Грэхэм Мастертон - Сфинкс
- Ты еще не спал с ней, не так ли? Так что она еще не вступила в союз с тобой.
- Да, но как только она оправится после операции...
- Подожди, Гин. Только послушай, что здесь написано: "Ритуал бракосочетания у убасти сложный и всегда проводится строго в соответствии с заветами великого бога-льва Баста. Если женщина вступает в брак с мужчиной, она преподносит ему деньги и драгоценности и приносит в жертву льва в его честь. Но если она становится женой льва - она предлагает ему в качестве жертвоприношения мужчину"...
- Мэгги! - перебил Гин.
- Подожди, это не все. Слушай. "После того, как женщина сочетается браком с мужчиной, она должна позаботиться о том, чтобы сохранить в тайне свою родословную. Ее избранник должен навсегда замолчать. Обычно она откусывает ему язык".
Гин молчал. Он слушал дыхание Мэгги на другом конце провода и задумчиво потирал лоб, его мысли путались, он чувствовал пустоту и неуверенность.
- Ты в этом уверена? - спросил он хрипло.
- Так написано в этой книге и повторяется в некоторых других источниках.
Он сделал глубокий вдох.
- Думаешь, это правда? - спросил он. - Или, по-твоему, это всего лишь легенда?
- Я не знаю, Гин. Извини. Я просто подумала, что ты должен об этом знать.
- Мэгги, - сказал он тихо, - мы сегодня ходили в цирк.
- Я думала, ты не любишь цирк.
- Я не люблю, но Лори настаивала. Когда представление закончилось, она повела меня смотреть львов.
- Ну?
Но он не мог ничего сказать. Он не мог рассказать даже Мэгги о своей догадке. Но если следовать легенде, то сейчас очередь Лори отдаться льву, и лев здесь, недалеко, он ждет ее. И если то, что написано в книге, - правда, значит, она вышла замуж за Гина не по любви, ее выбор никак не связан с привязанностью к нему, доверием или уважением. Она умышленно соблазнила, завлекла его и женила на себе, чтобы предложить в качестве приманки своему "суженому". Вот что имел в виду Матье, когда сказал "газель Смита". Гину Кейлеру предназначалось стать свадебным подарком, который Лори Сэмпл преподнесет хищнику - будущему отцу своих детей.
Онемев, он опустил трубку на колени. Все было так логично, все сходилось. Может, Лори искренне любила его в самом начале и поэтому так старалась его предостеречь. Она ведь знала, что произойдет, если они полюбят друг друга и поженятся, она, конечно, знала, что должна будет принести его в жертву.
Проявив слепое упрямство, он, оказывается, добился того, что попал в западню. Как только миссис Сэмпл увидела его, ни он, ни Лори уже не могли ничего изменить, не могли не пожениться. Она льстила Гину, поощряла его ухаживания за Лори. Как мать и как преданная последовательница религии бога-льва Баста, она, по-видимому, смогла заставить Лори соблюдать неизменный ритуал.
Лори и ее мать сделали все, что могли, чтобы задержать его в своем доме и подготовить к роли, которую ему в конечном счете предстояло сыграть. Может, кровавая охота Лори той ночью после их свадьбы была ее ошибкой, чуть было не спугнувшей его, но теперь он понимал, как старательно миссис Сэмпл внушала ему веру в то, что это всего лишь досадный эпизод и что Лори скоро изменится к лучшему.
Она никогда не изменится к лучшему. Она дочь убасти и, как все женщины-убасти, выполняет священную древнюю миссию продолжения рода бога-льва Баста. Легче "перевоспитать" убежденного мусульманина или набожного католика.
- Гин, - позвала Мэгги, - ты меня слушаешь?
- Да, Мэгги.
- Гин, ты сейчас думаешь о том, о чем я уже подумала. Я имею в виду... мне неприятно говорить об этом, но...
Он кашлянул.
- Не знаю, Мэгги, только, кажется, все сходится. Это ответ на все вопросы.
- Если это правда, Гин, ты должен покинуть этот дом как можно быстрее.
- Ну, а если это неправда?
- Гин, когда они отдадут тебя на съедение льву, не думаю, что у тебя будет время рассуждать.
- Но что, если это неправда? Что, если это древняя легенда? Если я уйду сейчас, я потеряю Лори. Отношения у нас и так довольно натянутые.
Мэгги некоторое время молчала.
- Почему бы тебе не разыскать Матье и не спросить у него?
- Матье?
- Помнишь, что он пытался сказать тебе что-то о сыновьях Баста? По логике вещей, кто они такие? Это львы, Гин, самые настоящие львы.
- Но почему...
Гин замолчал и нахмурился.
- Мэгги, - сказал он, - прочти еще раз этот отрывок о сохранении тайны их рода,
Мэгги зашуршала страницами и начала читать:
- "После того, как женщина сочетается браком с мужчиной, она должна позаботиться о том, чтобы сохранить в тайне свою -родословную. Ее избранник должен навсегда замолчать. Обычно она откусывает ему язык".
Гин выслушал и кивнул.
- В этом есть смысл, не так ли? - произнес он тихо.
- Что ты сказал?
- Все сходится. Матье - это вовсе не Матье. Он отец Лори. Не могла бы ты завтра утром найти в архиве фотографии Жана Сэмпла? Если он и Матье - не одно и то же лицо, тогда я не знаю, что и подумать.
- Но если он действительно знает о людях-львах, если они откусили ему язык, он, наверное, хочет оттуда сбежать?
- Может, хочет, - сказал Гин, - а может, и нет. Что будет делать немой дипломат? Может, ему проще оставаться в этом доме, ведь мать Лори ухаживает за ним. Может, он все еще любит ее. Думаю, мне лучше найти его и самому обо всем расспросить.
- Гин, - встревоженно спросила Мэгги, - у тебя есть оружие?
- Конечно. Большая охотничья винтовка.
- Пожалуйста, будь осторожен. Если понадобится помощь, звони мне, я сразу же приеду.
- Думаю, я справлюсь с этим. Не могла бы ты оставаться у телефона?
- Конечно. Дай мне знать, когда поговоришь с Матье.
- Хорошо. И спасибо, Мэгги. Это все, что я могу сейчас сказать.
- Ничего не говори. Только, пожалуйста, останься в живых.
Гин достал винтовку из-под кровати и проверил, заряжена ли она. Часы показывали четверть второго. В доме было очень тихо и темно. Вчерашний ветер прекратился, и ночь, казалось, утопала в спокойствии и безмолвии. Только крики сов в лесу нарушали тишину спящей усадьбы.
Гин надел свитер и темно-серые слаксы. Затем взял в правую руку винтовку и бесшумно подошел к двери. Дверь скрипнула. На лестничной площадке было пустынно и темно.
Гин знал, что комната Матье находится где-то внизу, но не знал, где именно. Двигаясь как можно тише, он на цыпочках пересек площадку и остановился на лестнице. Сквозь витражное окно у него за спиной в дом проникал слабый свет. Гин подождал, прислушался, но кругом была тишина.
Держась рукой за перила, он начал медленно спускаться по лестнице. В холле было так темно, что ему пришлось остановиться и подождать, пока глаза привыкнут к темноте. Затем он прошел через холл к двери в кухню и толкнул ее. Гин был уверен, что комната Матье находится где-то рядом с помещением для мытья посуды.
