Михаил Тырин - Истукан (сборник)
Это был типичный склад. Ровными рядами вдаль уходили ящики, трубы, баллоны, прикрытые полупрозрачной пленкой, которую я уже видел в первый день. По центру зала стояли ялики, обвешанные какими-то механизмами и устройствами. Двое хвостатых, нелепо раскидав конечности, валялись поодаль.
– А третий где? – насторожился Пьеро.
– Там... – лениво махнул рукой Вовчик.
– Ладно... – Леха выкатил из общего ряда ялик, сорвал с него пленку и принялся отламывать навесные агрегаты. Он небрежно бросал на пол механизмы и приборы, в них что-то трещало и разбивалось, а гулкое эхо разносило все по огромному помещению.
Естественно, я пошел рассматривать местные достопримечательности. Я, конечно, неосмотрительно поступил, отделившись от своих, но что бы сделали вы, оказавшись среди сотен тысяч вещей, оставленных древней загадочной цивилизацией? Уверен, вы точно так же, забыв об осторожности, полезли бы открывать контейнеры, ворошить пыль, нажимать и крутить все подряд.
Я, конечно, ничего не понял из того, что нашел. Сначала обнаружил целую груду квадратных коробочек с изогнутыми отростками, которые отваливались от одного прикосновения. Потом я набрел на какие-то блестящие трубочки, внутри которых что-то перекатывалось, как в погремушке.
А потом мне попалось наконец оружие – целый ящик. Чем еще могли быть продолговатые черные прямоугольники с удобными пистолетными рукоятками, если не оружием? И курок имелся – шершавая изогнутая пластинка, на которую очень ладно ложился указательный палец.
Я двигался в проходе, разглядывая свою находку и примеряя ее к руке, когда неожиданно заметил краем глаза, что сбоку кто-то стоит. Я даже значения этому не придал – ну, стоит и пусть, – пока не повернул головы. И вот тогда-то я по-настоящему удивился.
На меня смотрел хвостатый. Его узкие глазки так и блестели из полумрака. Неизвестно, правда, кто больше испугался. Наверно, я, потому что увидел в руках у хвостатого знакомый оранжевый «огнетушитель». И раструб очень медленно, но неотвратимо разворачивался в мою сторону.
Я направил на хвостатого свой пистолет. Нет, сначала я раскрыл рот и захлопал глазами. В памяти свежа была картина, каким густым, жирным пламенем может приласкать «огнетушитель». Вот тогда я и вспомнил про свой пистолет.
Я нажал на курок, и пистолет мелко задрожал в моих руках. Не знаю уж, какое действие он произвел на хвостатого, но тот вскрикнул, бросил свой баллон и помчался по проходу – как раз туда, где ребята готовили ялик.
Мне было видно все в мельчайших подробностях. И слышно тоже. Сначала раздался голос Вовчика, запустившего какую-то злобную и очень замысловатую матерщину. Потом защелкали автоматы. Ноги хвостатого еще продолжали бежать, а торс, руки и голова моментально превратились в брызги, осевшие на полу и на стене.
Я, едва переступая, пошел к ребятам. Ноги хвостатого еще дергались в судорогах, и я обогнул их за три метра.
– Ты его сюда пригнал? – спросил Пьеро.
– Я...
– Ты сказал, что всех троих завалил! – закричал Пьеро на Вовчика.
– Ну, пошутил... – ответил тот.
Ялик был уже готов. Мы расселись и стали ждать Леху, который ходил вдоль стены склада, светил фонарем и что-то искал.
– А это тебе зачем? – спросил Пьеро, увидев в моих руках пистолет.
– Надо, – ответил я. – Я из этой штуки в хвостатого стрелял.
– Из этой штуки?! – Пьеро с Вовчиком переглянулись и расхохотались. – А ну, дай сюда.
Пьеро забрал у меня пистолет, направил мне в живот и нажал курок. Я машинально прикрылся руками, но, как видно, зря. Из передней части пистолета выполз золотистый шпенек, который разделился на три лепестка, и эти лепестки быстро-быстро завертелись, как маленький пропеллер.
– Что это? – растерянно спросил я.
– А я знаю? Может, карманный вентилятор, а может, машинка для коктейлей или устройство для разгона мух. Но стрелять оно никак не может, это точно.
Меня прошиб холодный пот. Выходит, хвостатый целил в меня из огнемета, а я, как последний дурак, обдувал его этой жужжалкой... А если б у него нервы оказались покрепче и он бы не убежал?..
– Вы, вместо того чтоб смеяться, – с обидой сказал я, – лучше бы автомат мне дали.
– Нашел! – крикнул Леха. – Осторожнее там...
Он чем-то громыхнул, и над нашими головами раздался громкий зловещий скрежет. Посыпались мелкие камешки и куски земли, после чего своды потолка разошлись, показав полоску неба – пасмурного, но после подземелья очень желанного.
Леха запрыгнул к нам, и ялик начал подниматься. У поверхности Пьеро остановил его, после чего все трое взяли автоматы и начали стрелять по выпуклому и шершавому боку дерева-шара, нависающего над подземным хранилищем. Поверхность трещала и шелушилась, щепки разлетались фонтанами.
– А ты чего не стреляешь? – ухмыльнулся Вовчик.
Я заметил, что все еще держу свой «пистолет» в руках, и со злостью швырнул его вниз. Поверхность шара тем временем лопнула, и из разрыва хлынула мутная белесая вода. Она в один момент смела все ящики и кучи, закрутила их в водоворотах, разбросала в беспорядке и, наконец, накрыла пенистой шапкой. Дерево-шар, оставшись без сока, смялось и треснуло.
На месте древнего хранилища остался глубокий грязный котлован.
* * *Наверно, я выглядел очень обиженным из-за дурацкой истории с «пистолетом», поэтому на обратном пути мне дали порулить яликом. Это было и в самом деле несложно, требовалось только почувствовать машину и уяснить, как она воспринимает нажатия на грушу.
Мы направлялись на какую-то базу к какому-то Жоре. Деревья-шары давно уже исчезли за горизонтом, холмы стали реже и ниже, а вскоре появилась река. Река как река, ничего особенного. При желании легко было представить здесь парочку рыбаков, скучающих на пологих берегах.
Тут меня сменил Леха, который с профессиональной бесшабашностью разогнал ялик до свиста в ушах.
– Вон база! – крикнул он мне, указав на струйку дыма, поднимающегося из-за бугра.
Вскоре мы опустились в полусотне шагов от берега среди нескольких продолговатых приземистых построек из красно-коричневого камня. Здесь было многолюдно, по местным меркам. Горел костер, сушилась одежда на кустах, молодые ребята слонялись взад-вперед или, собравшись в кучки, что-то поджаривали на прутиках и болтали. На нас мало кто обратил внимание.
Вышел Жора – долговязый, абсолютно лысый мужик с придурковатой улыбочкой.
– А вот этого я не знаю, – сказал он, показывая на меня пальцем.
– Твое счастье, кучерявый, – пробурчал я.
– Это со мной, – сказал Пьеро. – У тебя аппаратура работает?
– А зачем тебе?
– Мамочке позвонить...
Они ушли, а я с Вовчиком и Лехой отправился в один из бараков занимать места для ночлега. Внутри стояли обыкновенные раскладушки, по большей части сломанные. Ни матрасов, ни белья я не заметил.
