Людмила Козинец - Разорванная цепь (Сборник)
— Слушай меня, Шолоро,слушай внимательно.То, что я сейчас стану говорить, это будет сказка…о будущем.Ты знаешь, что такое вторая сигнальная система?
— Ну, приблизительно.
— Больше пока и не нужно.Так вот,если очень упрощенно, можно сказать, что всем человек обязан второй сигнальной.
Шолоро фыркнула.
— Не смейся.Я вовсе не имею в виду,что человечество слишком разговорчиво. Бессловесный человек так и остался бы животным.
Шолоро тихо спросила:
— Неужели ты серьезно думаешь, что животные не разговаривают?
— Что? А,ну да.Видишь ли, они не разговаривают.Существует система знаков, сигналов на разные случаи жизни, и все. И не перебивай, об этом мы поговорим как-нибудь потом.Так вот,главное отличие человека от животных, но не единственное: вторая сигнальная.Ведь это то,что мы называем разумом. Молчи! Итак,две сигнальные системы.Но вот что интересно: эволюция-то продолжается. Остановиться она не может.Это постоянный процесс.И что же еще она сделает с человеком? А мы уже сейчас активно и часто вслепую вмешиваемся в свое развитие. Ты посмотри: изменяем среду обитания,режим и состав питания и так далее… Соображаешь?
По-моему, я ее напугал.Она смотрела на меня во все глаза, но я наконец успокоился.Шолоро меня понимала. И главное- она не оказалась равнодушной. Тысячи людей просто не желают ни о чем таком думать.
— Так, продолжим.Сейчас будет очень интересно. Представь себе третью сигнальную систему, четвертую…Мне кажется, что человеку уже сейчас не повредило бы, ну скажем, владеть телепатической связью.Кстати, министерство связи Японии финансировало изыскания в этой области.Ведь мозг-то продолжает развиваться,а мы используем его бездарно и в малом объеме. Что же может быть дальше?Возьмем то,на что хоть термины придуманы: телекинез,экстрасенсология, психотроника…В курсе?
Шолоро осторожно кивнула.
— Прекрасно…Да ты у нас грамотная девочка! Умеешь?
Она неопределенно повела плечом.По пластиковой поверхности столика, медленно пересекая выцарапанную надпись «Динамо» Киев- чемпион», поползла пачка сигарет.За ней- спичечный коробок.
— Вот видишь!Слушай дальше. Эвристическое мышление, освобожденный творческий потенциал всего человечества,каждый- гений! Непонятно? Потом объясню.А лицо у тебя сейчас хорошее- очарованное.Не спеши,это дела еще даже не завтрашнего дня.А сегодня мне нужна ты.Как ты это делаешь? Почему? Ведь в твоем теле наверняка нет специального органа,управляющего твоими необычными способностями.Это все тот же мозг. Но чем он отличается от мозга, например, моего? Иначе работает? Как именно? В общем, давай разбираться вместе. Предупреждаю, жизнь у нас пойдет нелегкая.Вряд ли нас все сразу поймут. И в шарлатанах еще походим, и в мистиках. Согласна?
Шолоро долго молчала. Раздумывая, она машинально забавлялась спичечным коробком, заставляя его подпрыгивать и переворачиваться. Без помощи рук, конечно. Наконец подняла голову и посмотрела мне прямо в глаза.
— Я согласна. Но мне- и со мной- будет очень трудно. И нужно кое-что утрясти дома. Через две недели начнем заниматься, зачем ждать до сентября? Какие нужны учебники?
— Да подожди ты с учебниками. Что дома? Я могу помочь?
В голове у меня завертелась экзотика: таборы, кибитки, отчий гнев, жених с колыбели — весь кинематографический набор.
— Не нужно. Я напишу домой. Мама не будет против. Плакать будет.
— Мама-то где?
— На Кубани. Она в совхозе работает. Отца…нет. Я у мамы старшая.
— Понимаю.Не вешай нос. Я придумаю что-нибудь. Найдем приработок. Но, Шолоро… Никаких гаданий! Договорились? А потом, когда выучишься, и матери сможешь помочь, и младшим. Ведь это не так уж долго, как кажется. Вот адрес моей лаборатории и телефон. Приходи, скажем, послезавтра. Я закажу пропуск. Проводить тебя можно?
Мы вышли вместе. У входа я,конечно же, обнаружил Толика и Нолика, вежливо их поприветствовал, но знакомить с Шолоро не стал. Нечего.
Весь следующий день я думал о ней.И,странное дело,девочка в белых джинсах почти вытеснила из моего сознания цыганку в зеленой кофте и стоптанных туфлях.Такая Шолоро была мне ближе,понятнее,что ли.Современница. Нормальная девчонка. А то…смотрит, глаза загадочные, как вода в заброшенном колодце. И что-то такое она про тебя и про всех знает, будто стояла у истоков жизни…
Я поверил в Шолоро.Пять лет института и два года интернатуры.Времени вагон.Она будет здесь,рядом.Я смогу спокойно,без горячки, семь лет наблюдать ее. Девочка не капризная, способная. Поработаем.
Андрюша сегодня какой-то странный:тихий,напуганный, все роняет, постоянно путается под ногами.Потом выяснилось, что он видел чудной сон.Пригрезилось ему,что он динозавр.Андрюша с полчаса расписывал мне все прелести и недостатки динозаврового житьишка. Когда я отсмеялся, то разъяснил ему сон: включилась генетическая память. Андрюша поверил и повеселел. Интересно, что видит во сне Шолоро?
И я спросил ее об этом.Шолоро сидела на стуле посреди лаборатории, оглядываясь опасливо и удивленно.Иногда глаза ее расширялись,останавливаясь на каких-то особенно экзотичных посудинах и панелях. А муляж человеческого черепа, непочтительно засунутый Андрюшей под стол, привел ее в состояние священного трепета.
— Какие тебе снятся сны, Шолоро?
Она задумалась, потом улыбнулась смущенно:
— Мне трудно рассказать. Я лучше покажу.
— Как это?
— А вот…
Она встала.Раскинула руки,медленно запрокинула голову.Глаза закрыты. Тело напряглось, спина изогнулась, словно мучительно резались крылья…Резко свела руки, разжав ладони, обращенные к нам…
И я задохнулся.Незнакомый,пряный и плотный, насыщенный запахами неведомых трав и цветов,соленый и влажный ветер хлынул в легкие.Слух отказался принять первый удар звуков. Потом я узнал: это шумит море, это…шуршат под ветром жесткие листья пальм,это кричат птицы, а это…Что это? Звенят колокольчики…И наконец я увидел…Полоса пенного прибоя,изогнутые легкой дугой стволы пальм, растрескавшаяся стена древнего храма, застывшая пластика многоруких идолов, злобно таращащих свои раскосые глаза…У стены храма- девушка. Ее поза повторяет грациозные изгибы каменных фигур.Она и сама кажется изваянием,но струится с ее плеч живой огненный шелк,чуть дрожит в волосах гирлянда орхидей,нежно поют колокольчики,припаянные к браслетам. Неуловимое движение — изогнулись пальцы рук,сверкнул лукавый горячий глаз, развернулась стопа, открывая выкрашенную хной маленькую ступню. И девушка поплыла на пятачке утрамбованной земли,подчиняясь ритму колдовской,мучительной,тягучей мелодии. Апсара то срывалась в исступленную пляску, в которой и сама становилась неразличимой, похожей на пламенный вихрь, то замирала томительно, фиксируя позу, удерживая равновесие на самых кончиках пальцев ноги, в положении, казалось бы, невозможном.
