Алла Марковская - Волны. Сэнп
— На нефти они летают! Темнота! Совсем перестал думать на этой чертовой войне! Открывай люк!
Это были самолеты. Вот тебе и раннее развитие! Вот тебе и феодальный строй! У них тут не то, что колеса, у них тут уже пропеллер изобрели.
Самолеты приближались, их было пять. Малые гравитаторы уже поднялись в воздух. Жаль местных… Без приключений космические наемники никак…
Милэн бежала к катеру. Эти самолеты — планеры, их нужно накрыть силовым полем, вынудить сесть. За ее спиной металл пропахивал степь. Она подумала, что для коллекции не хватало еще свинцовую пулю в спину получить, или из чего они у них сделаны.
Самолеты догоняли, она услышала шум моторов и скрежет пулемета, упала в траву. Над головой прозвучал взрыв. Милэн вскочила, по небу стремительно вниз летела этажерка с горящим крылом. Пилот и стрелок выпрыгнули, над ними с хлопком раскрылись купола парашютов.
Еще один самолет. Пулеметная очередь. Со свистом пули врезались в «землю». Молодой калтокиец из смертных, отстреливался, спрятавшись за ящиками у шатра, вскрикнул, упал, схватившись за ногу. Его товарищи выбежали из укрытия, чтобы затащить раненого поближе к кораблю, под прикрытие силового поля. Джарэк и Рангэ наращивали защитное поле — накрыть пространство вокруг себя. Лэтос летел навстречу Милэн. Она вскочила в катер, когда тот с ней поравнялся. Когда ворвалась в рубку управления, Лэтос ругался, Милэн была мокрая, грязь стекала с рук.
— Ты мне пульт вымажешь!
— Отмоешься. Не кровь! — огрызнулась калтокийка.
Взлетели. Когда оказались на нужной высоте, включили поле. Милэн интересно, конечно, было смотреть на бой самолетов и гравитаторов, но… калтокийцы сюда не воевать прилетели. Этажерки прижались к «земле», одна из них тюкнулась носом в грунт буквально под брюхом Лэтоса. Лэтос сел рядом с ней.
За Милэн полетело два калтокийца на гравитаторах. Джарк приказал подстраховать ее, или боялся, что тан-лард разозлилась.
Этажерка лежала в траве. Кабины пилота в корпусе не было, только две овальных дыры. Два тубильца в теплой одежде, в меховых сапогах, в кожаных шлемах выскочили из самолета. Один бежал в степь, а второй поставил в траву темный ящик и интенсивно крутил ручку. Радиосвязь…
Заметив посадку вражеских летательных аппаратов, радист бросил свои попытки связаться с командованием и побежал за товарищем. Калтокийцы обогнали беглеца и погнали обратно. Тот, который убежал раньше, оглянулся, застыл, дрожащей рукой выхватил из кобуры пистолет. Зэлк выстрелил ему под ноги тонким лучом лазера, человек запрыгал на месте, бросил пистолет и побежал.
Вот он один из тех, кто безжалостно стрелял минуту назад по временной стоянке калтокийцев: испуганный черноволосый парнишка со смуглым и приятным лицом. Упал, поднял голову, рассмотрел Милэн, сорвал с головы шлем, приподнялся на руках и шептал:
— Не убивай меня.
Милэн присела на корточки рядом с ним. Лил дождь, ее тонкий полотняный костюм промок до последней нитки. С трудом разобравшись в изменившемся языке, она спросила:
— Где наземный карательный отряд?
Ребята на гравитаторах удивленно переглянулись. Не знали они, что их тан-лард знает все языки Мира. Летчик молчал. Милэн, повернувшись в сторону Лэтоса, попросила:
— Лэс, сбрось мне гравитатор и проверь территорию. Только не так, как час назад.
Машина фыркнула. Открыла нижний люк. Гравитатор на своем двигателе остался болтаться над травой. Сам Лэтос поднялся в воздух, хлопнув верхним люком.
