Стивен Барнс - Плоть и серебро
Он вздохнул, почесав свободную руку.
— Столько систем потерпело крах из-за недостатка инициативы. Эта детская религия дала мне возможности куда более широкие, чем я мог бы получить, просто привлекая на свою сторону политиков.
— И вы подчинили себе Братство Иммануила, — сказал Марши, чтобы подтвердить, что все еще слушает. Ничего из этого ему слышать не хотелось, но чем больше он будет знать, тем больше у него шансов. Более того, при осмотре Кулака у него мелькнуло смутное подобие идеи. Возможный выход из положения.
Кулак показал ему глумливую усмешку.
— Я их съел заживо, аллилуйя и аминь! Потом я стал превращать их в нечто полезное, а дикарей при этом приводил в стадо. На коленях, конечно.
— Вы все это сделали в одиночку?
— Я был волком среди овец. О, у меня был исполнитель для самой неприятной мокрой работы. Десантник, который убил офицера, потом дезертировал и сбежал сюда.
Марши поднял глаза, недоумевая.
— Сцилла?
Бывали женщины-десантники, но она казалась слишком молода для этого.
От булькающего смеха старика будто воды со льдом плеснули за шиворот.
— Мой ангел? Правда, она прекрасна? Но нет, она появилась позже. Исполнитель был из тех, кого не жалко, и он встретил свою неизбежную судьбу. Хотя можно сказать, что лучшая его часть живет и сегодня.
— Экзот Сциллы. — Марши отступил назад. Женщина в броне покойника даже не знала, что это механика. Как он и предполагал, она была просто одной из жертв этого старого негодяя.
— Именно так. Почему вы перестали меня осматривать?
Время брать быка за рога.
— Все, что я мог выяснить внешним осмотром, я уже узнал. Теперь я должен войти внутрь.
Он уже отлично понимал, что найдет. Если он прав, в конце концов у него может быть шанс. К тому же, чтобы он мог работать как бергманский хирург, Кулак должен быть…
Без сознания.
Водянистые глаза вспыхнули интересом.
— А, теперь вы приступаете к невозможной процедуре, из-за которой такие, как вы, и стали отверженными в вашем узколобом братстве. Я жду не дождусь посмотреть на вас в действии.
Марши вздохнул:
— Вот тут у нас и проблема. Чтобы я мог работать, вы должны быть без сознания.
Он уже думал, что произойдет возле этого барьера. Трудно было себе представить, что Кулак выпустит контроль из своих рук хотя бы на миг. Но он наверняка знает, что это надо будет сделать.
— А, да, священные ритуалы бергманской хирургии. — На лице скелета появилась интригующая мина. — Скажите, имя доктора Керри Иззак вам что-нибудь говорит?
— Да, — был неохотный ответ.
— Кто она такая? — милым голосом поинтересовался Кулак.
— Она… она бергманский хирург, как и я, — недовольным голосом ответил Марши, чувствуя, как его обвивают холодные щупальца предчувствия беды. То, что Кулак знает имя Керри, ничего хорошего значить не может.
— Увы, уже нет. Прекрасная доктор Иззак более не практикует в вашей области медицины. — Он хихикнул. — Кстати, и не дышит тоже. Примерно год назад я велел ее похитить и доставить в одно укромное местечко на Земле. Там она была подвергнута некоторым исследованиям, разработанным лично мною. Это было шикарное дельце, и обошлось оно мне в значительную сумму. Но я считаю, что деньги были потрачены с толком, и она позволила мне доказать одну мою теорию.
Холод теперь охватил Марши с головы до ног. Керри мертва?
Он обрел голос.
— Теорию? — прохрипел он. Керри убили для доказательства какой-то теории?
Брат Кулак помотал перед ним указующим перстом:
— Вы не должны забывать, что я — исследователь. Ученый. Я стал заболевать три года назад. Поэтому я начал изучать все доступные данные о вашем виде врачей и вашей специальности — как вам хорошо известно, это самая передовая медицинская техника, доступная в данный момент. Вы не хотите угадать, что я обнаружил?
Марши покачал головой, не желая и не в силах догадаться.
— Слепое пятно в данных. Нечто настолько простое, что его не замечали годами. Это выглядело достаточно многообещающим, чтобы потратить несколько кредитов, щедро предоставляемых мне моей паствой, на похищение бергманского хирурга и доставку его в такое место, где я мог бы проверить свои умозаключения.
Кулак остановился, чтобы до Марши все это дошло. Ошеломленный и пораженный вид на лице последнего сказал ему, что он достиг своей цели.
— Доктор Иззак имела честь быть объектом этих испытаний. К сожалению, она вскоре поняла, что я хочу доказать. Весьма талантливая женщина. Мне пришлось от нее избавиться — и от наемников, которые ее тестировали, конечно, чтобы сохранить тайну того, что я выяснил.
— Вы от нее избавились, — повторил Марши без интонаций, пораженный тем, как небрежно Кулак об этом сообщил. Будто ее жизнь стоила не больше, чем обертка от жевательной резинки.
Кулак пожал плечами:
— Полагаю, это было расточительством, но я не решился тащить ее оттуда через весь космос. Слишком рискованно. — Он поглядел на Марши со зловещей искоркой в глазах. — Не надо глядеть так удрученно, доктор. Уверяю вас, доктор Иззак по-прежнему поддерживает традиции медицины. Насколько мне известно, она стала частью бетонного фундамента новой больницы в Джакарте.
Эту последнюю мерзкую подробность Марши выслушал в молчании, чувствуя, что он потерян, слаб и обречен, будто сам погружен с головой в бетон.
Кулак склонил голову и заговорил учительским тоном:
— Скажите мне, доктор, что происходит, когда ваши пациенты приходят в сознание?
— Они помнят, — ответил Марши лишенным эмоций голосом. — Их преследуют кошмары. Каждый пациент, который впоследствии меня видит, испытывает острый истерический припадок. В самом начале несколько пациентов чуть не умерли от страха. Один даже умер на самом деле, хотя мы смогли его реанимировать.
Брат Кулак щелкнул языком.
— Не очень подходящая основа для хороших отношений доктора с пациентом? Стыд и позор, что у вас нет настоящего вкуса к террору. Подумайте, как бы это изменило вашу жизнь! Но я отвлекаюсь. Ваши пациенты должны во время вашей работы быть без сознания. Зачем?
— Во многих случаях они в таком виде с самого начала, и почти все хирургические операции легче выполнять, когда пациент не реагирует. В других случаях мы быстро установили, что наш вид и наши действия в рабочем трансе настолько устрашают, что так будет проще.
— Это я видел. Одного из моих ассистентов пришлось удерживать, чтобы он не застрелил покойную доктора Иззак. Он был убежденный католик и считал, что она одержима Сатаной. Это состояние крайнего транса, в котором вы работаете, — оно абсолютно необходимо?
