советовал тебе быть поосторожнее, -- Януш понизил голос и перешел на деловой тон. -- Он спрашивал про тебя. Не то, чтобы настойчиво, но возвращался к этой теме регулярно.
-- Что спрашивал?
Януш неопределенно пожал плечами.
-- Где бываешь, с кем живешь, чем интересуешься помимо работы... Это все намеками, обиняками, вписано в логику разговора. Я понял только сейчас. Когда он вдруг про девочек заговорил.
