Владимир Колотенко - Дети света
- Да уж...
- И понеслись эшелоны... Наши кочевья были рассыпаны по миру...
Мы помнили, знали и отдавали себе отчет в том, кто есть кто. Я, Жора, Аня и Юра, а с нами и наша команда, поверившая в нашу идею построения новой жизни...
- И Юля!..
- Юля до сих пор... Да... История с Юлей требует... Если бы не ее от корней волос до кончиков ногтей самоотверженность и режиссерская способность собирать всех в цельную купу, подчиняясь одной идее, мы бы давно разбежались по своим честолюбивым тропинкам и увязли бы в грязи собственных страстей. Она вывела нас на широкую тропу света, дорогу для триумфального шествия. Мы и пошли по ней... Когда у партнеров нет ясности, прощай совершенство.
- Ты до сих пор о ней...
- Ее идея о том, что каждый ген имеет свою Пирамиду нашла реальное воплощение при строительстве новой жизни. Без этого мы бы не сдвинулись с места. Мы, примерившие и взявшие на себя роль, я не боюсь теперь сказать это открыто, взявшие на себя роль Бога, понимали, что дело, которому мы отдали лучшие годы жизни - сделано. Сделано, на наш взгляд, превосходно. Во всяком случае, достигнуто главное, найден ключ, know how - как! Как жить долго и дружно, как жить, радуясь и любя, не злясь, не завидуя... Жить в счастье!
- В счастье?
- В Пирамиде нет зла! Ему негде там спрятаться! Как ты можешь догадаться, визитной карточкой нашего города, как, впрочем, и в Рио-де-Жанейро, стала статуя Иисуса Христа, величественный монумент белого мрамора, венчающий гранитную пирамиду с полированными сторонами, установленную в геометрическом центре.
- Как называется твой город?
- Мрамор мы привезли из Греции, а гранит украинский.
- У вашего города есть название?
- Его не найдешь ни на одной карте, ни в одном справочнике.
Названия радиальных улиц - самые разные и простые: Красная, Оранжевая, Желтая, Зеленая... По цветам радуги. Эйнштейн жил на Синей, а Соломон с Суламифь - на Розовой. Это шестая по счету улица, дом номер 6, квартира 6. Три шестерки, дьявольское место... Семь радиальных улиц и семь окружных: первая и т.д.
- А у вас были?..
- Полно! Да, у нас много всего до смешного простого, просто первобытного. И знаешь чего еще у нас огромное множество - тишины. Тишины у нас - море...
- Тишина сейчас на вес золота.
- Пирамида знаменательна еще и тем, что в ней не нашлось места слову «прощай».
- Ты говорил. Ты хочешь сказать, что...
- Да. Это безнадежное горькое слово так и не было востребовано, и ни разу здесь не прозвучало.
- Поразительно! Но это значит...
- Да. Просто не нашлось повода.
- А скажи, - спрашивает Лена, - с Папой у вас что-нибудь получилось? Ватикан вы преобразили в свою Пирамиду?
- Хм! А то!.. Ты же сама могла видеть: Папа ушел в пустыню... Образно говоря...
Лена только качает головой: невероятно!
Да я сам пока ещё не уверен: этого не может быть!
- Чего? - спрашивает Лена.
- Ну, - говорю я, - сама знаешь... И вдруг (надо же!) произношу, декламирую:
«Нет тебе имени, нет на тебе креста. Русла любовей ломают изгиб рек. Время расставит вехи, забудет страх. Выступит соль поверх затворённых век».
Лена слушает.
- Страшно, - спрашивает она, - до сих пор страшно? Страх не забывается?
- Какой страх? - спрашиваю я.
Я всё-таки надеюсь, что «Время расставит вехи»... Но и страшусь пока ещё.
- Какой страх? - снова спрашиваю я.
Лена смотрит на меня, не решаясь сказать, затем решается:
- Тот, что требует соли... Поверх затворённых век.
Требует соли - как она это точно подметила!
- Ты о чём? - спрашиваю я.
«Поверх затворённых век» - это как... Что это - приговор?!
- Давай уже свои блинчики, - весело говорю я, - или что ты там налепила!
И - разве «нет на мне креста»?
Я даже беру бережно двумя пальчиками свой золотой крестик, болтающийся на моей шее уже лет сто, отстраняю его от волосатой груди, любуясь, смотрю... Затем коротко целую...
- И мёд, - кричу я Лене, - и мёд свой тащи! Я буду с мёдом!..
Блинчики с янтарным медом и с чаем из морошки - моя слабость...
- Ааааааааа!.. - я не ору, как это обычно бывает, а тихонько кричу, - аааааааа!..
Пальчики оближешь!
Какой страх, какая соль?..
Приплелась к нам эта Тина...
