Майк Резник - Рожденный править
Или точнее, если ему удастся вылечить его. У пнатианина имелось два глаза. Хоть с этим все было более или менее ясно. Дарлинский приподнял веки - глаза были мутные, зрачок практически не реагировал на свет. Над глазницами нависал скошенный лоб. Череп инопланетянина напоминал головку младенца, над которым от души потрудился изверг-акушер.
Частота пульса чужака в два раза превышала человеческую, но это могло быть следствием непривычной для организма силы тяжести. Или признаком приближающейся смерти. Или...
Дарлинский еще раз от души выругался, отступил назад и оглядел своего пациента. Настроение у него ухудшалось с каждой минутой. В конце концов, он не специалист по кислорододышащим! Но Джекобсон, как назло, отправился в отпуск на Делурос VIII, и поэтому больничное начальство решило вытащить признанного гения из хлорной палаты, наградить его хорошим пинком и скомандовать: "Лечи!" Вопрос только в том, как?
Из задумчивости Дарлинского вывел сигнал связи. Разумеется, это был Хэммет.
- Ну что, появились какие-нибудь мысли?
- В основном они относятся к тому, что я сделаю с вами после того, как избавлюсь от этого пациента! - свирепо сообщил Дарлинский.
- Надеюсь, мы оба продержимся здесь достаточно долго для того, чтобы у вас появилась такая возможность, - едко парировал Хэммет. - Я проверил эту историю. Все правда. Правительству удалось выиграть немного времени, но если мы не поставим посла на ноги и тем самым не докажем свою невиновность, то произойдет самое худшее.
- Кому-нибудь пришло в голову запросить необходимые сведения у пнатианских врачей?
- И да, и нет.
- И что, черт побери, это означает?
- Да, в голову пришло. Нет, никаких сведений они не получили. Вы не понимаете всей сложности политической ситуации. Я сам в это с трудом верю. Уж не знаю, то ли жители Пнаты все поголовно параноики, то ли имеется еще какая-то причина, но они отказались не только послать к нам своих врачей, но и снабдить нас хоть какой-нибудь информацией. Сначала они желают убедиться, что с послом все в порядке.
- По-моему, они хотят убедиться совсем в обратном, - угрюмо заметил Дарлинский.
- Я узнал, что существо женского пола. Ее зовут... ммм... неважно. Что-то вроде Леоноры. И, к счастью, наша Леонора не беременна.
- Это тоже они сообщили?
- Не напрямую, но из их слов я понял, что Леонора совсем недавно достигла детородного возраста.
- Тогда какого черта они отправили ее послом к расе, с которой находятся в состоянии войны? Да еще одну! - возмутился Дарлинский.
- Откуда мне знать? - желчно откликнулся Хэммет. - Психологи работают над этим, но они продвинулись не больше вас.
- Надеюсь, вы не ждете, что я расплачусь от сочувствия к ним.
- Нет, не жду. Если вас постигнет неудача, то остаток своей жизни мы с вами проведем, изнывая от жалости к самим себе.
- Очень остроумно, - проворчал Дарлинский.
- Нет, - поправил скорбный голос его собеседника, - никогда в жизни я не был столь серьезен. Лучше бы она погибла на операционном столе, чем просто лежала здесь и медленно умирала. Я не стану возражать, если вы захотите сделать ей прямой массаж сердца или еще что-нибудь столь же кардинальное. Вы должны что-то предпринять! Вам нужны помощники?
Дарлинский грубо выругался и с силой треснул по кнопке. Бормоча проклятия, он вернулся к пнатианке и снова принялся ее осматривать. Теперь он хотя бы знал, что это женщина. Значит, ее тело должно иметь какие-то особенности. Дюйм за дюймом врач исследовал существо, но не обнаружил ничего примечательного. За исключением четырех псевдортов на теле пнатианки не было никаких отверстий. Итак, одно отверстие предназначено для дыхания, второе, по-видимому, для приема пищи, тогда третье - для половых сношений, и остается еще одно. Словом, Дарлинский не продвинулся ни на шаг.
Он взглянул на часы. Почти двадцать часов на ногах, еще немного, и он грохнется в обморок от усталости. Хорошо бы поспать, но сначала надо отправить, все-таки отправить в патологию хоть что-нибудь на анализ. Призвав на помощь двух медсестер, Дарлинский взял небольшие образцы ткани с каждого из отростков-щупальцев, один образец кожи и мазки с каждого из трех недыхательных отверстий.
Как ни старался он быть осторожным, но на месте одного из срезов выступила розовая жидкость. Кровь, автоматически подумал он, поместил несколько капелек на стеклышко и принялся наблюдать за кровотечением.
Оно остановилось почти мгновенно, и Дарлинский со вздохом облегчения отослал медсестер в лабораторию.
- Доложите о результатах часов через шесть, а сейчас найдите-ка мне свободную палату с ванной. Через пять часов мне понадобится завтрак и что-нибудь горячительное.
Через десять минут Дарлинский спал мертвым сном.
Проснулся он совершенно разбитым. Приняв душ и проглотив на скорую руку завтрак, Дарлинский поспешил в лабораторию.
- Почти полное отсутствие красных кровяных телец еще ничего не значит, - сообщил патологоанатом Дженнингс, пока Дарлинский просматривал результаты. - Конечно, это вполне может свидетельствовать о плохом состоянии крови, но, с другой стороны, возможно, этот зверь и без них прекрасно обходится. Думаю, нам все-таки стоит исходить из предположения, что состав крови близок к нормальному.
- Почему?
- Просто потому, - жизнерадостно рассмеялся Дженнингс, - что если кровь не в порядке, то плохи наши дела. Я определил ее структуру, но мы еще не успели синтезировать красные кровяные тельца нужного типа. Поэтому лучше думать, что с кровью у этой штуки все нормально.
Дарлинский кивнул и что-то неразборчиво пробурчал.
- А что ткани?
- Здесь нам повезло больше... или меньше. Все зависит от точки зрения.
- И какие имеются точки зрения? - Дарлинский настороженно взглянул на патологоанатома.
- Если точка зрения сводится к стремлению найти объект для лечения, то у меня для вас кое-что есть, шеф. Взгляните.
Дарлинский склонился над микроскопом. Даже при минимальном увеличении можно было разглядеть все признаки необычайно высокой клеточной активности.
- Что это?
- Точно сказать не могу. По всем законам этот кусочек кожи должен был уже умереть, но этого не происходит. Будь я проклят, если понимаю, за счет чего он живет. Нет ни питательной среды, ни кислорода.
- Кстати, о кислороде. Что там с дыхательной смесью?
- Судя по структуре крови, вполне годится та, что есть. Содержание кислорода в крови близко к нормальному, так что лучше ничего не менять. Можно сжечь легкие.
- А что ты скажешь о мазках?
- Вот это действительно интересно.
- Что-нибудь нашли?
- Ничего. Абсолютно ни-че-го.
- Мда, немного же надо, чтобы тебя заинтересовать.
