Галина Полынская - МетрОполь
— Все равно. Может быть, там мой дом и я его наконец-то найду.
Артур так удивился, что едва не поперхнулся коктейлем.
— А здесь? — он обернулся, глядя на тоненькую фигурку в красном. — Разве здесь не твой дом?
Она отрицательно качнула головой.
— Я хотела бы посмотреть то, что увидел ты, испытать все то же самое. Как это сделать?
— У меня все случайно получилось, — пожал плечами Артур, — не знаю, как это сделать специально. Ты говоришь глупости. К тому же это очень опасно.
Лиля молчала, глядя в пол, Артур смотрел на нее, ощущая некую неожиданную близость, возникшую меж ними в эти минуты.
— Можно познакомиться с твоими друзьями? Можно взглянуть на них?
«Что со мной такое?» — подумал Артур и сказал:
— Да.
Артур залпом допил коктейль.
— Я одеваюсь? — голос ее звучал неуверенно.
— Одевайся, — кивнул Артур.
Ему казалось, что они только что выбрались из постели. Ощущение было таким сильным и ярким, что он плеснул в бокал джина и выпил его неразбавленным.
Пока Лиля одевалась, он успел выкурить три сигареты. Наконец появилась она в узких черных брючках и черной блузке, расшитой сиреневыми и желтыми нитками, доходящей почти до колен и сильно напоминающей кимоно. Теперь от нее пахло другими духами, чем-то тревожным и свежим. На лице краснели аккуратные, будто нарисованные на тонкой фарфоровой маске губы. Артур сунул сигареты в карман и пошел за нею в прихожую.
Воздух на улице пах чем-то особенным, вечерним, осенним. Рядом, стуча каблучками, шла маленькая женщина с гладкой челкой, и от нее пахло осенним вечером.
У пасти монстра, обозначившего свое логово жирной буквой «М», Артур затормозил и свернул к палаткам.
— Большую банку вон того зеленого джин-тоника.
— И мне, — обдала его духами Лиля.
— Две банки и пачку «Давидова».
Расплатившись, он пошел к дверям. От выпитого не было страха, не было даже удивления, что он везет к себе домой женщину Олега, чтобы познакомить ее со своими квартирантами. Это было настолько абсурдным, что Артур не желал даже углубляться в размышления.
— Слушай, — свою банку Лиля не открывала, — ты столько пьешь, но вроде бы не пьянеешь.
Артур не захотел объяснять, что сам он выпивает немного, все остальное хлещет страх.
Карточка с чавканьем вошла и вышла из щели, зажегся зеленый кругляк — можно проходить… Артур медлил. Лиля была уже по ту сторону турникета.
— Идем, — она протянула Артуру руку.
Миновав турникет он почувствовал себя в западне, вернулось ощущение, будто он находится во чреве монстра. Банку Артур не открывал, ожидая, когда же страх превратится в захлестывающие приливы, справиться с которыми не получалось.
Лиля хотела взять его за руку, но Артур не позволил. Они шли к платформе, когда в толпе мелькнула знакомая фигура — высокий бомж с армейским рюкзаком. Артур молча бросился за ним, Лиля поспешила следом. В плотной толпе народа то и дело мелькала его шевелюра с забранными в хвост волосами. Артур старался не потерять ее из вида. Лиля спешила за ним, не задавая вопросов, она уже поняла, за кем они гонятся. Бомж сел в поезд, проехал до Марксистской и вышел. Артур подошел к нему почти вплотную, чтобы исключить ошибку — да, безо всякого сомнения это был тот самый бомж, рисовавший его в метро, именно его рисунок прилагался к комплекту одежды Артура в Башне. Он шел на кольцо, на Таганку. Маленькая Лиля проскользнула в людском потоке, как вуалехвост и взяла бомжа за рукав со словами:
— Извините, я правильно иду на кольцевую?
— Да, правильно, — улыбнулся он хорошенькой девушке.
Лиля не отпускала его, дожидаясь Артура.
— Здравствуйте, — подошел он. — Вы меня помните?
Они стояли в центре перехода, их толкали, но Артур не обращал внимания на такие мелочи. На синеглазом лице бомжа не отразилось ни тени узнавания.
— Вы рисовали в вагоне мой портрет, а потом передали в метро пакет, забытый мною в другом мире. Вспомнили?
У бомжа на лице возникло такое выражение, словно он собирался позвать милицию. Лиля цепко держала его за руку, Артур оттеснял к стене, подальше от оживленного перехода.
— Вы вспомнили меня? — наседал Артур. — Вспомнили? Кто вы? Вы знаете, как работает эта машина? Метро задумывалось не только как средство передвижения по городу, у него есть еще иное назначение?
— Вы меня однозначно с кем-то спутали, — в синих глазах появилась неподдельная жалость. — Вы отпустите меня или мне позвать на помощь?
Лиля убрала руку, и бомж пошел дальше. Пару секунд Артур смотрел ему в след, потом пошел за ним.
— Ведь он знает меня, знает, — бормотал он, — знает, а смотрел как на психбольного!
На кольцевой бомж сел в вагон, Лиля с Артуром еле смогли втиснуться туда же. Артур не чувствовал больше страха, его душила злость, он даже попробовал пробраться вперед, но народ стоял плотно плечом к плечу. На станциях они с Лилей внимательно смотрели в окна, но бомжа не видели, он не выходил.
Только когда поезд стал нарезать второй круг, Артур понял, что они его все же упустили. В вагоне менялась публика, он пустел и наполнялся снова, а долговязой фигуры с рюкзаком видно не виднелось.
— Значит, все-таки вышел, — разочарованно протянул Артур. — Что ж, может, повезет в другой раз.
Внезапно у него так сильно закружилась голова, что он вынужден был вцепиться в поручень обеими руками.
— Что с тобой?
— Голова кружится.
— Давай выйдем.
— Давай, что-то мне поплохело.
Они не обратили внимания, что была за станция, просто вышли и направились к эскалатору. Как ни странно, ползущих вверх-вниз лестниц не было, была одна широкая, мраморная, пустая. Они оказались единственными, кто поднимался по ней наверх.
— Что-то я не помню такой лестницы, — Лиля задумчиво смотрела на широкие, как в колонном зале ступени. — И стены… ты помнишь, чтобы на какой-нибудь станции был такой синий орнамент?
— Стой.
Артура будто ледяной водой окатили. Он обернулся. Платформу скрывала густая синяя дымка, из нее вырастала беломраморная лестница с двумя единственными пассажирами невиданного метро.
Сливовый мир
— Опять я попал, — Артур смотрел по сторонам. — Как же это, черт побери, происходит?
Они стояли у двух белых колонн, меж ними болтались синие двери — и все, никакого здания. Лиля восторженно смотрела по сторонам на змеящиеся тропинки в высокой синей траве, на сливового оттенка небо, продернутое яркими желто-оранжевыми полосками то ли рассвета, то ли заката. Вдали виднелись высокие деревья с аккуратно подстриженными кронами и серебристые крыши строений.
