Владимир Аренев - Паломничество жонглера (фрагмент)
Увы и еще раз увы, господин таариг, узрев наконец грачей, напрягся, судорожно дернул рукой в сторону оных - и остался с вырванным значком в горсти. Распереживался, значит. Что вполне понятно: он, наверное, как и Кайнор, впервые видел грачей, застывших в небе, - не парящих в нем, а будто прикнопленных между во-он той тучкой в форме рогалика и левой, если смотреть со стороны дороги, сосной.
Кто-то из крестьян, сообщивших о "беде", всхлипнул и пробасил:
- Это еще что...
- Звучит многообещающе, - пробормотал Гвоздь.
- Почему про птиц не сказали? - холодным и злым голосом спросил таариг.
"Как будто не догадываешься, почему. Да потому, что остальное будет пострашнее зависших между небом и землей грачей!"
Вспомнив, о чем лепетали крестьяне и мальчишки, он попытался сделать пару шагов в сторону грачей и рощицы. Дорога ложилась под ноги услужливо, ни коряжки, ни выбоинки, а Кайнор нарочно старался смотреть на нее, родимую, а не на пейзажи вдали. Так сказать, ради чистоты проводимого опыта.
Минуты две, наверное, шагал.
- Вот, значит, как, - сказал у него за спиной таариг. - Вот, значит... - и замолчал.
Кайнор обернулся. Вся толпа, от Тицци до "ихней справедливости" включительно, стояла в таком же составе и примерно в тех же позах, что и две минуты назад. И на том же расстоянии от Гвоздя.
На том же от него расстоянии находились и славные три сосны, застывшие в небе грачи, а также рощица и прочие составные пейзажа. Которые сейчас еще больше казались размалеванным задником покинутой всеми сцены.
- Пелена, - тихо произнес господин Туллэк - и переступил с ноги на ногу, натужно вздохнув. - Или, скорее всего, Узел.
- Вы о чем? - повернулся к нему таариг.
- Об этом, - врачеватель тростью указал в сторону грачей и рощицы. Явление, которые мы наблюдаем, называется - теперь я в этом почти уверен Узлом. Точнее, Узлом Сети. - Перехватив изумленный взгляд таарига, он кивнул: - Да-да, той самой Сети, благодаря которой Ллаургин именуют Отсеченным. О Пелене, вы, разумеется, слышали, господин Нагир. Так вот, ваша справедливость, в запеленутых районах, то есть, находящихся рядом с Пеленой, такое явление, как падение Узлов, случается с удручающим постоянством. Не сказать, чтобы к нему привыкли, но и переживают по поводу очередного такого падения мало. Как правило, люди уверены, что Узел рано или поздно исчезнет.
- Но мы не в запеленутых районах, - напомнил кто-то из толпы.
- Да, я знаю, - рассеянно отмахнулся врачеватель. - Но, если мне не изменяет память, примерно год назад в Северном Сна-Тонре упал такой вот Узел - а Сна-Тонр, хоть и примыкает вплотную к Неарелму, все-таки запеленутым районом не считается.
- Очень интересно, - отозвался их справедливость. - И чем закончилась история?
- Башни-Держатели сделали свое дело. (А они предназначены именно для того, чтобы оберегать город от падения Узлов). Правда, при этом все три были разрушены, но Узел распался.
Взгляд таарига способен был пробивать каменные стены:
- У нас, кажется, Держателей нет, господин Туллэк. Скажите, а чародеи или ученые знают, почему падают эти самые Узлы?
- Вообще-то, существует несколько предположений, - оживился врачеватель. - Некоторые утверждают, что с годами Сеть все больше провисает - и иногда опускается на Ллаургин - как правило, повторяю, именно по краям. Другие считают, что падение Узлов происходит по воле зверобогов...
Таариг отмахнулся:
- Ну, все в мире происходит по воле зверобогов...
- Я имею в виду, что они нарочно опускают Узел на тот или иной район... хотя, конечно, слово "Узел" не совсем верно отображает суть данного явления, скорее оно похоже на дырку в пространстве, нежели...
- И зачем это зверобогам - опускать Узел? - перебил его таариг.
Господин Туллэк только развел руками, мол, откуда мне, простому смертному, знать, - но бросил косой взгляд в сторону Гвоздя. И тот это заметил - к счастью, только он один.
- Значит, Узел, - пробормотал, поджав губы, таариг. - И долго он может вот так держаться?
- По разному, - как-то очень уж кратко ответил господин Туллэк. - Не стоит ждать, что он исчезнет через пару минут.
- Ясно. А... - тут их справедливость, господин Нагир, вспомнил наконец, что рядом замерли внимательно прислушивавшиеся к каждому их слову трехсосенцы, и рявкнул им: - Ну, а вы чего тут до сих пор делаете?! Расходитесь, ничего страшного не случилось, сами же слышали, что господин врачеватель говорит. Давайте-давайте... Да, господин Хожмур, вы хотите о чем-то спросить?
Господин Хожмур, судя по характерному балахону, здешний жрец, кивнул, блестя глазами и топорща пышную бороду.
- Я думаю, - заявил он, - что появление этого... смехача и то, что на деревню нашу рухнул Узел, отнюдь не случайно, господин Нагир. Недаром ведь говорится, что глумословы и артисты носят в своих котомках беду.
"Ну и где ты видел у меня котомку?" - озлился Кайнор. Но покамест молчал - ему хотелось понять, почему жрец вдруг решил выступить против него, в чем здесь интерес этого бородача. Или это за него Данисса собиралась замуж выйти?..
- Глядите, как ловко выходит, - продолжал тот, - сперва гибнет (и еще разобраться нужно, отчего именно) Кнурш Кружечник, потом появляется этот вот смехач - откуда, кстати, он появился?! И почему - в своем пестром платье, он что, всегда так в дорогу выряжается? Я никогда не слышал, чтобы актеры вроде него странствовали без нормальной одежки. Да хотя бы из заботы о том, чтобы его платье не порвалось, ему же в нем выступать! И почему этот смехач оставил одежду на утопленнике, обрядил Кнурша в свои шутовские наряды?!
- Короче, - велел ему таариг. - Насколько я понял, господин Туллэк утверждает, что Кнурш действительно утонул, никто его не топил.
- И Узел упал на нас сам собой, - дерзко заявил жрец. - Но все это почему-то совпало с появлением в Соснах смехача. И я, ваша справедливость, изреку, наверное, мысль всех деревенских, когда скажу, что лучше б подержать его под стражей. Да и все равно ведь, пока Узел не исчезнет, ему никуда не уйти, так? Вот и пусть посидит в холодной... на всякий случай.
- Пусть, - кивнул таариг.
- У вас хоть кормят, в холодной-то? - полюбопытствовал, заглушая бурчание в животе, Гвоздь.
* * *
Лабиринт живет своей жизнью, и дыхание его - ветер в коридорах.
- Мне кажется или стало дуть сильнее? - спросил Быйца, оторвавшись от лепешки. Пока остальные отдыхали, он решил-таки позавтракать, а вот теперь прервался и, склонив набок голову, то ли прислушивался, то ли принюхивался.
Фриний ожидал, что Иссканр непременно скажет что-нибудь едкое, но тот, похоже, всерьез о чем-то задумался. Так даже лучше: чем скорее его спутники перестанут задирать друг друга, тем проще им будет выполнить замысел.
