Андрэ Нортон - Да здравствует лорд Кор!
Обзор книги Андрэ Нортон - Да здравствует лорд Кор!
Андрэ Нортон
Да здравствует лорд Кор!
ПРОЛОГ
Когда в 3450 году (по старому земному исчислению) Эл Зим сделал важное открытие, давшее возможность путешествовать во времени, начались долгие споры об опасности вмешательства в прошлое. Были приняты строгие меры, чтобы предотвратить беспорядочные исследования, хотя Зим и его помощники обещали быть предельно осторожными.
Около 3465 года в бюрократической системе службы наблюдения твердо поддерживали контроль за отбором работников и их обучением. Вмешательство допускалось, даже разрешалось, «в случае необходимости», но только не на планетах, включенных во внутреннюю систему, благодаря наличию влиятельных кругов.
На некоторых планетах, открытых в постоянно расширяющемся пространстве поиска, история приняла мрачный оборот. Такие миры были объявлены открытыми «для общего блага» и организовывалось Бюро Изучения и Воздействия во Времени.
Некоторого ослепления, вызванного удачными визитами в прошлое мертвых миров, было достаточно для укрепления этого Бюро. И даже самые осторожные и консервативные люди не могли отказываться от столь разрекламированной выгоды. Конечно, были и неудачи, но о них в основном упоминалось только в секретных отчетах, заботливо проглоченных компьютером Центрального Управления под неразглашаемым кодом.
К 3500 году вся операция была достаточно усовершенствована, чтобы более или менее гладко следовать информации, получаемой от ЦАТ, главного компьютера, у которого, однако, обнаружились пределы. Но люди не мащины: случались провалы, и поэтому был создан второй отборный корпус, способный извлечь победу даже из поражения.
1
— Что это за отговорка — ошибка компьютера? — фыркнул Грид Трапнел. — Конечно, имея капельку воображения, можно подумать, что это от небольшой перегрузки. Взгляните, на этих листах опять знак неправильного перемещения — знак недостатка местных данных, получаемых от группы обследования.
Контролер Годдард из Пятого Отряда никогда не умел проявлять эмоции. Говорили — и младшие служащие иной раз верили этому — что Годдард — всегда лишь придаток электронного мозга компьютера ЦАТ. Теперь он не поднимал глаз от телевизионного экрана.
В помещение Годдарда просто так не заходили, он тщательно культивировал искусство доставлять неудобства посетителям, так что они не задерживались у него и не тратили зря его драгоценное время. Только Трапнел развалился, насколько позволяло жесткое кресло, и его сапоги оставляли пыльный след на приглушенной зелени ковра.
Грид Трапнел был одет далеко не по форме: сапоги изношены, мешковатые брюки в пятнах. Рубашка, стянутая широким поясом с металлическим украшением, совсем истрепалась, о чем свидетельствовали остатки рукавов на проймах. Загорелые дочерна руки были голы. Он с явным удовольствием глядел на болтающиеся лохмотья, поскольку в его расчеты не входило нравиться Годдарду.
— Недостаточная местная информация, — лениво повторил он. — Так и должно быть. Они не пользовались ей для… — он протянул руки, подсчитывая на пальцах, — по крайней мере для четырех последних заходов… — И добавил: — Я заверил лист.
Такое упоминание не могла пойти ему на пользу, но, по крайней мере, зарегистрировалось на пленке, включенной Годдардом.
Годдард взглянул на него бесцветными глазами и заговорил голосом, в котором было достаточно металлической гнусавости, чтобы напоминать робота:
— Оправдание фальсифицированного рапорта.
Трапнел вскочил как от толчка.
— Не верю я этому! — Он хлопнул себя по коленке, подняв тучу пыли. — Не может быть, чтобы они такое допустили!
— У них не было выбора.
Есть ли хоть какое-нибудь чувство в глазах Годдарда? Он мог радоваться, что Передний Пост допустил ошибку — тот самый высокомерный Пост, который требовал от людей Годдарда подборки документов, но никогда открыто не признавал их помощи и вообще еле-еле мирился с их существованием.
Трапнел был слегка возбужден: на большее он не мог рассчитывать, когда Годдард отозвал его из заслуженного отпуска. Никогда не бывало, чтобы первый отдел допустил ошибку.
Годдард бросил взгляд на экран и прогнусавил:
— Валлек.
Это слово ничего не говорило Трапнелу, но на экране появилась картина. Они видели блестяще расцвеченный пейзаж. На переднем плане вытянулся город: стены, башни, поля с неправдоподобно зеленой растительностью — все сияло золотым блеском. И архитектура города была чужая.
Трапнел быстро оценил и отметил сцену.
Город сменился новой панорамой: пустынная местность. Небо — золотое, сгущающееся до оранжевого, земля внизу — коричневая. Растительности никакой — растрескавшаяся почва и торчавшие из нее гребни скал. На горизонте — горная цепь.
Изображение пустыни сдвинулось к одной из гор. Склон пересекал утес, украшенный резьбой, инкрустацией из металла и драгоценными камнями, так что он сверкал под желтым небом.
— Храм Орма, — указал Годдард.
Затем были другие сцены, среди них расселина, где каменные стены были украшены фресками. Пока они внимательно смотрели передачу, Годдард снабжал ее короткими замечаниями.
Наконец он выключил обозрение.
— Таково положение. Валлек сегодня лежит в точке Шестого сектора — но это радиоактивный пепел.
— «Н» — война? Я не понимаю. Это выглядело на уровне феодальной цивилизации.
— Ты видел в расщепленном времени, — ответил Годдард. — С того времени будущее становится сомнительным. Короче говоря, с этого времени жрецами Червя была объявлена священная Война — их оракул сделал пророчество, которое помогло разбить Кор-Кинга города Ланаскол. Через 10 лет их теократия распалась, уступив дорогу завоевателю с юга. Он основал направление, из которого лет через двести развилась технократия. Через пятьсот лет она превратила Валлек в пепел. Жрецы Червя не начнут этой войны — если мы поможем.
— Как мы будем действовать? Через оракула? Но дело в том, что их оракул — всегда дурак и никогда долго не живет. Когда он умирает, жрецы приступают к поискам, которые всегда идут вокруг Валлека. Они должны найти ребенка-идиота, мужского пола, родившегося как раз в момент смерти оракула. Ребенок обязательно должен быть полностью безмозглым…
— Но должен же он выговаривать слова, которые ему подскажет какой-нибудь жрец…
— Вроде бы да, — согласился Годдард, — но лучразведчик открыл, что это не так. Когда жрецам нужно пророчество, они сажают оракула в кресло, глядеть на так называемого «Гуляющего Червя» и оставляют там на ночь. Когда они приходят за ним, он говорит отличным, разумным языком — хотя обычно издает нечленораздельные звуки. Вход к «Гуляющему Червю» строго охраняется, так что мы не можем разоблачить мошенничество. Но ЦАТ сказал, что дело тут не только во вмешательстве какого-либо жреца. И сейчас он, оракул, не должен дать никакого военного пророчества.
