Касание пустоты - Волков Игорь Владимирович

Лео плакала… нет, не плакала, рыдала навзрыд. Я хотел высушить ее слезы. Коснуться. Впитать.

– Вернись назад!!! – Жуткий крик Райли прорвался через мои сущности.

Я развернулся к нему.

– Ве-ерни-ись на-аза-ад! – словно из колодца тянулись его слова.

И я вспомнил, надо ведь дышать. Всего лишь дышать. Я вдохнул. Так глубоко, как это было возможно. Легкие наполнились. Раз. Другой. Реальность была где-то совсем рядом.

– Вернись назад! – Райли настаивал. – Давай, ты умеешь!

Я дышал. И собирался. Частичка за частичкой, раскиданные по всему помещению, тянулись к тому, что недавно было Алексеем и, возможно, станет им чуть позже снова. Пропадало ощущение, что я везде. Пропадало чувство, что люди вокруг двигаются как в замедленной съемке. Вернулись нормальные звуки, хоть я еще продолжал чувствовать их, а не слышать.

– Я сейчас протяну руку и сделаю тебе укол. – Райли предупреждающе поднял ладонь. – Не шевелись.

Я не шевелился. Продолжал дышать. Шприц коснулся моей шеи. Я чувствовал движение лекарства. Я вбирал его. Я изучал его внутри себя. Ноги подкосились, и я мешком рухнул на пол, глядя на кружащийся надо мной потолок и светильники.

– Носилки, – скомандовал Райли в коммуникатор.

Я чувствовал прикосновения к себе. Осознавал, что мы куда-то движемся. Но самое важное, что было для меня сейчас, – это кружащийся в странном танце потолок.

Монитор состояния изменил звуковую тональность, и я поморщился. Открывать глаза пока не хотелось, но звук вызывал раздражение. Я почувствовал прикосновение к своему плечу.

– Алексей, ты с нами? – Голос Акихиро прозвучал где-то совсем рядом. – Посмотри на меня.

«Не хочу», – подумал я.

– Давай, открой глаза! – Акихиро снова коснулся моего плеча.

Я открыл. Яркий свет, неясные контуры окружающих предметов… людей?.. человека.

– Хорошо, молодец. Слышишь меня? – Акихиро продолжал тормошить меня за плечо.

– Слышу, – вместо слова из меня вырвался какой-то хрип.

– Хорошо.

Я не чувствовал своего тела. Будто его совсем не было. Только плечо оживало, когда Акихиро его касался.

– Я сейчас надену тебе масочку подышать, чтобы немного нейтрализовать действие транквилизаторов, и мы съездим на КТ, посмотрим, что с рукой. Я делал общее сканирование два часа назад: все органы на месте, внутренних кровотечений нет.

– Хорошо.

– Не закрывай глаза, я должен их видеть.

На мое лицо надвигалась прозрачная силиконовая маска. Она закрыла нос и рот, и в первый момент мне показалось, что я через нее не могу дышать. Но запаниковать не успел – пошел воздух.

– Не закрывай глаза, мне нужно, чтобы ты оставался в сознании. – Акихиро кивнул кому-то, кто был вне поля моего зрения.

Меня повезли, и я снова смотрел на потолок, на мельтешение потолочных ламп, повороты коридора…

После КТ меня отвезли обратно в палату. Я начал различать контуры помещения. Подошел Акихиро. Коснулся моего плеча, потом рук, голеней.

– Вернулась чувствительность?

– Да, – выдохнул я в маску.

– Отлично, не снимай, подыши еще. Я схожу посмотреть снимки и вернусь.

Ко мне подошел незнакомый медик, сел рядом. Взял за руку, не отрывая взгляда от монитора состояния, нашел пульс.

– Не засыпайте, – он мгновенно отреагировал на мою попытку закрыть глаза. – Давление поднимается, скоро станет лучше.

Я не мог оценить, сколько прошло времени, прежде чем вернулся Акихиро, но к моменту его возвращения ощущал себя уже довольно сносно. В сон больше не клонило, маску с меня сняли.

– Ага, порозовел! – Акихиро коснулся моих рук и ног. – Все на месте? Отлично. Ну, я посмотрел снимки. Рука твоя цела. Потерялось несколько винтов, по медицинской карте должны быть, но на КТ их нет. Спицы на месте. Смысла дальше носить турбокаст не вижу, собственно, и раньше в его целесообразности у меня были сомнения. Давай его снимать. А еще, пока ты все равно валяешься в медблоке, я предлагаю снова залить наноагенты.

