Александр Больных - Радуга после ночи
— Я, кажется, ушиб тебя? Ай-яй-яй… Неловко получилось.
— Нет, спасибо, ничего. — Она старалась говорить как можно уверенней, чтобы показать, что она здесь своя. Поднялась, повернулась и, не спеша, пошла назад к бассейну.
— Извини, пожалуйста.
— Нет, ничего, — повторила она. — Это я была неосторожна.
И только спустя некоторое время человек спохватился:
— Девочка, подожди. Кто ты?
Леа, не отвечая, пошла чуть быстрее. Самую малость, чтобы было незаметно.
— Стой!
Теперь она пошла крупным шагом, почти побежала. Вот уже показалась поблескивающая в бассейне вода…
— Тр-ревога! — завопили сзади. Судорожно захлопали двери, послышался топот множества ног. Леа припустила вовсю. Но счастье ей изменило окончательно. Едва она вбежала в помещение бассейна, как ее схватили жесткие руки.
— Попалась!
— Держи крепче! — отозвались из коридора.
Сейчас она разобрала, кто это был. Высокие стройные молодые люди в белых халатах. Они столпились вокруг Леа, недоуменно ее разглядывая.
— Кто это?. Дикари… Не может быть… Жители… Куда смотрит охрана… Дармоеды… Магистрату не понравится… Шефу наплевать… Мэр взбесится… Разоблачение… Первый советник… После путешествия… Новый прокол…
Потом все умолкли и расступились. Вперед вышел седой плотный мужчина в таком же белом халате.
— Вот, поймали злоумышленника, — неестественно весело отрапортовал здоровяк, держащий Леа.
— Интересно, — вяло сказал седой. — Мои лаборанты нашли себе занятие, в генетической лаборатории в кошки-мышки играть.
— Никак нет, господин магистр, — отрапортовал побледневший здоровяк. — Соблюдаем режим.
— Это соседи решили сэкономить на охране, — добавил кто-то сзади. — За стеной находится котосетровая фабрика, наш потребитель. Она, вероятно, оттуда.
Седой скривился.
— Кошки-осетры. Наша продукция… Впрочем, об этом мы поговорим.
— А-а!! — неожиданно взвыл державший Леа лаборант. Его пальцы разжались, и он шарахнулся в сторону. Одна штанина у него была разодрана в клочья, на пол падали красные капли.
Леа не успела удивиться, как в руках магистра уже рычал и бился тот самый котенок.
— Нашелся, пролаза, — хмыкнул кто-то, и все разом заговорили.
— Настоящая рысь… Я не думаю, что это действительно так… Генетики из третьего отдела постоянно втирают очки… Жесткое излучение не способно произвести…
— Вот уродец…
— Побочный продукт, брак. Вместо котосетра — рысь.
— Нет, позвольте, животное необходимо исследовать. А что, если это реставрация?
— Ошибка производства!
— Хватит, — сказал магистр. — Девчонку вышвырните вон, а эту тварь киньте рыбам, пусть пообедают.
Неожиданно для себя самой Леа кинулась на магистра и заколотила его кулаками по груди.
— Не смейте! Отпустите его! Он маленький!
Опешивший магистр выронил рысенка, который не замедлил вцепиться в ближайшую ногу. Когда суматоха улеглась, магистр приказал:
— Обоих ко мне, там разберемся.
— Но с девчонкой как-то неловко. Это все-таки житель Города, — робко возразили белые халаты.
— Исполнять! — металлическим голосом рявкнул магистр.
А вскоре начались и долгожданные чудеса, хотя в этот момент Леа была менее чем когда-либо расположена встречаться с ними. Ее тащили по длинным запутанным коридорам, мелькали облупившиеся стены, тусклые лампы. Коридоры постепенно менялись. Облезлая штукатурка превратилась в ноздреватые каменные плиты, а выстланный пластиком коридор завершился винтовой лестницей, точь-в-точь как в старинном замке. Крутые ступени были вытерты почти наполовину и выкрошились, из всех уголков выползали бледно-зеленые пятна плесени. Однако освещалась лестница не трещащими смоляными факелами и не вонючими масляными светильниками, а вполне современными лампами дневного света. Леа вспомнила, что в седьмой секции стояли обычные, постоянно перегорающие. А здесь на лестнице…
И ее впервые пробрал озноб. Приключение переставало нравиться, она поняла, что попала в подземелья ратуши, откуда мало кто выходил. Да и тащили ее лаборанты как-то странно. Не то чтобы грубо, а равнодушно, словно деревянную.
Но главные неожиданности были впереди.
Массивная железная дверь, рыже-коричневая от ржавчины, распахнулась на удивление легко и бесшумно. Леа зажмурилась, когда в глаза ударил яркий, почти солнечный свет. Вместо закопченого сводчатого подвала, которым должна была закончиться лестница, она оказалась в большом белом зале, напоминавшем бассейн. Так это и есть зловещие подземелья ратуши?
— Рысь — в клетку, девчонку — в лабораторию, — распорядился магистр.
— У вас происшествие, магистр? — поинтересовался высокий худой человек в красной мантии. Его правая рука висела на перевязи.
— Слабо отработанная технология, — недовольно буркнул магистр. — Получили вместо котосетра и не решились сразу ликвидировать. Играли, ласкали… Рука не поднялась. Вы же знаете, советник, как я сентиментален.
— Ваше доброе сердце известно всем, — немного странным тоном согласился советник.
Леа выпучила глаза. Побитый советник, надо же! Их обычно из ратуши не выманишь, а тут руку сломали.
— Кроме того, мы надеялись использовать полученную удачную комбинацию генов в дальнейших исследованиях. Нужно ловить самый ничтожный шанс реставрации первоначальной экосферы. Никто не может уверенно предсказать, в какой момент нам понадобятся те или иные животные. Мы обязаны быть наготове.
— Понадобятся ли?
— Не возвращайтесь к старым спорам, советник. Не время и не место.
— Вот вы как заговорили…
Магистр ехидно усмехнулся.
— Судя по вашей руке, происшествия случаются не только в бурлящей и неспокойной лаборатории генетики, но даже в тихом и сонном отделе безопасности.
— Напрасно смеетесь, магистр, — кисло выдавил советник. — Это происшествие еще заставит всех нас потерять сон. Вас в том числе.
— Вряд ли, — самоуверенно возразил магистр. — Я никогда не страдал расстройствами нервной системы.
Советник прищурился, испытующе поглядел на магистра и сказал:
— Нашлась ракета.
Маска невозмутимости в одно мгновение слетела с лица магистра.
— Где?!
— К величайшему сожалению, именно там, где мы и предполагали.
— Проклятье! Это точно?
— Я видел ее так же, как сейчас вижу вас.
— Трудно же ее будет заполучить, — вздохнул магистр. — Но ничего. Главное, что вы ее обнаружили.
— Вы немного рано прицеливаетесь.
— Вы хотите сказать, — недобро прищурился магистр, — что ракета останется в руках вашего отдела?
