KnigaRead.com/

В. Бирюк - Пристрелочник

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн В. Бирюк, "Пристрелочник" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Ваня, ты извини. Что мы такие… ненасытные. Ты ж уехал, а мы-то… одни остались. У тебя тут хоть Любава была… Расскажи. Как она… Как её…

Суть-то они знают — я в письме к Акиму писал. А вот подробности… Заново — горечь потери. Заново — свой стыд. Не предусмотрел, не защитил… Заново — ощущение необратимости. Чуть-чуть бы иначе… Бы… Поздно.

— Ты не убивайся. На всё воля божья. Душа по-болит и перестанет. Пройдёт. Время лечит.

— Не хочу. Чтобы проходило.

— Ничего, у тебя ещё много баб будет. И красивых, и добрых, и ласковых… Ой! Вань! Извини дуру старую! Ты не подумай! Я не к тому, что я… что мы… что на место Любавы…

— Уймись, Гапа. Ты на своём месте хороша. Вот здесь, на моём плече. Трифа, где ты там спряталась? Иди сюда, другое плечо свободно. Вот и хорошо, девочки. Отдыхайте.

Они довольно быстро засопели после длинного суетливого дня. И страстной ночи. А я ещё долго вспоминал… разное. Из своих обеих жизней. Разглядывал ярко-голубую Вегу. Просто потому, что это одна из немногих звёзд, которую я знаю. Потом Вега пропала: небо закрыла большая мохнатая башка. Крокодилячьего типа. Которая шумно сопела и пыталась облизать мне лицо. Поняв, что женщины заняли все места возле меня, Курт фыркнул и улёгся на песок по-кошачьи — спиной к нам. Так укладываются коты, когда доверяют человеку — задницей к хозяину.

Интересно: когда Фортуна поворачивается ко мне задом — это от её сильного ко мне доверия?

* * *

Забавно: я ведь всю эту жизнь — просто убегал. Спасал свою плешивую головёнку. Сбежал из Киева, чтобы руки-ноги не переломали. В Рябиновку прибежал, потому что некуда было больше. Там чуть не убили. Несколько раз. Но выжил, выкрутился. Сбежал из Смоленска. Чтобы не прирезали по-тихому. В Мологе убил, чтобы не затрахали до смерти. В Янине из-под топора чудом выскочил…

Я всё время убегал. И при этом — жил. Как умел. Делал… не — «хорошо», не — «плохо», не — «выгодно» или — «что должно». Старался делать «правильно». «Правильно» — по моему внутреннему чувству. Не — по уму, не — по справедливости… Часто и нагло игнорируя мнения окружающих. Всех.

Моё «правильно» — только моё. Здесь, в «Святой Руси», для всего средневекового человечества — единственное в мире. Я, Ванька плешивый ублюдок — против всех. «Впоперёк». Но вот же! Я делал по-своему, и две прекрасные женщины счастливо спят на моих руках. Две сотни весьма неординарных людей пришли ко мне. Для весьма рискованного, тяжёлого дела — строить мой город. Строить — со мной. Похоже, моё «правильно» и в самом деле — «правильно». Раз уж оно настолько эффективно. Раз уж перебивает традиции и инстинкты. Это у меня — «общечеловеческие ценности»? А с учётом Курта — «общемлекопитательные»?

* * *

Разбудил нас посыльный. Я вчера сдуру решил устроить совет сразу после восхода солнца. Мальчишка-посыльный, смущался, но не мог глаз оторвать, углядев сразу две женских головки рядом со мной под одним одеялом. Пришлось шикнуть. И приказать Курту проводить отрока… подальше.

А купаться… голышом на рассвете — здорово! И не только купаться, но и… И — облом.

— Ваня, мы, пожалуй, пойдём. А то вчера… малость горит. С отвычки.

Праздник кончился — пошли трудовые будни. Хотя, конечно, никаких работ, кроме баньки и поварни — Домне обещал же! — в этот день не было — люди как сонные мухи. Но озлобленных, битых — не видно. И не будет. Если не дам бездельничать, если сумею загрузить тяжёлой, нужной, важной работой. Каждого. Ему — по сердцу.

Уже поздним утром собрался совет.

Сперва как всегда: хи-хи, ха-ха. Потом — воспоминания. «А где был я вчера — не найду днём с огнём», «ой и чудны наши хлопци як выпьют». Потом… короткий жёсткий примитивный список ближайших приоритетов: безопасность, питание, жильё.

— Не, погодь. Я ж горшки делаю! Я ж под это дело и ребят своих…

— Я помню, Горшеня, кто ты и чем занимаешься. Сперва — как я сказал. Горшки — позже. Не боись — не забуду.

Если по первым двум пунктам у нас и так что-то делается, только — усилить, увеличить количество бригад, то по жилью…

Альф — грустил и смущался, Прокуй — мрачнел, вскидывался и… осаживался. Фриц исходил слюной. Во все стороны. Ему, масону высокого градуса… Но против очевидного — даже немец не попрёт.

У нас — только летнее жильё. Балаганы и шалаши. Нужно — тёплое, зимнее. А времени уже нет: вот-вот пойдут дожди, начнёт холодать. В конце сентября бывает ниже плюс 10 — людям ночевать под открытым небом… Чтобы я своих красавиц в такую холодрыгу…?!

Нормального жилья, «избы по белому» — не успеть, да и не из чего. Поэтому на место летних времянок нужно спешно городить времянки зимние. Хорошо хоть, обычная средняя температура января здесь — минус 12. Но, блин, абсолютный минимум — 42! Закладываться надо… ну, типа этого.

Специально для знатоков: не надо трогать «малые ледниковые периоды»! До ближайшего — ещё лет двести. Пока — средневековый климатический оптимум. Который МГЭИК — не признаёт. Но жить — можно. Но утепляться — надо.

Вариации «длинного дома» ирокезов с очагами по оси жилища, отпали после озвучивания сорокоградусной температурной возможности.

Для людей решили построить зимницы, какие в здешних местах для лесников-лесорубов ещё веков семь-восемь строить будут.

«Зимница, где после целодневной работы проводят ночи лесники, — большая четырехугольная яма, аршина в полтора либо в два глубины. В нее запущен бревенчатый сруб, а над ней, поверх земли, выведено венцов шесть-семь. Пола нет, одна убитая земля, а потолок накатной, немножко сводом. Окон в зимнице не бывает, да их и незачем: люди там бывают только ночью, дневного света им не надо, а чуть утро забрезжит, они уж в лес лесовать и лесуют, пока не наступят глубокие сумерки. И окно, и дверь, и дымволок (Дымволок, или дымник, — отверстие в потолке или в стене черной избы для выхода дыма) заменяются одним отверстием в зимнице, оно прорублено вровень с землей, в аршин вышины, со створками, над которыми остается оконцо для дымовой тяги. К этому отверстию приставлена лестница, по ней спускаются внутрь. Середи зимницы обыкновенно стоит сбитый из глины кожур (Кожур — печь без трубы, какая обыкновенно бывает в черной, курной избе) либо вырыта тепленка, такая же, как в овинах. Она служит и для сугрева и для просушки одежи. Дым из тепленки, поднимаясь кверху струями, стелется по потолку и выходит в единственное отверстие зимницы. Против этого отверстия внизу приделаны к стене широкие нары. В переднем углу, возле нар, стол для обеда, возле него переметная скамья (Переметная скамья — не прикрепленная к стене, так, что сбоку приставляется к столу во время обеда) и несколько деревянных обрубков. В другом углу очаг с подвешенными над ним котелками для варева…

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*