Джек Хорн - Пустота
– Мерси я всегда буду отвечать: «да», – вымолвил Эммет.
– Разумеется, с твоей точки зрения, это великий и романтичный поступок, мальчик мой, – произнесла Ривка и принялась буравить меня взглядом. – Надо же! Ты посмотри на Мерси! У нее на пальце – обручальное кольцо другого мужчины, и скоро она родит ребенка! Она не твоя. И никогда не станет твоей.
– Знаю, – смиренно ответил Эммет. – Но я всегда буду принадлежать ей.
Его слова разбили мне сердце. Я его использую, прошу умереть ради меня, а когда все закончится, прикажу ему убираться из Саванны. Но я должна сделать так. Я не могу принадлежать ему. Как я зла на себя за то, что втянула его в очередной кошмар!
Ривка подперла подбородок ладонью. Хотела возразить, но промолчала и стиснула губы. Ее плечи напряглись, и она тяжело вздохнула.
У меня в голове застучал пульс, в глазах потемнело. Мне показалось, что в комнате стало душно и тесно.
– Нет, – пролепетала я, прежде чем мой рассудок осознал, от чего я отказываюсь. – Не делай ничего, Эммет. Не надо. Прости.
Я робко оглянулась на Айрис:
– Не нужно впутывать Эммета в это. Мне жаль бабушку. Правда.
Лицо Ривки разгладилось. Она перестала морщить лоб, ее взгляд смягчился.
– Вот девочка, которую я знаю и люблю.
– Однако выбор делать не тебе, а мне, – отчеканил Эммет.
Он опустился передо мной на колени. Его выразительные темные глаза со зрачками цвета оникса и густыми ресницами сузились и сказали мне все. Я отвела взгляд, не в силах принять безмолвное послание. Долю секунды мне вдруг захотелось раздвоиться, отдав часть своего сердца бывшему голему, превратившемуся в человека, дать ему то, чего он заслуживает. Отринув это желание, я осмелилась посмотреть на Эммета.
Он был предельно сосредоточен.
– Когда начнем? – спросил он у Айрис.
– Сейчас приведу Эллен и Оли… – сказала Айрис, двинувшись к двери, и застыла на пороге. – Спасибо тебе, Эммет, – добавила она.
– Айрис, я тебя предупреждаю! – взвилась Ривка и наставила на мою тетю палец. – Я всегда любила и поддерживала вашу семью, но если с Эмметом случится что-то необратимое или непредвиденное…
– Я ценю твою поддержку и отношусь к тебе очень тепло. Мы не подставим Эммета.
– Но если он пострадает…
– Я отдам свою жизнь, чтобы спасти его.
Две ведьмы посмотрели друг на друга, и я поняла, что договор заключен и подписан. Айрис вышла. Интересно, подумала я, возможно ли такое: обменять одну жизнь на другую?
– Пойду воды в ванну налью, – заметила Мэйзи. – Прошу прощения.
И аккуратно, почти беззвучно покинула кухню, словно боясь нарушить хрупкое равновесие, которого мы достигли.
– Мальчик мой, дорогой, не ввязывайся в это! – затараторила Ривка и умоляющим взглядом скользнула по мне.
Я покраснела.
– Мне жаль, Эммет. Я чересчур настырная, – произнесла я. – Я допустила ошибку. Ты не обязан мне помогать.
Эммет выпрямился. Рост у него был немалый, и мне пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его лицо.
– Ты обманываешь себя, Мерси, – пророкотал он, самодовольно улыбаясь. Меня всегда раздражала эта улыбка. – Ты хочешь спасти свою бабушку, но при этом не собираешься нести ответственность за риск, которому я себя подвергаю.
Эммет приложил ладонь к моей пылающей щеке.
– Сними тяжесть со своей души. Это мой выбор, – сказал он. – Кстати, Ривка, я бы поступил таким же образом в любом случае. Мерси могла даже не обращаться ко мне с просьбой.
– И кто теперь себя обманывает? – фыркнула Ривка. – Ах, мальчик мой!
Она нахмурилась.
– Чем быстрее, тем лучше.
Эммет ухмыльнулся и протянул руку, чтобы помочь мне встать.
– Нет, – отчеканила я, отвергая его вежливость и его жертву.
– Да, – ответил он. – Тебе тоже нужно быть неподалеку, чтобы служить мне маяком.
Он взял меня за руку. Я отвернулась.
– Мерси, – окликнул меня Эммет грубым тоном. Я настолько удивилась, что посмотрела на него в упор. Вопреки резкости голоса он улыбался. – Не волнуйся. Ничто не помешает мне вернуться. По крайней мере, пока я буду знать, что ты ждешь меня.
Чувство вины, любовь, раздражение, благодарность, смущение. В немецком – родном языке моего отца, – было какое-то слово, обозначающее сочетание всех этих чувств. А в английском – нет.
– Пошли, – сказал Эммет, ухмыльнувшись. – Когда рук много, работа спорится.
– Присоединюсь к вам позже, – выдавила я.
Они оставили меня на кухне в одиночестве. Ривка последовала за Эмметом, кудахча, как наседка над цыпленком. Я откинулась на спинку стула и хорошенько потянулась. Провела ладонью по животу. Вполне ожидала ощутить укор от Колина, но поняла, что малыш спит.
Дотащилась до раковины и вылила остатки чая. Вымыла чашку и поставила на сушилку. Заметила скол на раковине, принялась изучать капли воды.
– Они готовы. – Голос Мэйзи вывел меня из ступора, и я вздрогнула.
– Извини.
– Ничего. Я просто на взводе. Не каждый день кого-то убиваешь, сама знаешь.
– Постараюсь не больше двух в неделю.
Мы встретились взглядами и рассмеялись, как безумные.
– Тебя ждут.
– Ты не идешь?
– Нет. Ривка рада видеть меня в добром здравии, но ее совсем не обнадеживает перспектива моего участия в утоплении ее сына.
Я открыла рот, чтобы хоть как-то утешить ее, но Мэйзи жестом остановила меня.
– Без шуток, я намерена ограничить число убийств двумя в неделю, и я подозреваю, что второе надо оставить про запас.
– Ты ужасна! – заявила я.
– А ты зануда иногда. Ладно, топай отсюда.
Я крепко сжала ее руку и поплелась на второй этаж. Услышала оживленный разговор, доносившийся из-за двери ванной в конце коридора, которой очень редко пользовались. Переступила порог и уставилась на кафельный пол, похожий на шахматную доску, и на глубокую ванну на изогнутых ножках.
Места для шестерых здесь было маловато, но сегодня помещение явно увеличилось в размерах.
Любопытно, подумала я, кто из нас умеет так ловко заимствовать пространство из других измерений?
Эммет отвлек мое внимание.
– Неплохо, а? – спросил он меня, показывая на стены.
Лицо Эммета прямо-таки светилось от гордости.
– Точно, – согласилась я.
– Три минуты, – сурово произнесла Ривка.
Эммет тотчас начал раздеваться, аккуратно складывая одежду на старенький, давно не работающий полотенцесушитель. Кажется, его нагота смущала только меня. Заметив мое оцепенение, он дьявольски ухмыльнулся.
– Три минуты, – повторила Эллен. – И я займусь его возвращением, Ривка.
На миг я испытала облегчение: похоже, тетя полностью оправилась от последней попойки.
– Ни секундой больше.
– Даю тебе слово, Ривка, – проговорила Эллен, вручая Ривке секундомер. – С той секунды, как его сердце остановится, и до того момента, как оно снова забьется.
