Майк Резник - Черная Леди
— Наверное, шаблонное лицо.
— Вы когда-нибудь видели такое? — спросил я.
Он еще раз изучающе посмотрел на портрет и покачал головой.
— Ни разу, — признался он.
— Маллаки говорил о ней?
— По-вашему, мы старые друзья? — взмолился Хит. — Я его видел всего два раза. Он сказал мне только, что встретил ее где-то на границе.
— Сколько времени они пробыли вместе?
Он пожал плечами.
— Кто знает.
— Я думаю, мне надо поговорить с Маллаки, — сказал я.
— Зачем?
— Чтобы выяснить, действительно ли она существует.
— Я же сказал вам: она была его любовницей.
— Но вы ее никогда не видели.
— Это верно.
— Знаете ли вы кого-нибудь, кто ее видел? — спросил я.
— Нет.
— Может быть, он лгал.
— Какой смысл ему врать? — спросил Хит.
— Я заметил, что люди часто лгут без всякого смысла, — заметил я.
— Тоже верно, — дружелюбно согласился Хит. — Но какое вам дело до того, существовала она или нет?
— Ее портреты возникали на всем протяжении человеческой истории, и часто как изображения мифической героини. Если ее не существует, если своими словами Маллаки хотел сказать, что в силу своей профессии поклоняется богине войны или смерти, тогда у него должен был быть какой-то источник вдохновения, с которого он писал портрет. И если я его найду, то постараюсь купить для Малькольма Аберкромби.
— И он приобретет его, не глядя? — спросил Хит. — Он действительно так ею увлечен?
— Да.
На лице Хита появилось хищное выражение.
— У меня такое впечатление, что из всего этого можно получить приличную прибыль.
— Вы уже получаете из этого прибыль, — подсказал я.
Он одарил меня еще одной обезоруживающей улыбкой.
— Да, конечно, получаю.
— Где сейчас Серджио Маллаки? — спросил я.
— Надеюсь, что на Кванте IX, — сказал Хит. — Позвольте, я позвоню по видеофону нашему общему приятелю и точно выясню.
И он вышел из комнаты. Ожидая его, я несколько минут перелистывал книги в кожаных переплетах на плавающем столике. Две оказались разными изданиями Библии, а третья — перевод Танбликста, великого канфоритского поэта. Его я и читал, когда Хит вернулся.
— Не везет, — объявил он. — Маллаки на одном из миров Внутренней Границы, по имени Ахерон.
— Я не знаком с ним.
— Я тоже. Но осмелюсь предположить, что это на редкость малоприятная планета.
— Почему?
— Потому что Ахерон означает «Ад».
— Вы можете найти его координаты?
— Думаю, что не стоит, — сказал Хит.
— Почему вы так говорите?
— Потому что Маллаки должен был две недели назад вернуться на Шарлемань, — сказал он и замолчал. Потом добавил:
— Учитывая его профессию, это может означать, что он мертв.
— Понятно, — протянул я.
— Вы потемнели, — заметил Хит.
— Цвет отражает мое разочарование.
— Сдаваться еще рано, — сказал Хит. — Я буду каждый день звонить моему приятелю. Вполне возможно, что он появится до того, как вы вернетесь на Дальний Лондон.
Взгляд его упал на книгу в моих руках.
— Вас интересуют стихи? — спросил он.
— Меня интересуют книги, — ответил я.
— Красивые штуки, — согласился он. — Жуткий анахронизм, однако.
Можно было бы держать всю библиотеку Океаны в пузырьковом модуле размером в два раза меньше книги, которую вы держите.
— Без сомнения, — согласился я.
— Но все же иметь их у себя приятно — если позволяют средства.
— Меня удивило, что у вас два экземпляра Библии, — заметил я.
— Да? Почему же?
— Я не хотел вас обидеть, — сказал я, формулируя свое замечание на Дипломатическом Диалекте, — но вас трудно представить штудирующим кодекс моральных принципов своей расы.
Прозвучал веселый смешок.
— Я их не читаю. Я их просто собираю.
— Вы ответили на мой вопрос.
— У вас это здорово получается, Леонардо, — сказал он с восхищением.
— Что?
— Всадить словесный кинжал мне между ребер, и все это в вашей скромной, вкрадчивой манере.
— Уверяю вас, что…
— Избавьте меня от уверений, — прервал он. — Когда я обижусь, то сам скажу.
Я промолчал.
— Расскажите мне еще об этой Черной Леди, — попросил он, когда пауза затянулась. — У нее есть имя?
— Понятия не имею, — ответил я. — Я думал, что вы знаете.
Он покачал головой.
— Маллаки упоминал о ней всего один раз, и сказал только, что она — его любовница.
Он задумался.
— Интересно, как она попала на все картины Аберкромби?
— Я не знаю, — сказал я. — Первоначально я предполагал, что она — воплощение мифической героини, но эта теория опровергнута.
Хит состроил гримасу.
— Мы говорим о ней так, будто ее никогда не существовало, а я знаю точно, что меньше года назад она была жива.
— Это не соответствует истине, — сказал я. — Вы никогда ее не видели. Вы знаете только, что Маллаки заявил, что она его любовница.
— С какой стати он будет мне врать? — настаивал Хит. — Она меня не интересует.
— Но если Маллаки говорил правду, почему она изображена на более чем тридцати произведениях искусства, первому из которых почти восемь тысяч лет? — упирался я.
— Откуда мне знать? — раздраженно ответил он. — Совпадение?
— Вы действительно верите в такие совпадения?
— Нет, — признался он. — Но я верю, что должно быть логическое объяснение, хотя мы его пока не нашли. Может быть…
В этот момент нас прервал тонкий прерывистый звуковой сигнал.
— Что это? — спросил я, вздрогнув.
Хит уже был на ногах.
— Это Джеймс. Сообщает, что мы здесь уже не одни.
— Полиция? — спросил я.
Он кивнул.
— Боюсь, что нам пора уходить, и довольно спешно.
— Но почему? — спросил я. — Если вы, как говорите, законно приобрели картину Маллаки, вам нечего скрывать.
Мое замечание его, кажется, рассмешило.
— Только в этой комнате на виду три книги и более дюжины инопланетных скульптур, которые надо прятать — и вы еще не видели, что у меня в спальне.
Он грустно окинул взглядом свои сокровища.
— Не думаю, что успею собрать их и взять с собой. А жаль.
И решительно направился к двери.
— Ну что ж, — сказал он. — Идемте.
— Почему бы вам просто не переодеться и изменить личность? — спросил я.
— Потому что грим и костюм в квартире на шестом этаже, — ответил он. — Скорей, Леонардо.
— Мне нечего бояться полиции, — ответил я.
— Вы хотите встретиться с Маллаки, не так ли?
— Вы же говорите, что он может быть уже мертв.
— Но может быть и жив.
— Тогда я сам найду его в свое время, — заявил я. — Полицейские мне не враги, а друзья.
— Не зарекайтесь, — сказал Хит. — Вам будет не так-то просто объяснить, почему инопланетянин один находится в квартире с крадеными вещами.
