Брайан Олдисс - Зима Геликонии
— Вы с матерью хорошо устроились, черт бы вас побрал. Вы из того поколения, которое считало любовь подвластной воле и сознанию. Воля и сознание поднимают нас над животными, а любовь идет от обычного скотства, так говорили поэты. Вы женились на всю жизнь, но разве это правильно, старые глупцы? Проклятье, мир изменился! На смену воле и сознанию приходит холод...
Сегодня нужно хватать любовь тогда, когда удается. Разве не должны вы, мои родители, стремиться сделать меня счастливым? Что? Отвечайте, старые вы байваки, чертовы совы! Если сами вы всю жизнь были так счастливы, то почему не дадите и мне немного счастья? Вы ничего мне не дали. Почему мне никогда ничего не достается?
Из темного дома не донеслось ни слова в ответ. Из какого-то окна вылетела кукла, одетая солдатом, и попала ему по голове.
Фашналгиду ничего не оставалось, кроме как вернуться в свою часть в Аскитоше. Но новости, передающиеся из уст в уста между семьями, живущими в поместье, добрались и туда. Скандал не отпустил Фашналгида. Словно по злой иронии судьбы оказалось, что майор Гардетаранк приходится дядей той женщине, которую Харбин обесчестил, той самой женщине, которая нагой танцевала для него на его веранде и пела ему разгульные зиганки. С этих пор положение Харбина Фашналгида в части стало ужасным и день ото дня ухудшалось.
Он тратил все свои деньги на редкие книги, на женщин и выпивку. Он копил в себе ненависть к олигархии, от случая к случаю, словно странный коллекционер, открывая для себя, какой крепкой стала хватка автократии, стиснувшая за годы Осени северный континент. Копаясь в развалах букинистов, Фашналгид наткнулся на списки годовых доходов поместий Ускутошка за некоторый промежуток времени; среди прочих в списке значилось и родительское поместье Фашналгида. Против поместья стояло примечание «подарок олигархии». Никаких пояснений к этой фразе не было.
Исполняя свой воинский долг, Фашналгид обдумывал свое открытие. Отчего-то у него возникло ощущение, что сам он тоже часть подарка олигархии.
Между пьянками и развратом он вспоминал хвастливые слова отца. Разве не похвалялся старик, что когда-то ему выпала честь лично видеть олигарха? Никто никогда не видел олигарха. Нигде не было портретов олигарха. В сознании Фашналгида олигарх не вязался ни с каким образом, кроме пары огромных когтистых лап, протянувшихся к землям Сиборнала.
Однажды вечером, после окончания гарнизонного дня, Фашналгид приказал адъютанту оседлать его хоксни и во весь опор поскакал в поместье отца.
Его братья рычали на него, словно дикие звери. Ему не удалось увидеть свет своих очей, свою любовь, лишь взмах руки, когда ту утаскивали за дверь. Он узнал на милой руке браслет, который сам подарил. Как звенел этот браслет, когда она танцевала ему!
Его отец лежал на постели, укрытый одеялами. Старик едва ворочал языком, хрипел и часто впадал в забытье. А может, просто тянул время. Внезапно Фашналгид узнал во лжи и притворстве своего отца себя. Старик все твердил, что сам видел Торкерканзлага Второго, верховного олигарха. Но это было сорок лет назад, когда отец был еще молод.
— Титул ничего не значит, — говорил отец. — Он выбирался случайно, чтобы просто скрыть настоящее имя. Олигархия — это тайна, и имена членов совета и олигарха держатся в строгой тайне, чтобы никто и никогда их не узнал. Они даже не знакомы друг с другом... Так же...
— Значит, ты никогда не видел олигарха?
— Никто не может сказать, что видел его. Но тогда был особый случай, и олигарх находился в соседней комнате. Сам олигарх. Так мне тогда сказали. Я знал, что олигарх там, я уверен в этом. Я ни в чем не могу быть уверен... быть может, он похож на огромного омара с клешнями до самого неба, но я знаю, что олигарх был там в тот день — и, открой я дверь, я бы увидел его, и его клешни, и...
— Отец, но что ты делал там, что это был за особый случай?
— Ледяной Холм, так это называлось. Ледяной Холм, ты, наверное, слышал. Все знают, где он находится, но даже члены Совета олигархии не знакомы друг с другом. Тайна имеет особое значение. Помни об этом, Харбин. Честь для юношей, чистота для девушек, тайна для мужчин... Знаешь, как говорил мне в старые времена дед: «Душа сиборнальца — потемки». В этом есть доля правды.
— Когда ты был на Ледяном Холме? Титул и это поместье тебе подарила олигархия? Я должен знать.
— Долг, сынок... есть такое слово — долг. Мало покупать женщинам куклы и книжки стихов. Если тебе передают в дар поместье, ты должен беречь его и содержать как положено. Приближается Зима, и нужно все предусмотреть. Я уже стар. Но тебе не о чем печалиться. Все было договорено еще до твоего появления на свет. В ту пору я был лицом значительным, не чета тебе нынешнему — да и потом тебе так высоко не забраться... ты мог бы стать майором, но то, что я слышал от этого Гардетаранка... Вот почему я подписал договор о том, что мой первенец будет служить в армии олигарха, чтобы защищать государство, давшее мне...
— Ты продал меня в армию еще до того, как я родился? — спросил Фашналгид.
— Харбин, Харбин, сыновья идут в армию. Это дело чести. Того требует благочестие. Благочестие, Харбин. Вера и благочестие. Так учит церковь.
— Ты продал меня в армию. И что получил взамен?
— Душевное спокойствие. Чувство выполненного долга. Безопасность, сказал бы я, но тебе этого не понять. Ты даже не слушаешь. Твоя мать одобрила мое решение. Можешь сам спросить. Это была ее идея.
— Господи... — Фашналгид встал и налил себе выпить. Одним глотком прокинул вино в горло. Отец поднялся на ложе и проговорил:
— В обмен я получил обещание.
— Какое же?
— Мне пообещали будущее. Безопасность моего поместья. Харбин, я столько лет был членом совета. Вот почему я согласился направить тебя в армию. Это была большая честь — хорошая карьера, отличная карьера, завидная. Ты должен больше внимания уделять молодому Гардетаранку...
— Ты продал меня, отец, продал, как раба...
Фашналгид зарыдал и бросился вон из дома. Ни разу не оглянувшись, он галопом ускакал из тех мест, где когда-то появился на свет.
А через несколько месяцев батальон Фашналгида был расквартирован в Кориантуре, где под командованием своего врага, майора Гардетаранка, Харбин должен был устроить теплый прием возвращающейся армии Аспераманки.
Уже довольно долгое время, с самого начала летописной истории, Сиборнал существовал гораздо более упорядоченно, чем разрозненные нации Кампаннлата. Северные нации имели каждая свои отличительные особенности, однако сумели сплотиться перед лицом внешней угрозы.
В те века, когда жилось легче, Сиборнал был привилегированным континентом. С самой ранней весны Великого Года Фреир поднимался и больше уже не заходил, позволяя возделывать северные земли довольно рано. Теперь же, когда Великий Год клонился к закату, олигархия стремительно ужесточала свое правление — приготовляя государство к векам тьмы.