— Борт не ломай! — крикнула она в след любимой машине.
Калтокийцы рассмеялись. Милен вновь повернулась к местному летчику:
— Ну, так?
Он выпрямился стоя на коленях:
— Кто вы?
— Здесь спрашиваю я. А ты отвечаешь.
Он неожиданно жалостно всхлипнул:
— Вы с неба?
— С неба…
Парень как будто превратился в камень. Милэн захотелось его ударить, чтобы привести в чувство. Но он начал невнятно рассказывать:
— Сюда идет полк на танках — это такие бронированные машины с пушками на гусеницах.
Наручи связи с Лэтосом были включены. Машина слышала ответ летчика, подтвердила:
— Да, я вижу колону машин в десяти километрах от лагеря, угол четырнадцать с половиной.
— Жаль, такая степь красивая. Война все портит, — грустно проговорил Вак.
— Жаль, — подтвердила Милэн. Набрала код капитана, — Джарк, накрой корабли голограммой, собирай людей, палатку, выпивку и еду — перемещаемся.
— Куда летим?
Ответила:
— Куда-нибудь — степь большая. Главное — подальше от танков.
— Танки? — переспросил удивленно Джарэк, — это что?
— Ну, танки… — Милэн собралась с мыслями, — такие машины, они думают, что бронированные, с пушками на гусеницах, топливо у них нефть, стыдно Джарк, даже молодые знают, что такое танк.
Вак уточнил:
— А я не знал, я в его мыслях увидел, — ткнул рукой в летчика, который так и стоял на коленях.
— Темнота, — проворчала Милэн. Вак смутился. Тан-лард рассмеялась: — Полетели. Мясо без нас съедят, — и вскочила на свой гравитатор, — урок истории, надеюсь, окончен. Делайте выводы, бойцы.
Летчик так остался стоять на коленях в мокрой траве. Смотрел, удивленный, на странные летательные аппараты, на которых улетали странные люди. Не шевелился, все еще боялся, что чужаки вернутся и убьют его.
Видимо, для местных так и останется загадкой, кем были эти существа, откуда, что делали посреди степи и куда исчезли. А они действительно исчезли. Гравитаторы закрылись силовым полем, голограммы скрыла их очертания, проектируя на поле горизонт, траву и небо.
* * *Ночевали путники в небольшой роще. Редкие деревья не спасали от моросящей, надоевшей вездесущей воды. Кэрфи закутался в старый добротный плащ, подаренный ласковой хозяйкой постоялого двора, демонстративно засопел.
Гэл снял с унылого коня поклажу и седло с уздечкой. Привычно отмахнулся от клацающих зубов. Привязывать коня не стал, знал — привязывать его бесполезно, но ночью конь и сам боялся отойти от людей. Калтокией покормил Айрэ и Огонька, уложил ребенка спать, соорудив над ним навес со свалявшегося плаща Ларсарда и задумался под непрекращающимся дождем о своей глупости: «Может быть, действительно нужно было остаться в теплом доме… и к черту стражника и корабль… к черту…»
Впервые Гэла посетили сомнения, а сможет ли он поднять в космос тот корабль.
Калтокийца разбудил звуки трубы, трубили сбор или начало битвы. Он растормошил халкейца. Кэрфи сел, спросонья не мог вспомнить, где он находится. Мелкий дождик не прекращался. Небо серое, тяжелое, деревья не закрывали от дождя, с острых темных листьев на голову капала вода. Рядом с Кэрфи, положив большую голову на траву, подобрав передние ноги, лежал рыжий конь. Когда было светло, он не боялся спать лежа. Гэл стоит на коленях, вслушиваясь. А сквозь шум дождя пробивается или вой сирены, или заводской гудок. Огонек проснулся, резко подорвался на ноги, поднял голову, навострил уши, глаза испуганны, ноги как на пружинах. Только страх не позволял ему сорваться с места, но еще один протяжный вой, и конь умчится, спасаясь от опасности. Гэл прошептал:
