Джон Уиндем - Куколки
Согласны были все. Когда я подумал о маленькой Петре, искромсанной и брошенной нагишом в Зарослях, чтобы погибнуть или выжить, если случайно повезет, я тоже согласился.
— Что ж, — продолжал Майкл. — Для большей безопасности было бы неплохо вам четверым и Петре подготовиться к побегу по первому слову.
Он продолжал втолковывать нам все это более подробно.
Трудно сказать, был ли у нас какой-нибудь другой выход из этой ситуации. Открытый побег кого-либо из нас сразу навлек бы беду на остальных. Наше несчастье состояло в том, что мы узнали о расследовании на два или три дня позже, чем следовало…
12
Предостережения Майкла, весь наш разговор ясно показывали, что нас вот-вот обнаружат, что угроза этого реальна и неминуема. Вечером, разговаривая с дядей Акселем, я этого еще не понимал. Теперь до меня наконец дошло, что приближается день, когда мы столкнемся с настоящей опасностью, а не просто тревогой, которая нахлынет и сойдет на нет, не причинив нам вреда. Я знал, что Майкл весь последний год испытывал нарастающее беспокойство, как будто чувствовал, что наше время истекает. Впервые я ощутил то же самое. Дошло до того, что перед тем, как лечь спать, я сделал некоторые приготовления: положил поблизости лук и две дюжины стрел и нашел мешок, в который сложил несколько буханок хлеба и сыр. А еще я решил наутро подобрать запас одежды, обуви и других полезных вещей и спрятать все это вне дома в каком-нибудь сухом удобном месте. Надо будет еще взять одежду для Петры, пару одеял, что-нибудь под питьевую воду, не забыть также трут и кремни… Так перебирая в уме, что еще хорошо бы взять с собой, я не заметил, как заснул…
Прошло, наверное, часа три, не больше, когда меня разбудило щелканье задвижки. Было новолуние, но в свете звезд я увидел в дверях маленькую белую фигурку в ночной рубашке.
— Дэвид, — сказала она, — Розалинда…
Но ей уже не надо было ничего говорить: Розалинда требовательно ворвалась в мои мысли:
— Дэвид, нам надо срочно уходить. Как можно быстрее. Они схватили Сэлли и Кэтрин.
Майкл не дал ей докончить:
— Торопитесь оба, пока еще есть время. Они решили захватить вас врасплох. Если бы они хоть немного знали о нас, они бы постарались приурочить все аресты к одному времени, чтобы нельзя было вас предупредить. К Сэлли и к Кэтрин они пришли почти одновременно, всего десять минут назад. Скорей в дорогу.
— Я встречу вас за мельницей. Торопитесь, — добавила Розалинда.
Я объяснил Петре словами:
— Одевайся как можно быстрее. Набрось на себя накидку. Только тихо-тихо.
Вероятно, она не поняла мысли-образы во всех подробностях, но уловила главное: крайнюю неотложность всего этого, поэтому она просто кивнула и ускользнула в темноту коридора. Я оделся, свернул в трубку одеяла с постели, нашарил в темноте лук со стрелами и мешок с едой и пошел к двери. Петра была уже почти одета. Я на ощупь похватал из ее шкафа какую-то одежду и затолкал в одеяла.
— Туфли пока не надевай, — прошептал я, — неси в руках и иди на цыпочках, как кошка.
Во дворе я положил на землю сверток и мешок, и мы надели обувь. Петра начала было говорить, но я приложил палец к губам и передал ей мысль-образ Шебы, черной кобылы. Петра кивнула, и Мы на цыпочках прокрались через двор. Я открывал дверь конюшни, когда отдаленный звук заставил меня замереть и прислушаться.
— Лошади, — прошептала Петра.
Да, это были лошади: стук копыт и слабое звяканье удил.
Не оставалось времени искать седло и уздечку для Шебы. Мы вывели ее на недоуздке и влезли на нее, встав на бревно. Из-за вещей, которые я взял с собой, Петра не помещалась впереди меня на лошади, поэтому ей пришлось забраться ко мне за спину и обхватить меня руками.
Тихо мы выскользнули со двора через дальний его конец и направились по дороге вниз к берегу реки, а стук копыт приближался к дому с другой стороны.
— Ты уже ушла? — спросил я Розалинду и дал ей знать, как обстоят наши дела.
— Я ушла десять минут назад. У меня все было приготовлено, — укоризненно ответила она, — мы изо всех сил старались добраться до тебя. Счастье, что Петра случайно проснулась.
Петра поймала свой образ и возбужденно ворвалась в разговор, спрашивая, что происходит. Это было как фонтан искр.
— Мягче, дорогая. Гораздо мягче, — запротестовала Розалинда. — Скоро мы тебе все расскажем.
Она помедлила секунду, чтобы прийти в себя после этой ослепляющей вспышки.
— Сэлли? Кэтрин? — позвала она.
Они ответили сразу.
— Нас ведут к инспектору. Мы ни в чем не виноваты и ничего не можем понять. Так, наверное, лучше?
Майкл и Розалинда согласились, что так держаться вернее.
— Мы думаем, — продолжала Сэлли, — что должны отключиться от вас. Нам будет легче вести себя как Норма, если мы действительно не будем знать, что происходит. Так что пусть никто из вас не старается с нами связаться.
— Ладно, но мы будет открыты для вас, — согласилась Розалинда. Она перенесла мысли ко мне: — Торопись, Дэвид. Наверху, на вашей ферме, зажглись огни.
— Ничего страшного. Мы уже почти рядом с тобой, — ответил я. — Им понадобится какое-то время, чтобы в темноте разобраться, какой дорогой мы ушли.
— Они догадаются по теплу конюшни, что вы не могли уехать далеко, — сказала Розалинда.
Я оглянулся. Наверху в доме горело окно, и я увидел фонарь, раскачивающийся в чьей-то руке. До нас слабо донесся зовущий мужской голос. Мы уже достигли берега реки и могли, не боясь, пустить лошадь в галоп. Так мы двигались около полумили до брода через реку, а потом еще примерно четверть мили, пока не добрались до мельницы. Мимо нее мы поехали шагом, чтобы никого не разбудить. За оградой мы услышали собаку на цепи, но она не залаяла. Наконец где-то впереди, очень близко, я почувствовал Розалинду. Ее облегчение.
Мы снова перешли в галоп, и через несколько мгновений сбоку под деревьями я заметил какое-то движение и повернул лошадь туда. Розалинда ожидала нас, и не одна, а с отцовскими конями-гигантами. Громадные животные возвышались над нами, на обоих вместо седел были прикреплены перекидные корзины. Розалинда стояла в одной из них, положив поперек натянутый лук. Я подъехал прямо под корзину, а она, перегнувшись, старалась разглядеть, что у меня с собой.
— Подай мне одеяла, — сказала она, протягивая руки. — Что в мешке?
Я ответил.
— Ты хочешь сказать, что больше ничего с собой не взял? — неодобрительно сказала она.
— Понимаешь, пришлось торопиться, — ответил я.
Она пристроила одеяла, как подушку, на седельную перемычку между корзинами. Я поднял Петру, чтобы Розалинда смогла до нее дотянуться, и с нашей помощью она кое-как взобралась на одеяла.