Глава 13
- Тогда в Дубае, - говорю я, - мне удалось встретиться с руководителями проекта. Я рассказал о Пирамиде, и все они в один голос заявили, что готовы на этих искусственных островах строить Пирамиду.
- Правда?!
- Да, - говорю я, - эти три острова в Персидском заливе, и Jumeira, и Jebel Ali и Deira, входящие в проект The Palm компании Nakheel, получили статус самых крупных в мире. Они выполнены в форме пальм и надежно защищены от водной стихии искусственными барьерными рифами.
- Новая Атлантида? Кто же там будет жить?
- Уникальные острова отчетливо видны из космоса. Их называют восьмым чудом света.
- Я никогда не была в космосе, - говорит Юля.
- К сожалению, - говорю я, - часть объектов уже продана, и цены на недвижимость в Дубае растут с каждым днем.
- Кто же эти счастливчики?
- Я надеюсь поселить там наших апостолов.
- Среди этих толстосумов?
- Апостолы Иисуса шли в такой же жестокий и жадный мир.
- Это же бешеные деньги!
- Да, проект предполагает строительство вилл, отелей, торговых центров.... Бухты у каждого острова будут вмещать по 150 обычных и 50 океанских яхт...
Юля в восторге:
- Я бы тоже не отказалась...
- Первый на Ближнем Востоке океанариум.... Каждая вилла расположена на участке с собственным бассейном и пляжем и представляет собой строение в два-три этажа с 5-6 спальнями. Всего в оформлении вилл использовано 35 различных стилей.
- Я тоже хочу там жить, - говорит Юля.
- Цена такой виллы составляет в долларах от 1,8 до 2,2 млн.
Цены на виллы Юлю не интересуют.
- Как же твои апостолы смогут там жить?
- Сегодня, - говорю я, - стало ясно, как день, что ту или иную черту чьего-нибудь характера, Жориного, например, определяет не один фрагмент ДНК, а многие, разные ее участки.
- Это что-то меняет в нашем к нему отношении? - спрашивает Юлия.
- Жорина улыбка - это результат работы множества его генов. В этом трудность...
- Трудность?
- Уже открыты «гены предпринимателя», «гены сорвиголовы», «гены сексуальной страсти»...
- Гены оргазма, - подсказывает Юля.
- Да...
- В чем же трудность?
Я затрудняюсь с ответом:
- Ты не знаешь, где моя синяя ручка?
- Ты ни словом не обмолвился о встрече со своим Ринпоче.
- Представь себе: он провел трехлетнее затворничество в диких горах западного Ладака.
- Диких?
- Абсолютно!..
- Он принял твою Пирамиду?
- Они с Далай-ламой чем-то похожи.
- Так в чем все-таки трудность?
- Только начитка Ваджрасаттвы тянется до трех лет. Это сто тысяч мантр. Это очищающий канал. Очищает от омрачений, кармических наслоений и таких отвратительных качеств, как злость, зависть, ненависть...
- И невежество.
- Да! Это важно: и невежество! Зеленую Тару в Тибете и Гималаях называют целительницей очищающей прежнюю карму.
- И жадность?
- Жадность?! Жадность конечно! Жадность в первую очередь!
- Ты до сих пор живешь своим прошлым?
- Перевал Тары 5660 метров. Это самая высокая точка обхода вокруг Кайласа, где разрушается старая карма.
- Ты до сих пор не можешь забыть?
- Что?
- Почему ты не взял меня с собой?
- У тебя нет такого прошлого.
Не заступить за черту - вот что важно, думаю я. Та - заступила. Та не только переступила черту, та пересекла ее, не задумываясь, как танк пересекает траншею врага. Не задумываясь и без оглядки. Та ее перечеркнула, черту, за которой разверзлась бездна... Она разорвала нить взаимоненасыщения. И теперь эту нить - не соединить. Я не помню, почему вдруг я снова вспомнил ее - ту, кто до сих пор не дает мне покоя.
- О чем ты думаешь? - спрашивает Юля. - Снова о ней?
Она просто читает мои мысли.
- Видимо, жадность, - говорю я, - да, теперь это стало особенно очевидно, ее жадность... Да, чересчур жадная, чтобы быть счастливой, она так и не смогла...
- Жадная... Чтобы быть счастливой?
- Именно: чтобы стать счастливой! Я бы мог понять и принять ее экономность, излишнюю бережливость или оправданную заботу о завтрашнем дне... Мог бы объяснить ее обоснованную обстоятельствами расчетливость... А тут - обыкновенное банальное скупердяйство, беспримерная животная жадность! Явная, яркая, если хочешь - яростная! Необъяснимая и ничем не оправданная! Это даже не обсуждается. Здесь точка. Ведь если это уже случилось, жажду стяжательства и наживы, алчного собирательства сокровищ на земле, а не на небе, остановить невозможно. Мы ведь не должны быть богаче самого бедного, и каждый божий день должны упражняться...
- В щедрости!..
