Ярослав Смирнов - Цитатник бегемота
- Я слышал, ты геройски бился при Гавгамелах, - произнес он. - Да, тогда мы все победили.
Произнеся эту несколько загадочную фразу, полководец жестом подозвал фессалийца и, когда тот подошел, небрежно отдал ему шлем - с таким видом, будто двурогий головной убор ему смертельно надоел. Фессалиец очень медленно и осторожно положил шлем у подножия трона и
так же медленно снова отступил.
- Что ж, - снова заговорил Александр, - я вижу, что ты оказался счастливее, чем я. Ты не изменил своему долгу, не обманул ничьих ожиданий и не пережил крушения своих надежд. Впрочем, и сделок, недостойных настоящего воина, ты тоже не заключал... Нельзя быть ненасытным в своей жестокости, нельзя ставить цель вообще и быть неразборчивым в средствах к тому же... слишком дорого приходится платить за это... Кстати, о сделках, - совершенно неожиданно усмехнулся он. - Я знаю, что ты здесь ищешь, воин. Отдай мне меч Востока, и ты получишь то, за чем пришел.
Иван поначалу остолбенел, но быстро с собой справился.
- Какой меч? - спокойно произнес он. Александр снова едва заметно усмехнулся.
- Не старайся казаться глупее, чем ты есть, воин. Клинок, который тебе передали и которым ты уже воспользовался - его называют мечом Веретрагны, воинственного бога, которого весьма почитают в этих краях, в том числе и в Харахваити, прекрасной стране, чей бич - закапывание трупов в землю. Теперь он тебе уже не нужен, а я... это, пожалуй, единственное, что я могу еще сделать... что могу оставить после себя - передать тому, кому клинок необходим. Не забывай, - голос македонского царя внезапно пошел по пустыне страшноватым эхом, - что я все еще сын бога!
Иван почувствовал, что по его телу побежали мурашки. Александр тем временем снял с шеи свой талисман. Иван будто зачарованный смотрел, как в сердцевине темной железяки мрачным огнем разгорался черный камень.
Внезапно он понял, что поступает совершенно правильно. Эта пустыня, этот тяжеловесный трон, божественный полководец со взглядом человека за порогом бытия, стальное небо, синий воздух и желтый песок - все это уже было в прошлом, все случилось и произошло, а теперь надо идти дальше, и снова продираться сквозь ткань времен и расстояний, и снова убивать и быть убитым - чтобы сделать то, что совершить необходимо, и вернуться к тому, чего, возможно, никогда уже не будет... надо идти той единственной } дорогой, которая предназначена для него, и, уж во всяком случае, никуда с нее не сворачивать.
Он снял с пояса меч и протянул его Александру.
Внезапно царь жестом остановил его.
- Рано, - сказал он и посмотрел на фессалийца.
Тот приблизился и с каким-то совершенно не европейским поклоном принял клинок, держа его на вытянутых руках и наклонив голову.
Вдруг Иван вспомнил, что должно произойти в тот момент, когда он коснется талисмана. Глянув прямо в глаза Александру, он коротко выдохнул и дотронулся до черного камня.!
Раздался мягкий шорох, и талисман исчез. Все остальное, однако же, осталось без изменений.
Опаньки, подумал Иван. А дальше?
Как Артура-то этого искать?..
Тем временем фессалиец положил меч своему царю на колени. Александр помедлил мгновение и тронул эфес.
Снова мягко прошелестело - и меч растворился в синем неподвижном воздухе. Ветра не было уже давно.
- Ну, вот и все, - с глубоким вздохом промолвил царь. - Тринадцатое июня где-то наступило.
Иван слегка оправился от растерянности.
- Гм... - сказал он. - Не хочу мешать торжественности момента, но...
Александр посмотрел на него долгим взглядом. Было понятно, что думал он о чем-то очень далеком. Совсем, совсем не похож сейчас был царь на того непобедимого воина, которого Иван видел при Гавгамелах.
- Ах да, - задумчиво произнес он. - Ты ведь не можешь идти с нами, воин.
Иван слегка кашлянул. Александр поднял руку и указал куда-то вдаль.
- Иди к тем воротам. Это твоя дорога на Запад.
Иван почему-то понял, что последнее слово царь произнес именно так - с большой буквы.
Он оглянулся в сторону указанных ворот и ничего там не увидел, кроме скал-близнецов.
- Это... туда? - нерешительно спросил он. Александр промолчал, зато заговорил фессалиец.
- Да, - сказал он. - Ты пройдешь между ними.
- А вот, - начал Иван, - туда уже один гаденыш... Усмехнувшись, Александр перебил его:
- Ты с ним еще встретишься, не сомневайся. Но не там и не сразу. Шпионы просто так не попадаются. У Ивана моментально возникла куча вопросов.
-А... - снова начал он.
- Прощай.
Внезапно Иван вспомнил - мысль, деятельное осознание эманации интеллекта сверкающей искоркой мелькнуло на задворках ощущений, - что тринадцатое июня это день, в который македонский царь завершил свой земной путь.
Где-то наступило?..
Иван встретился взглядом с божественным полководцем.
Потом он отвел глаза, кивнул фессалийцу, повернулся и пошел по золотого цвета песку к стоящим между небом и землею далеким безмолвным скалам.
Дойдя до них - расстояние здесь, как и все остальное, являлось лишь инструментом обмана, - он обернулся. Золотое на золотом, сталь и песок, и две забытые, неподвижные, безмолвные фигурки, которые только подчеркивали омертвелость проваливающегося в прошлое пейзажа.
Иван повернулся и пошел прямо на выдавливающуюся между гигантских каменных нерукотворных колонн густую, со звездными прожилками, темноту.
* * *
Сделав пару шагов, он споткнулся непонятно обо что, кувыркнулся через голову, задохнулся, - мир встал на дыбы, застыл глыбой мрака и с тихим звоном рассыпался на кусочки, а когда посветлело, стал совсем другим. Иван протер запорошенные пылью глаза и с опаской огляделся.
Он снова стоял на выжженной солнцем равнине - но место это было другим. Жухлая трава под ногами, ярко-синее небо... солнца, конечно, опять не видать, как не видать ни скал, через которые он сюда попал, ни этого, тьфу, профессора.
Интересно, подумал Иван, кто же он все-таки такой? Един во многих лицах... но нет, пожалуй, это даже не двойники и уж тем более не однофамильцы, а разные по качеству персонажи. Хотя... шпион? Чей шпион? Немцев своих профессор бросил: к ним, кстати, еще вернемся, и обязательно: первую часть талисмана как-нибудь отберем, успеть бы только раньше них за третьей частью. Ох, чую, она-то и есть самая важная...
Ладно, продолжал Иван свой мысленный монолог, профессора этого мы проясним, куда он денется, и до Артурки тоже доберемся, не впервой. Может, там дела повеселее пойдут, а то как-то все мрачно и не слишком понятно...
Было жарко, но ветерок приятно холодил лицо, трепал ворот рубашки, иногда, резвясь, норовил сорвать шляпу.
Иван озадаченно потрогал головной убор. Действительно, шляпа. Ковбойская.