– А что они дадут? Кости же уже срослись, – ко мне вернулся нормальный голос.

– Не совсем. У тебя пока костные мозоли не перестроились в нормальную кость и, возможно, без поддержки и не перестроятся. Наноагенты могут помочь. Раньше от них, конечно, больше пользы было бы, но и сейчас я бы рекомендовал тебе не отказываться.

– Ну… давай. Опять в кому уложишь?

– Денечек поспишь, потом еще день в фиксаторе проведешь. Все равно надо за тобой понаблюдать, а тут сразу два дела сделаем.

Я кивнул.

Акихиро повернулся к ассистенту.

– Готовьте оборудование, я сейчас рассчитаю количество наноагентов и подготовлю все материалы. Алексей, – он повернулся ко мне, – надо будет минут сорок просто полежать. Справишься? Не хочу пичкать тебя лишними лекарствами. Но тебе нужно лежать и при этом постараться не заснуть.

– Справлюсь, – я улыбнулся.

Акихиро похлопал меня по плечу и вышел.

Когда после операции я открыл глаза, рядом с кроватью сидела Лео.

– Слежу, чтобы ты ни в какой Питер не сбежал, – ответила она на мой взгляд.

Вид у нее был расстроенный. Лицо выглядело заплаканным. Она перебирала пальцы на моей здоровой руке. Ее собственные при этом были абсолютно ледяными.

Вторая моя рука оказалась закреплена в специальном держателе, и шевелить ей я пока не мог.

– Это еще на сутки, пока наноагенты окончательно не встанут на места, – заметив мой взгляд, Лео кивнула на держатель. Потом, подавив то ли вздох, то ли всхлип, продолжила: – У тебя браслет был старый. Наши сейчас не только дают звуковой сигнал, но и сами вводят нужную дозу препарата в зависимости от степени угрозы распада. Твой был без лекарства и с диагностикой опоздал. Это было так страшно, – голос Лео дрогнул.

Я сжал ее руку.

– Главное, что теперь все в порядке.

В обед заглянул Райли. Акихиро отправил Лео поесть и отдохнуть, и Райли с удовольствием растянулся в освобожденном кресле.

– Ну и что, после всего этого ты еще хочешь пустить меня за штурвал? – Я не сдержал сарказма, но даже сам себе сейчас не признался бы в том, как боялся отрицательного ответа.

– Конечно, – Райли удивленно смотрел на меня. – Ты блестяще продемонстрировал, что с тобой экипажу ничего не грозит. Знаешь, сколько людей выжило, дойдя до той стадии распада, что ты нам показал?

– Сколько?

– Один. Ты. Никого больше на такой стадии спасти не удавалось ни лекарством, ни иными способами. Ты же стабилизировался и собрался, даже железки в руке сохранил почти все. Укол я уже делал на всякий случай, а не потому, что он тебе в тот момент требовался. Конечно, мы готовы доверить тебе штурвал и наши жизни.

Я молчал.

– Ты, безусловно, и дальше можешь держать покерфейс, но я в жизни не поверю, что тебя не радует такой расклад.

– Радует. Хоть это и неправильно. Кстати, как ты догадался кричать мне про «вернись назад»?

– О! – Райли потер переносицу. – Резервация на рефлексах всплыла, ты там тоже вечно дурил.

Я усмехнулся. Райли потрепал меня по плечу и встал.

– Хорошо, что мы прошли тренировку боем тут, на Земле, и теперь знаем, что делать. Сейчас я действительно уверен в положительном исходе нашей экспедиции. Тебя завтра выписывают? Зайди в лабораторию.

Я кивнул, и он ушел.

Ночью спать пришлось все еще с фиксирующей конструкцией на руке, что оказалось очень неудобным. От этого сон у меня был неспокойным и прерывистым, и где-то ближе к рассвету снова приснился старый кошмар. Я, раскинув руки, падал на Бьенор. Падал и падал, пока не проснулся и не закричал, еще не осознав, где нахожусь. Из соседнего помещения прибежал кто-то из медработников, пришлось объясняться.

Утром Акихиро отключил фиксаторы.

– Ну давай посмотрим, что тут у нас. – Он бережно покрутил мою руку. – Запястье и пальцы – самое тяжелое, да? Выше вроде все получше.

Мне действительно удалось согнуть локоть больше, чем обычно, но вверх рука поднималась плохо.