Дэвид Дрейк - Мишень
- Когда? Когда взорвал спутник, когда появился мыслезонд.
- За час, за день, когда?
- Сэм, это не важно. Он не думает так, как мы. Просто предупреди нас сразу, Шеннон, ладно? - попросила Соня.
- Ладно. Но на поверхность скоро?
- Ты что, чувствуешь еще одного? - Йетс сделал что-то ногой, и машина резко остановилась, бросив Шеннона вперед.
- Не сейчас. Может, позже. Не уверен. Ни в чем не уверен. Но риллиане придут. Меньше опасности, если Шеннон в космосе.
- Он беспокоится о мирных жителях! Слушай, Шеннон, просто обратись к нам, когда понадобится. Иначе мы тебя больше не увидим, кроме как на завтрашнем брифинге утром.
Йетс запустил двигатель, и машина снова тронулась.
- Может, слишком поздно, - сказал Шеннон и ударил по стеклу кулаком. Стекло не разбилось. Он с удивлением посмотрел на свою руку, пораженный тем, что сделал. Видимо, эмоциональное напряжение двух воинов передалось ему. Шеннон осторожно положил руку на колено, где он мог всегда вцепиться в шлем, чтобы не выкинуть что-нибудь еще. - Нужно готовиться сейчас, не отдыхать.
- Знаешь, для краснокожего белоглазого пришельца ты не так наивен, как кажешься, - тепло сказала ему Есилькова.
- Ты готовься сам, - посоветовал ему Йетс, - а когда мы будем нужны звони. К тому времени мы сумеем достать транспорт. Правда, Соня?
- Точно.
- Это ложь, зачем ложь? - он чувствовал, что на душе у Есильковой тяжело.
- Черт, Шеннон, не смей читать мысли, это невежливо, - проворчала она. - Мы только пешки - то есть ничего не решаем. Нам платят за то, чтобы мы рисковали шкурой. Где мы достанем космический транспорт?
- Он хочет его иметь, значит, Маклеод должен его выдать, - отрезал Йетс, показывая своим тоном, что разговор окончен. - Обещай мне, Шеннон, что расскажешь все Маклеоду и придумаешь, как защищаться от риллиан.
- Обещаю, - сказал Шеннон и внезапно почувствовал, что ему жалко двух воинов, которые верили, что он ведет их к гибели. - Шеннон не хочет ничего плохого, только мир. Если будет корабль, Шеннон уйдет... Риллиане найдут его... Люди не погибнут. Не погибнет Йетс, не погибнет Есилькова.
- Шеннон, чтобы я от тебя этого больше не слышал, - мягко сказал Йетс. - Не вздумай тут геройствовать, особенно из-за нас. Нам несдобровать, если мы потеряем тебя, это будет наша вина, если ты исчезнешь. Обещай мне, что не исчезнешь.
- Не исчезну. Не могу. Как? Придется остаться, если не помогут.
- Мы тебе поможем, но не убегай и не подставляй свою голову каждому риллианину, которого встретишь. Усек?
- Нет.
- Он хочет сказать: ты понял? - пояснила Есилькова.
- Понял, но не согласился. Подумайте, Йетс и Есилькова, придет риллианин. Не хочу гибели друзей, спасителей жизни Шеннона. Друзья - и так пострадали сегодня.
Йетс махнул рукой, словно смахивал что-то.
- Ты не заткнешься никогда, кажется. Слушай, просто позвони нам, когда потребуется помощь. Или когда увидишь, что все нервничают. Или когда увидишь плохой сон. Или если захочешь домашней пищи - короче, в любое время. Это наша работа. Если ты заберешь ее у нас, нам будет очень-очень плохо, понял?
- Понял, - соврал Шеннон. То, что думал Йетс, не соответствовало его благородным словам. Он злился, что может появиться еще риллианин, что Шеннон предложил простое решение, с которым он не мог согласиться. Он был раздражен и расстроен. Он устал. - Может, риллиане больше не появятся.
Это не было ложью. Шеннон не очень хорошо разбирался в риллианах, как и все кириане. Йетсу нужно было успокоиться, а Есильковой нужен был Йетс, чтобы он успокоил ее, и, сидя в машине с ними обоими, Шеннон желал им только добра, он хотел, чтобы они восстановили свое равновесие. Поэтому он добавил:
- Бояться не надо. Йетс и Есилькова живы. Шеннон жив. Поэтому победа это.
- Победа это, - грустно усмехнулся Йетс, и даже Есилькова заулыбалась.
20. НА ПОДХОДЕ
Риллианский командир вышел из параллельного пространства, уже зная, что скорость света в этой ответвляющейся вселенной всего триста тысяч метров в секунду, что составляло восемьдесят пять процентов от нормальной.
Нормальной для командира. Макровселенная была такой огромной, что даже риллиане, ее господа, не знали ее пределов и законов.
Пока.
Чужое пространство было для него неприятно, аппаратура скорректировалась автоматически, быстро. Мозг командира, гораздо более чувствительный и тонкий, чем мозг солдата, не мог приспособиться сразу. Пока он пытался сориентироваться, его компьютер выдал сообщение, что с вероятностью девяносто девять процентов элевенер, которого он выслеживал, находится здесь.
Было также сообщение и о солдате, который должен был осмотреть эту вселенную и который почему-то не доложил об исполнении. Тем не менее командир был готов к такому повороту событий: расследование происшествий было его долгом, а риллианин всегда готов выполнить свой долг.
Солдат был мертв.
Мускулы на спине командира напряглись. Если бы у него была чешуя, как у его предков миллионы лет назад или как у солдат, которыми он командовал, она бы неминуемо ощетинилась.
Командиру не нужна была чешуя, чтобы быть страшным, так же как ему не нужно было А-оружие, чтобы убивать. Он был создан со своим оружием, и он проверил его, а его мозг проверил аппаратуру. Все было в порядке. Он был готов выполнить долг риллианина.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ОШИБКА ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
21. ДОНЕСЕНИЕ
Кожа Шеннона отслаивалась. Ему надо было снять скафандр и вымыться. Тогда зуд бы прошел. Может быть, отслаивание было нормальной реакцией на шок и недостаток обычных удобств. Он никогда еще так долго не находился в скафандре. Может...
Может быть, в его дискомфорте было что-то более зловещее: невозможно было определить, не убивают ли его люди своей добротой, водой с цветами, своими овощами, воздухом, которым они дышали, магнитными полями и низкочастотным излучением, которое никто из них не замечал.
Он знал наверняка, что любой вред, который они причиняли ему, был ненамеренный. С тех пор как они пожали друг другу руки в кабинете Йетса, Бредли испытывала к нему только самые добрые чувства.
Но как они ненавидели врагов! Контраст был поистине разительный. Видя своими глазами бой, в котором участвовали Йетс, Есилькова и их друзья, когда они сражались за жизнь Шеннона, он чувствовал их ненависть, и она душила его. Он знал, конечно, и раньше, что Йетс и Есилькова профессиональные воины, но... их желание убивать, заглушившее все, смерть, беспомощность - он не мог даже помочь отлетающим душам найти дорогу, жизнь, так расточительно расходуемая...
...видеть риллианского тяжелого десантника так близко и извиваться от волн первобытного гнева, которые прокатывались сквозь его мозг, злобу излучал не только его враг, но и его защитники, а ведь это он сделал своего врага их врагом.
