Торн Стюарт - Дары зингарцев
- Вот еще! - обиженно фыркнула Силла.
За трапезой Тай Юэнь рассказал Конану, как в княжестве обстоят дела с армией и оружием.
- Все, что у нас есть - это пятьдесят наемниковвендийцев, несущих стражу при дворце и храме Падды. Обычай наемных воинов очень стар, уже никто и не помнит, зачем это делалось. Однако все они очень неплохие воины. Но все упирается в то, что тайцзонцы не оскверняют себя ношением оружия. Мы могли бы на время осады уйти в скальные лабиринты и по ним выйти в другие долины, а оттуда напасть с тыла, но для этого надо, чтобы оружием владел хотя бы каждый третий. Можно было бы сформировать отряды, которые осторожно тревожили бы зингарца еще на подходах, - но наша вера запрещает убийство, даже ради спасения собственной жизни.
- Что-нибудь придумем, - отозвался Конан. - А как ты следишь за продвижением зингарца?
- Просто вижу, - отозвался Тай Юэнь, пожав плечами. - Стоит мне о них подумать, как эти воины встают у меня прямо перед глазами. Сейчас они еще далеко.
- Много ли у нас времени? - спросил Конан.
- Дня три, - отозвался Юлдуз.
- Есть ли у вас в пещерах запасы еды и питья?
- Да, конечно. Как только я понял, что происходит вернее, скоро произойдет - я распорядился начинать скапливать на ледниках и просто так все, что возможно. А вчера оповестил всех, чтобы свозили в пещеры все ценности, какие им жаль потерять. Там можно высидеть и полгода, и год - а можно вообще уйти на ту сторону гор.
- Ты не потерял сноровки, клянусь Кромом! рассмеялся киммериец. - Что ж, пусть идут, мы устроим им достойную встречу!
Три последующих дня Конан занимался муштрой вендийцев. Они и в самом деле оказались хорошими воинами - и послушными и восприимчивыми учениками.
- Если заткнуть все дыры хотя бы парами, - сказал Конан к вечеру третьего дня, - и навалить камней, что бы в лаг зингарцы могли протискиваться только поодному...
Они с Тай Юэнем, Сагратиусом и Киндой сидели на теплой плоской крыше дворца. Золото остывало медленно, нехотя отдавая ночи тепло, ветер едва шевелил первую листву у них над головами.
- Это нетрудно сделать, - отозвался князь. - Мне тут в голову пришла одна мысль... Только не смейтесь, хорошо?
Он негромко сказал что-то одному из вендийских воинов, стоявших в дозоре на крыше. Тот широко ухмыльнулся и скрылся в доме.
Конан, продолжавший прикидывать завтрашнюю расстановку сил, успел забыть о нем в тот же миг, и потому едва не вскочил с места, когда вендиец вернулся.
В первый миг киммериец схватился за оружие - во второй расхохотался.
- Нергал меня побери! Прекрасная мысль, Юлдуз! А еще у вас есть такие маски?
На голове у смуглдого воина красовалась жуткая личина демона-ракши - с огромными зубами, с выпученными глазами, со всклокоченными волосами из конской гривы. В темноте зрелище было довольно жуткое - недаром Конан так подскочил, увидев это страшилище.
- Такая маска есть у каждого воина - для Долгой Пляски в один из летних праздников, - ответил Тай Юэнь, очень довольный произведенным впечатлением. Ручаюсь, что зингарцы никогда не видывали ничего подобного. Если подействовало даже на тебя...
- Еще как подействовало! - отозвался Конан. Завтра мы все это пустим в ход.
На рассвете четвертого дня Юлдуз сказал Конану:
- Что ж, они идут и будут здесь после полудня. Он легко поднялся с циновки,сбросил расшитую накидку, и Конан заметил, что князь сменил просторные придворные одежды на простые брюки и куртку черного плотного шелка. На ногах у него были мягкие плетеные сандалии, их ремни плотно оплетали щиколотку поверх тонкого короткого вязаного чулка, где большой палец отстоял от остальных, чтобы пропустить крепящий ремень. Еще Конан увидел за спиной у Тай Юэня два меча. Один из них был ему знаком - с этой катаной, наследством таинственного отца-ткача, пришел в отряд к киммерийцу юноша Юлдуз. Второй меч был словно братом-близнецом первого, и на гарде его так же переплетались в вечной схватке два драконьих тела.
"Настоящий воин дерется двумя мечами и носит их за спиной, - всплыл в памяти Конана скрипучий голос Учителя. - Если ты встретишь кого-нибудь с двумя мечами, скорее всего, это будет один из моих Учеников. Ты узнаешь его."
Но Юлдуз носил меч за спиной и владел им не хуже самого Конана еще десять лет назад, и потому киммериец лишь спросил не без зависти в голосе:
- Где ты умудрился раздобыть вторую точь-в-точь такую же катану? Это ради нее ты вскрывал древний храм, чтобы его сокровищами расплатится с купцами, приплывающими раз в сто лет?
Тай Юэнь посмотрел на него чуть удивленно.
- Я думал, ты уже понял, - ответил он, и в словах его Конану послышалась укоризна. - Она оттуда же, откуда и ты когда-то вынес свои клинки: из оружейни старого Учителя, что живет в садах среди пустынь.
Конан, шагавший рядом с ним по пустым залам дворца к потайному ходу в скальный лабиринт, замер на месте и воззрился на друга.
- Так ты был там! - выкрикнул он наконец, едва к нему вернулся дар речи.
- Был, - ответил Тай Юэнь. - Правда, недолго.
- Почему же не сказал сразу? - Думал, ты сам уже догадался.
- Думал! - передразнил его Конан. - То же мне, пророк! Зингарца видишь за два дня пути, а что перед самым носом... Давно ты был там?
- Лет за пять до тебя. Не стой на месте, пойдем. Князь потянул киммерийца за рукав. - Нам еще нужно успеть всех расставить. Я расскажу, пойдем.
- Видишь ли, - начал Тай Юэнь, как обычно, издалека, - я шел туда совсем не учиться. Я шел вслед за своим сном. Вернее, за снами. Несколько лун подряд повторялось мне одно и то же видение: я иду по пустыне, не чувствуя ни жажды, ни усталости, я лечу, как пущенная стрела, а передо мной маячат горы и пышный сад у самого их подножия. И в этом саду встречает меня человек, подобный богу, и что-то говорит мне - самое важное, самое сокровенное. И лицо его сурово и исполнено света. А потом я просыпался и не помнил ни слова. Так повторялось изо дня в день, вернее, из ночи в ночь, пока однажды на рассвете я не разбудил жену и своего саккея, сказал им, что ухожу на несколько лун или полгода и оставляю на них княжество. Я знал, что вернусь, а потому не особенно беспокоился, тем более, что на Тай Кин Бо - ты ведь с ним уже знаком - вполне можно положиться. Я оседлал коня, взял с собою пятерых спутников и поскакал туда, куда вел меня мой глаз Падды...
- Талисман? - озабоченно спросил Конан.
- Нет, глазом Падды мы называем третий глаз человека. Он расположен вот здесь, - Тай Юэнь постучал себя пальцем по лбу над переносицей, - и есть у всех, только не у всех он открыт... У тебя, например, я знаю, он открывается в миг сильной опасности.
- Это не глаз, это чутье, - возразил киммериец.
