Николай Гуданец - Опасный груз
- Вы сказали: "сотрудничают с нами", "мы"... Нельзя ли конкретнее, кто это - вы?
- Мы - тайная организация, которую возглавляю я, а до меня возглавляли мои предшественники.
- Сколько человек она насчитывает? Какова ее структура? Кого вы можете назвать поименно?
- В такие подробности я не углублялся. Мой покойный наставник до поры до времени посвятил меня лишь в основные детали. Он скончался внезапно. Мне известны связные, но и вы их уже знаете.
- Хиск, Тод, Эди и компания.
- Совершенно верно.
- А кто направляет и координирует деятельность ваших людей в космосе?
- Наш полномочный эмиссар. Собственно, мы с ним властвуем на равных. Я тем более мало знаю, что свои секреты он не доверяет никому. Это крайне осторожный и в высшей степени мудрый человек. На него мы полагаемся всецело.
- Кто же этот ваш эмиссар? - спросил Ульc, холодея оттого, что ответ ему был известен наперед.
- Главный диспетчер первого Космопорта.
МЫ ДЛЯ ВАС ОРОНГИ
Значит, Старик.
Да, все-таки он. И никакой ошибки быть не может. Зету незачем лгать. А даже если бы он вздумал возводить напраслину, выдвигать подставную версию, вряд ли он имел представление о тех косвенных уликах, которые превращали подозрения Ульса в почти стопроцентную уверенность.
Все сходится.
Но зачем, почему? Это уму непостижимо. Отречься от дела всей своей жизни - во имя чего? Вступить в тайный сговор с заклятыми врагами - какова цель? Поставить под угрозу свое доброе имя, славу, высокое положение и почет, в случае неудачи обрекая себя на клеймо предателя и вечное изгнание? Выбор поистине безрассудный. Не приобрести ничего сверх того, что уже имеешь, либо лишиться агеронтона и влачить остаток дней своих на задворках ойкумены, под надзором? Что должно было произойти, чтобы Старик - великий Старик! - стал отступником?!
Однако теперь не остается места для малейших сомнений.
- Значит, все-таки Старик,- повторил вслух Ульc.
- Простите?
- Я сказал, Старик. В разведке до сих пор так кличут главного диспетчера.
- Мне неизвестен этот его псевдоним.
- Разумеется.
Повисло тягостное молчание.
- Что еще вы хотели узнать? - спросил Зет.
- Один маленький вопрос. Не докладывали ли вам на днях о ночных кражах на ферме? А если да, то какова судьба пойманного?
- Если кто-то в курсе такой чепухи, так это господин F. Если угодно, я задам ему этот вопрос по возвращении. Надеюсь, оно произойдет достаточно быстро?
- Сразу после того, как вы подтвердите на очной ставке, что вашим эмиссаром был главный диспетчер.
- Вряд ли он прибегнет к запирательству. Игра окончена. Нельзя ли вернуть меня в Башню безотлагательно?
- Нет. Я не могу упускать время.
- Но там, в Башне, за пультом сидит мой преемник, - начал Зет, и в его голосе послышались умоляющие нотки- Он еще подросток. Сможет ли он отстоять равнину от оронгов?
- Будем надеяться.
- Вы понимаете, что можете стать виновником гибели всех лохов до единого?
- Они чуть не погибли в стартовом пламени. А заодно с ними и вся ойкумена. Так что не надо взывать к моей совести. Что касается излучателя, с ним способен справиться даже ребенок.
Они снова замолчали, не глядя друг на друга.
- Но почему, зачем?! Как он мог решиться на такое? - не выдержал Ульc.
- Вы имеете в виду диспетчера?
- Если вы можете ответить...
- Охотно. Разгадка проста до предела. Она в том, что главный диспетчер, по-видимому, больше сочувствует нам, нежели вам.
- Одного сочувствия здесь мало. Ведь он готовил верную гибель для всей ойкумены. Он посягнул на Принцип Гуманности, вот что невероятно.
- Позвольте узнать, что это за Принцип?
- Неужели вам неизвестно?
- Я имею в виду, как его понимаете лично вы?
- Наверно, так же, как и миллиарды других людей,ответил разведчик.-В первом Космопорте стоит самый большой в Галактике монумент. Памятник всем жертвам. На его постаменте начертано: "Он - это ты". Вот Принцип Гуманности в его чистейшем виде.
- Да, но в каком виде его исповедуете вы?
- Я не причиняю по своей инициативе другому человеку ничего такого, чего не хотел бы себе.
- Нет, не вы сам, а все вы, обрекшие нас на вечное изгнание?
Ульc пожал плечами.
- Но ведь это случилось в темном веке,- сказал он - Еще при империи. Теперь Галактическая Лига ищет выход из положения, для того и создана разведка. А ваше обвинение лишено реальной почвы. Как вы понимаете, ни я, ни кто-либо из ныне живущих людей не отправлял звездолеты в вечную ссылку.
Зет отшвырнул злосчастный выдавленный тюбик, который вертел в пальцах, и вскочил.
- А я не преступал законов! - взвизгнул он.- Их нарушил сотни лет назад мой предок! За что же наказан я? Именно я?! Я и все остальные несчастные на двухстах карантинных планетах?
- Будем точны, их сто девяносто восемь,- возразил разведчик.- С шести планет карантин снят. Они включены в состав Лиги, пользуются всеми достижениями и правами человечества, потому что их население естественным ходом пришло к тому, что Принцип Гуманности господствует в их среде безоговорочно.
- Безоговорочно!!! - страшным голосом закричал юноша. Его лицо побагровело и исказилось.- О какой безоговорочности вы толкуете?! О какой гуманности? Мы для вас - оронги! Это вы затоптали нас, бросили во тьму, вынудили нас, как мутантов в кормовом отсеке, пожирать друг друга! Но кто вы такие, чем кичитесь и намного ли вы человечнее нас? Вы, разведка, разве отличаетесь от тех же штемпов? Разница лишь в том, что ваши лопаты не убивают, они технически совершенны и действуют бескровно!!
- Прекратите истерику,- велел Ульc.
- Вы ставите нам, Хранителям, в вину то, что мы паразитируем на лохах! А вы паразитируете на всех нас! Да, паразитируете - тем, что за наш счет создали свой великолепный, холеный, оранжевый мир! И пока вы блаженствуете, питаясь агеронтоном, мы обречены жрать человечину!
- О да! Только вам потребовалось расширить меню на всю Галактику...
- А что нам остается делать? Ждать, пока вы признаете нас братьями, каким бы опасным и абсурдным это ни казалось? Дайте нам агеронтон! Дайте знания! Технику! Дайте возможность вырваться из кровавого кошмара! Протяните нам руку-наши ладони в язвах от урановой смолки!! Что?! Боязно?!
- Пока что ваши руки в чужой крови.
- Но где же ваш хваленый Принцип? Который безоговорочен? Ведь я - тот самый "он", я - это вы! Кровью лохов забрызганы ваши руки, ничьи другие! Потому что вы отреклись от нас! Мы - ваши братья, покинутые вами во Вселенной! Мы стали дикарями, чудовищами - согласен! Да! Тысячу раз - да! Но - только по вашей милости!..
Юноша захлебнулся внезапным кашлем. Скорчившись, зажав рот рукой, он сотрясался, точно его легкие были деревянными и кто-то разрубал их изнутри топором. Откашлявшись, он провел ладонью по мантии, оставляя влажный алый след.
