Игорь Чичилин - Орган времени
А может, и не было ничего? Я вдруг подумал, что, возможно, я просто устал от первого после столь долгого перерыва выхода на улицу. Может, просто показалось? Так, голова закружилась или еще что-нибудь в этом роде. Все-таки я действительно еще слаб и не вполне оправился после операции. Наверно, просто привиделось от усталости и слабости, отвык от свежего воздуха – вот и все. «Да, наверно, просто привиделось», – решил я, входя в квартиру. И когда прошел в комнату, был уже почти уверен в этом. Просто показалось, решил я, закрывая этот вопрос.
Затем мы ужинали, и я уже не думал о том странном мгновении. Только потом, когда ложился спать, вспомнил и вновь пережил его, лежа в темноте. Но это не было для того, чтобы понять, а просто как одно из впечатлений прошедшего дня. Я вспомнил о нем, но только чтобы последний раз взглянуть на это и оставить в прошлом одним из многих и многих эпизодов, которые случались, и уходили, и оставались во времени, и забывались со временем. «Просто показалось, – думал я засыпая. – И чего только не привидится».
* * *Через пару дней я поехал к Сергею Степановичу в больницу. Узнав, что я начал выходить на улицу, он попросил меня приехать. В больнице он снова, как и в тот первый раз, водил меня по разным кабинетам, разным врачам. Меня осматривали, ощупывали, подключали ко всякой медицинской аппаратуре. Потом мы вернулись в кабинет Сергея Степановича.
Я устало опустился на стул. Леночки не было, она ушла куда-то по больничным делам.
– Ну что же, – закуривая, сказал довольный Сергей Степанович, – у вас все хорошо. Конечно, рано еще говорить об окончательном выздоровлении, но на сегодняшний день ваше состояние значительно ближе к состоянию совершенно здорового человека, чем было в день после операции.
Он улыбался, сидя передо мной на краешке стола.
– Тогда, может быть, пора включать ваше устройство? – я смотрел на него снизу вверх.
– М-м-м, – затягиваясь протянул он. – Пожалуй, можно начинать что-то делать.
– Что-то?
– Я вам тут книжки принес, – он положил сигарету в пепельницу, потом прошел за стол и, достав свой портфель, начал вынимать из него какие-то книжки в цветастых обложках. – Вот, посмотрите.
Я посмотрел. Это были книжки про аутотренинг, йогу и тому подобные вещи.
– Что это? – несколько удивленно спросил я.
– Понимаете, – озабоченно произнес Сергей Степанович, сев на стул и снова взяв сигарету, – вам ведь нужно будет работать с сознанием, а для этого необходимо научиться управлять своим телом, чтобы можно было подобраться к сознанию. Эти книги и помогут вам лучше управлять своим телом, и устройством в том числе.
– Вы считаете, что устройство – это мое тело?
– В некоторой степени – да. Во всяком случае, оно в вас, и аутотренинг должен помочь заглянуть внутрь.
– Заглянуть внутрь, – все так же удивленно отозвался я. – А иначе как-нибудь нельзя? Честно говоря, я не ожидал услышать от вас подобные вещи.
– А чего же вы ожидали? – удивился в ответ Сергей Степанович. – Это ведь такая область, где важно внутреннее состояние, внутренний настрой, для управления своими эмоциями и своим мозгом в конечном счете.
– Хм, – я смотрел на цветастые книжки. – А что должно получиться в конце концов?
– Как что? – Сергей Степанович поднял брови. – В конце концов вы должны научиться перемещаться…
– Это понятно, – прервал я его. – Но что для этого нужно? То есть каким образом я могу заставить устройство работать?
– Устройство будет работать при формировании в вашем мозге биотоков, соответствующих его работе.
– Это каких?
– Ну, понимаете… – он затушил сигарету в пепельнице. – Чтобы получить резонанс в контурах, нужно…
– Нет, я не о том. Что должен сделать я для создания этих биотоков?
– Ну, – с видом человека, которого просят пояснить совершенно очевидные вещи, произнес Сергей Степанович, – вам нужно принять определенное эмоциональное состояние.
– Определенное?
– Да, – Сергей Степанович опустил глаза.
– А какое?
Он помолчал немного, а потом произнес, словно выдавливая это из себя:
– Я не знаю.
– Не знаете? – удивился я. – Как это?
– Вот так, – несколько раздраженно отозвался он.
– Но вы ведь делали устройство, значит, должны знать.
– Да, – Сергей Степанович все не смотрел на меня, – я знаю, какие биотоки заставят работать устройство, но не знаю, какое эмоциональное состояние вызывает именно их.
Он достал новую сигарету из пачки и снова закурил.
– Вот как? – проговорил я. – Как же быть?
– Вам нужно читать книжки и учиться управлять своим внутренним состоянием.
– Хм-м, – протянул я. – А вы совсем не знаете, каким должно быть это состояние?
– Не знаю, – словно сказав «режьте меня», ответил Сергей Степанович.
Я смотрел на него.
– И вы делали мне операцию, понимая, что не знаете, как заставить устройство работать?
Он затушил в пепельнице почти целую сигарету.
– Почему не знаю? – подняв взгляд, раздраженно произнес он. – Я ведь говорю вам – для работы устройства нужны биотоки определенной…
– Сергей Степанович, – спокойно проговорил я, глядя ему в глаза.
Он замолчал и виновато отвел взгляд. Потом вздохнул и сказал уже спокойнее:
– Да, я боялся этого разговора. И, пожалуй, зря не рассказал вам все сразу. Но, с другой стороны, разве вы согласились бы на операцию, если б узнали об этом?
Я пожал плечами.
– Вот, – продолжил он. – Это ведь все мало изученная область, и сложно так сразу сказать, что необходимо для получения результата.
– Угу, – кивнул я. – Выходит, обманули меня?
– Ну почему? – покраснев, выдохнул Сергей Степанович. – Почему обманул? Устройство ведь на самом деле работает. Я бы не стал делать такую операцию и рисковать чужой жизнью, если бы это было не так. Просто теперь нужно попробовать несколько различных вариантов, чтобы довести работу до конца, – он бросил на меня быстрый взгляд. – Все самое сложное уже позади, теперь нет никакого риска, только пробовать разные варианты и смотреть, какой из них окажется правильным – вот и все.
– Разные варианты, – повторил я. – А хотя бы примерно вы не можете сказать, какие эмоции заставят устройство работать, что это может быть? Я должен расслабиться или разозлиться, представить себе что-то или, наоборот, отрешиться от всего?
Он вздохнул.
– Нет, – словно наперекор самому себе сказал он, – не могу.
– Совсем? И даже никаких предположений?
– Совсем, – признался Сергей Степанович. – Это может быть все что угодно.
