Коллектив авторов - Полдень, XXI век (октябрь 2011)
– Не надо ничего доказывать. Лучше скажи, за чем ты пришел сюда. За плодом Дерева молодости? Или Дерева везения, чтобы правитель передумал и вернул тебя во дворец?
– Ив мыслях такого не было, господин! Никому из людей не дано обмануть земное естество. Каждому положен свой срок. А милость владык… В свое время меня грела мысль, что я обласкан ими. Но это совсем не то, к чему стоит стремиться на закате жизни.
– Тогда к чему же?
Во время нашей беседы он жадно разглядывает деревья – и уже усыпанные плодами, и совсем юные, еще ни разу не купавшиеся в цвету. Я вижу, как в глазах старика блестят слезы восторга и умиления. Это настоящее. Неподдельное.
– Я хотел, господин, забрать с собой в мир смертных несколько плодов. И попытаться вырастить из них дивный сад. Пусть не такой, как ваш, пусть слабое подобие – даже это будет невиданное чудо! Оно сможет озарить самые неприветливые души, утешить страждущих, а тем, кто умеет ценить красоту, – явить ее непревзойденный образец. Сам я долго не протяну, но у меня есть ученики. Они сумеют…
Вот оно что! Крайне редко, но приходят в Сад и такие. Словно стараясь убедить меня в том, что род людской еще не испортился окончательно. И все же…
– Нет, старик. Я не стану тебя наказывать за дерзкое желание, как уже поступил со многими. Но ты уйдешь ни с чем. Другие жаждали славы, богатства, власти, удачи, здоровья, молодости – и хотели получить все это, не затратив ничего! Ты мудрее их. Однако взрастить чудо-сад, способный наполнить светом хмурые души, вам предстоит самим. В поте лица, мучаясь, ошибаясь, проклиная тот день, когда подобная мысль пришла в голову. Ступай и передай это своим ученикам!
Я поднимаю руку и очерчиваю в воздухе круг. А когда опускаю ее, садовник исчезает. Одно мгновение – и он у себя дома. Помнит наш разговор слово в слово, но дорогу в удивительный сад уже не отыщет никогда.
Отправив старика в его страну, я долго стою на тропинке. И вспоминаю, вспоминаю…
За тысячи лет, что я стерегу Сад, лишь двое вкусили запретного плода. Они ниоткуда не пришли, а жили здесь – бок о бок со мной. Мужчина и женщина.
Сперва я отнесся к их появлению равнодушно. Тогда, на заре мироздания, тронуть мое холодное змеиное сердце было еще труднее, чем сейчас. Но спустя какое-то время я стал испытывать легкое неудовольствие, постепенно переросшее в раздражение.
Почему они так беззаботны и довольны жизнью? Им нечего желать? Это здесь-то, в райском саду, где легко воплощаются в жизнь самые необузданные фантазии? Протяни руку и сорви любой из волшебных плодов. Не хочешь? Но если так, зачем тогда нужен могущественный и безжалостный страж?
Меня раздирали двойственные чувства. С одной стороны, полагалось наказывать покусившихся на плоды. С другой – кого карать, если никто не покусится? И тогда я принялся искушать этих двоих, ежедневно вливать в их наивные души тоненькую, почти неощутимую струйку яда. Капля превосходно точит камень – лишь бы времени было в достатке. И в конце концов мы договорились: супруги могут сорвать плод любого из чудо-деревьев, а я закрою на это глаза. Но только один плод!
Они выбрали Дерево познания добра и зла. Большое, раскидистое, оно росло на возвышенном участке посреди Сада и в любое время года было усыпано великолепными плодами.
Конечно, я обманул первого мужчину и его жену. Змеиное сердце не может не лгать! Но после того, как им пришлось с позором покинуть Сад, я часто задумывался над их выбором. Чего желали другие люди, отыскавшие место, где жили прародители? Купаться в роскоши, заливать вражьей кровью поля сражений, отдалить старость, забыть о болезнях, вкушать любовь самых прекрасных женщин… И только сорвать плод с Дерева познания добра и зла не захотел больше никто. Людям стали не нужны горькие истины. К чему они, ведь куда приятнее растрачивать жизнь на погоню за красочными миражами!
Так, значит, те двое оказались мудрее всех своих потомков? А может, только они в своей первозданной святой простоте и были способны воспринять истину?
Но есть еще один вопрос, который не дает мне покоя, гнетет, давит, как неподъемная каменная глыба. Кто я такой? Чью непреклонную волю выполняю, тысячелетиями сторожа волшебный Сад? Почему не способен его покинуть, поискать хотя бы на время другое пристанище, где можно не исполнять навязанный мне долг, а просто жить? И как за те же тысячи лет мне ни разу не пришла мысль отведать хотя бы одного плода?
Что ж, когда-нибудь я это узнаю. Когда-нибудь? А почему не сейчас?!
Решено!
Я иду по нужной тропинке. В конце ее виднеется невзрачное деревце с поникшими ветвями. Среди тусклой, словно запыленной листвы желтеют небольшие и малопривлекательные на вид плоды. С начала времен их так никто и не отведал, но почему-то думается, что они жесткие и кислые. Пожалуй, это и правильно – сладкой бывает только ложь…
Я останавливаюсь перед Деревом познания себя.
2. Параллельные миры
Ольга и Сергей Бузиновские
Иван Бровкин и Максим Перепелица на Луне
Дефицит киносценариев, который сегодня наблюдается в Голливуде, породил не только бесконечную череду сиквелов, приквелов и римейков. Возник любопытнейший феномен: на экране встречаются персонажи из разных лент. Последний пример такого рода – «Чужой против Годзиллы». Но мало кто знает, что первыми подобную идею попытались воплотить советские кинематографисты.
Эту историю раскопал польский бизнесмен Ян Хербышек. В 80-е годы поручик Хербышек был офицером связи при советской 239-й истребительной авиадивизии и тесно общался с нашими военными. Однажды он сфотографировался с замполитом дивизии полковником Скурихиным, а через неделю Скурихин прославился на весь мир. На взлете у полковника забарахлил «движок», он катапультировался, а двигатель снова набрал обороты. Неуправляемый МИГ-23БН пролетел над тремя странами, самостоятельно приземлился на фермерском поле под Лионом и концом крыла обезглавил студента-физика, приехавшего к родителям на побывку. Западные газеты возмущались бездействием натовской системы ПВО и называли Скурихина «лионским палачом».
Снимок со Скурихиным стал первым в коллекции необычных фотограф! ш из советской жизни, которую собрал Хербышек. У него есть настоящие раритеты: Сталин, делающий книксен в ответ на фашистское приветствие Риббентропа, жестяная «атомная пушка» устрашающего калибра, которую возили по Красной площади в 60-е годы, парижские манекенщицы в умопомрачительных нарядах, гуляющие по улице
Горького, алкаш, ворующий стакан из автомата с газировкой, горящий Т-80 на фоне Вроцлавского кафедрального собора Святого Иоанна Крестителя… В поисках фотографий «советской Атлантиды» Хербышек периодически прочесывает «блошиные» рынки обеих русских столиц, а между делом торгует польским мясом. Хозяйки прекрасно знают фирменный знак его компании – розовый профиль улыбающейся свиной головы.
