Владимир Корчагин - Именем человечества
— Он что, родственник тебе, этот Колесников? — спросил через минуту Чалый.
— А тебе что?
— Да ничего. Больно уж ты за него стараешься. А пиджачишко-то у тебя, смотрю, совсем расползся.
— Ничо, мне не женихаться, — коротко бросил Силкин.
— Женихаться не женихаться, а не век тебе с ружьем ходить. Сляжешь — некому будет воды подать.
— Ты это к чему?
— А к тому, что о себе подумать пора, о своей старости.
— От старости не спрячешься.
— Ясно, не спрячешься. А обеспечить себе сносную жизнь на старости лет надо. И я мог бы помочь тебе в этом. Видал? — Чалый вынул тугую пачку сторублевок. — Бери вот. Тут десять тысяч. Ты таких денег отродясь в руках не держал. И за все это — барахло Колесникова.
— Ты что, купить меня хочешь?!
— Да брось ты, дядя Степан! В твои ли годы бросаться громкими фразами. Купить, продать… Жить-то тебе осталось!..
— Сколь смогу, столь и проживу. А Иудой не был и не буду.
— Ну вот еще — Иудой! Я же не на убийство тебя подбиваю. Или, думаешь, последнего добра хочу Колесникова лишить? Не беспокойся, он себе еще не один такой кругляшок достанет. А мне он во как нужен! — Чалый полоснул себя ладонью по горлу. — Скажу тебе прямо, старик: не доставлю я этот диск кому надо — не жить мне на свете.
— Та-ак… Ты, значит, шкуру свою спасаешь, а мне из-за этого подлецом стать?
— Да кто узнает, дядя Степан! Скажешь Колесникову: стянули, мол, диск. Украли и все тут! А денежки твои. Вспомнишь еще меня на старости лет. Добром помянешь… На, держи на здоровье! — он сунул пачку Силкину в карман.
Тот сразу вскочил:
— Какая же ты гнида поганая! На какую пакость старика подбиваешь! Продать друга, который мне все равно что сын родной. И как у тебя язык поворачивается предлагать такое? А деньги твои… Подавись ими, ирод окаянный! — Силкин выхватил пачку из кармана и швырнул ее Чалому в лицо.
— Ну, хорошо! — Чалый снова выхватил револьвер. Лицо его побагровело, руки тряслись. — В последний раз спрашиваю: отдашь диск?!
Силкин только отвернулся.
— Так получай же, чучело лесное! — он стукнул охотника рукояткой револьвера по голове и, оттащив его об мякшее тело подальше от дороги, быстро зашагал обратно в Вормалей.
Нужно было перетряхнуть всю избу Силкина, прежде чем соседи хватятся.
От четвертого — первому
Рекомендательное письмо в институт получено. Завтра Учительница покидает Кисловодск. Дальнейшее наблюдение за Кандидатом поручаю Толкачу. Связь с Учительницей организую через него же, используя проводников кисловодских поездов. Жду дальнейших указаний.
Четвертому от первого
Продолжайте наблюдение за Кандидатом. Проследите, чтобы он не попытался дезавуировать свое рекомендательное письмо. Воспрепятствуйте этому всеми имеющимися в вашем распоряжении средствами. Выясните, не ведет ли он почтовой переписки с сибирскими селениями Вормалей и Отрадное. По возможности установите, не упоминаются ли названия этих пунктов в его переписке с институтом.
Глава девятая
— Как ты раскопал такой клад? Я имею в виду Тропинину, — сказал Дмитрий, когда они вернулись с воскресной прогулки в горы. — Видел я и прежде и умных, и красивых. И почти всегда одно исключало другое. Но чтоб так вот: и ум, и красота, и женственность в одном человеке…
— Да, это большая редкость, Дима. А как я ее «раскопал»… Так это не я, а она меня «раскопала». Ты думаешь, год назад я смог бы подняться на такую вершину, на какую она нас сегодня водила? Да я с трудом поднимался в свой кабинет, на четвертый этаж. И вот однажды… — И Зорин рассказал о своем чудесном исцелении.
— Постой, постой! Ты говоришь, «какой-то другой радиоактивный элемент»? — не дал ему договорить Дмитрий.
— Так она сказала.
— Но что за элемент?
— А это уж по твоей части.
— Потому и спрашиваю, что это по моей части. Ведь радиоактивных элементов всего-то… Вспомни, она еще что-нибудь говорила об этом веществе?
— Еще? Да, вспомнил. Она сказала, что это что-то из трансуранов, только с большим периодом полураспада.
— Что-о?! Трансуран с большим периодом полураспада? Но это может быть лишь нептуний!!!
— Возможно. Что же тебя так удивило?
— Да то, что ни один человек на Земле не держал в руках даже крупицы нептуния. Мы до сих пор получаем лишь отдельные его атомы в сверхмощных ускорителях. А она…
— Видимо, она что-то перепутала, ошиблась.
— Перепутала! Что можно перепутать, если речь идет о трансуране с большим периодом полураспада? Он один-единственный! Но допустить, что Тропинина действительно работает с солями нептуния… Да и вся ее методика с этой генерацией биотоков, все ее принципы диагностики… Таинственная женщина. Но до чего хороша! Слушай, папа, пригласил бы ты ее снова как-нибудь к нам. Посидели бы опять, поболтали. Вот уж с кем действительно интересно поговорить…
— Слов нет, она интересная собеседница. Но пригласить ее едва ли удастся, У нее маленький сын.
— У нее сы-ы-ын?!
— Что же в этом удивительного?
— Объяснить появление сына, конечно, много проще, чем появление нептуния. Нептуний! Да это такая сенсация, с какой мне не довелось столкнуться ни разу в жизни. А что если позвонить ей, папа?
— Попробуй.
2К удивлению Дмитрия, Тропинина без лишних слов согласилась погулять с ним во время тихого часа по парку. Но как начать разговор на столь деликатную тему? Однако она сама пришла ему на помощь:
— Я, кажется, догадываюсь, о чем вам так срочно понадобилось говорить со мной. Андрей Николаевич рассказал вам о моей методике лечения сердца?
— Да, и мне…
— И вам хотелось бы узнать, каким препаратом я пользуюсь для возбуждения биотоков?
— Как вы догадались?
— Что еще может заинтересовать физика-атомщика.
— Вот именно. В разговоре с отцом вы обронили одну фразу…
— Что же, я удовлетворю ваше любопытство, но с одним условием…
— Заранее согласен на все условия!
— С условием, что вы не зададите мне никаких дополнительных вопросов.
— Хорошо.
— Вы правильно предположили, я пользуюсь в своей работе солями нептуния.
— Но, черт возьми, как же я смогу теперь не задать ни одного вопроса?!
— И тем не менее вам придется выполнить мое условие.? — Татьяна Аркадьевна, я прошу вас!
— Да, это так, Дмитрий Андреевич. Он с силой взъерошил свои волосы:
— Тогда… Тогда, простите мою назойливость, но я задам вам еще один вопрос. Не о нептунии, нет! Татьяна Аркадьевна, я знаю, здесь у вас нет ни родных, ни близких. Но где-нибудь, безразлично где, есть у вас… какой-нибудь очень близкий вам человек?
