Лоис Буджолд - Барраяр
– Разве ты не поняла? – мягко и безнадежно спросил он. – Возможен только вариант Эзара – здесь. Он правит и из могилы.
И Форкосиган ушел в ванную вымыться и переодеться.
– Но ты же не он, – прошептала Корделия пустой комнате. – Неужели ты не можешь найти собственного пути?
Глава 8
Спустя три недели Форкосиган присутствовал на публичной казни Карла Форхаласа.
– Тебе обязательно надо идти? – спросила его Корделия в то утро, когда он одевался, холодный и отчужденный. – Мне не обязательно, правда?
– Господи! Конечно, нет. Я тоже официально не обязан идти, только… я не могу не идти. Ты же сама все понимаешь.
– По правде говоря, не понимаю. Если только это не форма самобичевания. Я не уверена, что ты можешь позволять себе такую роскошь при твоей работе.
– Я должен идти. Пес всегда возвращается к своей блевотине, так? Его родители тоже там будут. И его брат.
– Какой варварский обычай!
– Мы могли бы считать преступления болезнью – как это делаете вы, бетанцы. Ты знаешь, каково это. По крайней мере мы убиваем человека сразу, а не по частям в течение нескольких лет… Уж не знаю, что лучше.
– Как… как это делается?
– Отрубают голову. Считается, что это почти безболезненно.
– Откуда это известно?
– Очень разумный вопрос.
Уходя, он не обнял ее. Вернулся Эйрел меньше чем через два часа, подавленный. Отрицательно покачав головой в ответ на ее нерешительное предложение поесть, он отменил назначенную на день встречу, удалился в библиотеку графа Петера и долго сидел там в одиночестве, так и не раскрыв ни одной книги. Спустя некоторое время Корделия пришла к нему, устроилась на диванчике и стала ждать, когда он вернется к ней из того далека, где сейчас находились его мысли.
– Мальчик пытался держаться мужественно, – произнес адмирал после часового молчания. – Видно было, что каждый жест он обдумал заранее. Но остальные не сумели следовать сценарию. Мать его сломалась. И в довершение всего чертов палач промахнулся. Ему пришлось сделать три удара.
– Похоже, сержант Ботари с перочинным ножиком справился бы лучше.
В это утро призрак Форратьера преследовал ее упорнее обычного.
– Ничего более ужасного нельзя себе представить. Его мать проклинала весь свет и меня тоже. Пока Ивон и граф Форхалас не увели ее. – Бесцветный голос Эйрела вдруг изменился. – Ох, Корделия! Я принял неверное решение! И все же… все же… другого не было. Ведь правда?
Он сел рядом с ней и молча прижал ее к себе. Казалось, он вот-вот заплачет – но гораздо больше Корделию испугало то, что он так и не заплакал. Постепенно страшное напряжение отпустило его.
– Мне надо взять себя в руки и пойти переодеться. Фортела назначил совещание с министром сельского хозяйства, его нельзя пропустить. А потом еще заседание главного штаба…
В ту ночь он долго лежал рядом с женой без сна. Глаза у него были закрыты, но по дыханию Корделия чувствовала, что он бодрствует. Она не могла придумать ни одного слова утешения, которое не прозвучало бы неуместно, поэтому молчала вместе с ним долгие ночные часы. Начался дождь – упрямая морось. Он заговорил только раз.
– Я и раньше видел, как умирают люди. Отдавал приказы о казнях, посылал людей в бой, выбирал не того, а этого, совершил три настоящих убийства и, если бы не Господь и сержант Ботари, совершил бы четвертое… Не знаю, почему именно сегодняшняя казнь так на меня подействовала. Она отняла у меня силы идти дальше. А я не смею останавливаться, иначе мы все рухнем. Мне надо каким-то образом предотвратить падение.
Их разбудил звон разбитого стекла и глухой хлопок. Спальню наполнял незнакомый запах, и Корделия недоуменно принюхалась. Что-то едкое обожгло ей легкие, рот, ноздри, глаза. Отвратительный привкус во рту вызвал спазмы в желудке, потом тошнота подкатила к самому горлу. Форкосиган стремительно вскочил.
– Газовая граната! Не дыши, Корделия!
Не полагаясь на свое предупреждение, он быстро бросил ей на лицо подушку, а его горячие сильные руки обхватили ее и поволокли к двери. Она с трудом удержалась на ногах – но не сдержала рвоты, они вывалились в коридор – и он захлопнул за ними дверь.
Пол сотрясался от топота бегущих ног. Форкосиган крикнул:
– Стойте! Солтоксиновый газ! Очистить этаж! Вызвать Иллиана! – И тут же сложился пополам, кашляя и выворачиваясь в рвоте. Чьи-то руки провели обоих к лестнице. Глаза Корделии сильно слезились, и она практически ничего не видела.
В промежутках между приступами Форкосиган выдавил:
– Противоядие… императорский дворец… туда ближе, чем в госпиталь… сию минуту вызовите Иллиана. Он знает. В душ… Где прислужница миледи? Вызовите горничную…
Через минуту они стояли под душем. Форкосиган весь дрожал и еле держался на ногах, но все еще старался ей помочь.
– Надо смывать его с кожи, не останавливаясь. Три посильнее. Воду сделай прохладной.
– И ты тоже.
Она снова закашлялась под струей воды, пока они помогали друг другу намыливать спины.
– Рот тоже прополощи… Солтоксин. Последний раз нюхал эту вонь лет пятнадцать-шестнадцать назад, но ее не забудешь. Боевой отравляющий газ. Должен строго охраняться. Как им удалось его заполучить… Чертова служба безопасности! Завтра они все забегают, как цыплята с отрубленными головами… слишком поздно.
Под отросшей щетиной лицо его было зеленовато-бледным.
– Я чувствую себя уже не слишком плохо, – сказала Корделия. – Тошнота проходит. Следует понимать, что нам не досталось смертельной дозы?
– Н-нет. Он просто медленно действует. Нужно совсем немного, чтобы прикончить человека. Поражает главным образом мягкие ткани: легкие через час превратятся в кашу, если сюда не доставят противоядие.
Растущий страх пульсировал в ее теле, сжимал сердце и голову, мешая нормально выговаривать слова:
– Он проникает через плацентарный барьер?
Форкосиган молчал слишком долго, но потом сказал:
– Точно не знаю. Надо будет спросить врача. Я видел только, как он действует на молодых мужчин.
Его снова начал бить сильный кашель, который никак нельзя было унять.
Появилась одна из горничных, заспанная и перепуганная, и принялась помогать Корделии. Вскоре в душевую вошел охранник и громко, чтобы перекрыть шум воды, доложил:
– Мы связались с дворцом, сэр. Оттуда уже едут.
Горло, бронхи и легкие Корделии начали выделять отвратительную на вкус мокроту; она откашлялась и сплюнула.
– Кто-нибудь видел Дру?
– Кажется, она преследует убийц, миледи.
– Не ее это дело. По сигналу тревоги она обязана бежать к Корделии, – прохрипел Форкосиган.
– В момент нападения она была внизу, сэр, с лейтенантом Куделкой. Они оба выбежали через заднюю дверь.
