Майк Резник - Пифия
Наконец Индеец почувствовал, что больше не в держит. Он оперся на руки, наклонившись вперед, вытянул сначала одну, затем другую ногу, как бег перед стартом. Он осторожно размял ноги, а затем встал на колени.
Дьяволы еще спорили. Однако вскоре один из них сделал странный жест, значение которого Индеец так и не понял, и тут же двое из компании молча ушли в темноту, а остальные трое, продолжая разговаривать, двинулись дальше по улице.
Индеец подождал минуты три, чтобы убедиться, что компания не вздумает вернуться, затем осторожно выпрямился, высунулся из углубления, осмотрелся по сторонам и быстро свернул за угол.
Согласно карте, здесь улица поворачивала на сто шестьдесят градусов и шла почти в обратном направлении, а затем сужалась так сильно, что здания на противоположных сторонах разделяло не больше десяти футов. Следующие пятьдесят ярдов Индейцу, страдая клаустрофобией, пришлось пробираться по тротуару боком, прижимаясь спиной к стенам домов.
А затем улица снова расширилась, причем не постепенно, а как-то сразу, и Индеец подумал было, что заблудился, выйдя из похожего на узкий коридор прохода на площадь средних размеров.
Уличное освещение отсутствовало, да в нем и не было нужды: взошли все три спутника Ада. Было светло, как днем, и Индеец мысленно выругался, поскольку ему предстояло пройти почти триста ярдов по открытому месту, на котором не было ни столбов, ни урн, ни скамеек, за которыми можно было бы спрятаться. Он был единственным живым и движущимся существом.
Индейцу совсем не улыбалось идти по открытому месту, где его легко заметить. У него возникла мысль пробраться по крышам, однако все здания были разной высоты и конфигурации. Канализационные трубы тоже отпадали: даже если бы у него был план, найти люк было делом сложным, а уж тем более отыскать выход оттуда в нужном месте.
В конечном итоге он пришел в выводу, что альтернативы нет и остается только пересечь открытое пространство как можно быстрее и тише. Едва он прошел половину расстояния, как вдруг заметил, что из окна четырехэтажного дома напротив за ним наблюдает какой-то голубой дьявол.
Усилием воли подавив желание пуститься наутек, Индеец посмотрел на дьявола, помахал ему рукой и пошел дальше. Он ожидал, что сейчас же раздастся возмущенный крик, или вой сирены, или приближающиеся шаги за спиной, или… он даже и не знал, чего еще ожидать, однако ничего не случилось. Через полторы минуты он добрался до угла, свернул и оказался на улице, для разнообразия не слишком широкой, не слишком узкой.
Индеец нырнул в тень, когда из-за очередного угла вышли два голубых дьявола, и приготовился ждать, но те вошли в какое-то небольшое здание. Потом ему попались еще два дьявола, и снова ему пришлось прятаться.
Эта улица оказалась куда оживленней, чем предыдущая, впрочем, на его счастье, здесь оказалось достаточно укромных местечек, в которых можно было спрятаться. За то время, пока он добирался до своей цели, ему попалось еще четыре группы дьяволов и одинокий прохожий.
Наконец Индеец все-таки обнаружил здание, которое искал. И не смог найти дверь.
Шепотом выругавшись, Индеец двинулся в обход дома, ища вход, но сумел обнаружить лишь секцию стены, отличающуюся по цвету. Он осторожно нажал на нее — никакого результата. Он подналег посильнее — снова ничего. Тогда он отошел на несколько, футов и помахал руками, надеясь, что какой-нибудь; сенсор среагирует на его движения. Ничего.
Индеец снова обошел здание со всех сторон и все-таки вернулся обратно к той же секции, придя к выводу, что именно она является входом. Он постоял перед ним стараясь сообразить, как же работает механизм. Совершенно очевидно, что ни на движения, ни на силу о» не реагирует. Пришлось рискнуть и включить на секунду фонарь — только чтобы убедиться, что нет ни кнопок, ни звонка, ни компьютерного замка.
Тогда он оглядел тротуар, надеясь здесь найти какой-нибудь секрет. И опять его ждала неудача.
Насколько Индеец знал, Вриф Домо жил на третьем этаже. Индеец запрокинул голову и посмотрел наверх, раздумывая, сможет ли вскарабкаться по стене, и решил, что не сможет.
Он потратил еще пять минут, ломая голову над простым вопросом: как же ему все-таки войти в здание, однако так ничего и не придумал. Наконец он, измученный, прислонился к стене рядом с секцией другого цвета и едва не ввалился внутрь, когда монолитный кусок панели скользнул в сторону.
Он быстро огляделся, пока дверь за его спиной не закрылась, погрузив в кромешную тьму помещение, и успел разглядеть узкую лестницу, ведущую наверх. Индеец включил фонарик на несколько секунд, запомнил высоту ступенек, затем на ощупь принялся взбираться по лестнице, стараясь ступать бесшумно. Поднявшись на четырнадцать ступенек, он вышел на лестничную площадку, попытался рукой отыскать перила, но не смог. Ему снова пришлось на мгновение включить фонарик, и, к своему удивлению, он обнаружил, что лестница ведет только до второго этажа.
Ненавидя все эти проклятые строения инопланетян больше, чем даже Тридцать Два, Индеец попытался сообразить, что же делать в подобной ситуации. Насколько он сумел разобраться, вход в здание был только один — тот самый, с которым он так долго мучился. И существовала только единственная лестница, ведущая с первого этажа. Значит, жильцы верхних этажей, дойдя до площадки, идут дальше. Как?
Он включил фонарик и на этот раз тщательно изучил лестничную площадку. На ней было четыре двери — более привычной формы, чем вход в здание. Три из них имели какие-то обозначения, четвертая была совершенно гладкая.
Понимая, что с тем же успехом на втором этаже может быть только одна квартира и три лестницы, ведущие наверх, Индеец все-таки решил открыть дверь без обозначений. Едва он приблизился к ней, она бесшумно отъехала в сторону, открывая еще одну узкую лестницу. Индеец пошел дальше, не выключая фонарика. В конце концов если кто-нибудь будет спускаться ему навстречу, то его все равно заметят независимо от того, включен фонарик или нет.
Его несколько раздосадовало, хоть и не удивило, что ему пришлось подняться на целых тридцать одну ступеньку до следующей площадки. Там он снова увидел четыре маркированных двери и одну без обозначений.
Индеец вытащил карту и внимательно рассмотрел в свете фонарика символы, которые Бруссар нарисовал на обороте.
Символ в виде капельки обозначал, что здесь живет группа молодых дьяволов, которые уже достаточно взрослые, чтобы жить отдельно от родителей, но связаны друг с другом социальными традициями, совершенно непонятными человеческой логике. Этот знак исключал дверь слева: Вриф Домо был зрелым дьяволом средних лет, уважаемым и работающим в правительстве.
