Виктор Зайцев - Прикамская попытка - 4
Решив, что мой долг, как инженера-химика, да и просто порядочного человека, применить все умения для пользы многочисленных страждущих от обилия инфекций, я окунулся в незнакомый мир лекарственных препаратов. Красиво звучит? Увы, как таковых, напоминаю, лекарственных препаратов не было. Зато была отличная химическая лаборатория в закрытом городе Китеже. Туда я и перебрался больше, чем на год, под предлогом выздоровления. Там и получили первые препараты. Начинали, естественно, с ацетилсалициловой кислоты, по-нашему - аспирина. Особой необходимости в нём не было, хватало природных жаропонижающих средств, от сушёной малины, до различных трав, но, пусть будет. На нём мы отработали методы точного дозирования, сравнивая эксперименты на мышах и пленных англичанах. Эти северяне частенько простывали на угольных и железнодорожных работах острова Белого. Благо, особой опасности применение аспирина не обещало. А будущие осложнения со здоровьем врагов, пусть и пленных, меня не беспокоили.
Пока медики откатывали технологию установления дозировки и чистоты полученных препаратов, целая группа лаборантов занялась получением сульфамидных препаратов. Тех самых, давно устаревших в двадцать первом веке. Типа норсульфазола, сульфадимезина, сульфадиметоксина и прочих, но, попроще. Рассуждая логически, почти весь сульфамидный ряд должен был обладать антимикробным действием. В подробности я не вдавался, кого там губят сульфамиды - бактерий, микробов или вирусов. Пусть будущие микробиологи разбираются. Нам нужен был быстрый результат и эффективные препараты. На фоне ртутных мазей и свинцово-цинковых порошков, сульфамиды гораздо гуманнее, или я не прав?
Нет, в крайности мы не впадали, конечно. Изучение последствий применения наших препаратов на мышах я организовал, но больше года эти исследования продлиться не успели. В конце 1790 года вспыхнула эпидемия чумы в Камбодже. Тут пришлось рискнуть, король кхмеров нам нужен был живым. Слишком много на него было завязано. По существу, за последние годы Камбоджа становилась из колонии нашим стратегическим союзником, приближаясь к Корее и Аннаму. Чума в Камбоджу пришла с северо-запада, со стороны сиамской границы. Сиам тогда оставался вне дружественных нам стран, поддерживал тесные связи с голландцами, французами, находясь под плотным контролем британцев. У нас лишь покупал оружие, даже не пытаясь привлечь беловодских военных советников.
Так вот, север Камбоджи оказался в кольце жёсткого карантина. И, на ту беду, именно на севере в момент вспышки эпидемии пребывал наш ставленник, король Камбоджи Анг Нон, один из надёжных союзников Беловодья. С помощью советников, своих и беловодских, король удержался от панического бегства на юг. Установив жёсткий карантин, отделивший очаг эпидемии от здоровых южных провинций двойным рядом войск, с заболевшей и здоровой стороны. Одной из причин этого стали две заболевшие наложницы из королевского гарема. Никто из сановников не сомневался, что двор обречён, потому и стремились самоотверженные, умные люди спасти хотя бы свои семьи, оставшиеся на юге, в Пномпене и Кампоте. Впрочем, я уверен, что главную роль сыграла убеждённость главного беловодского советника, отца Николая, успевшего окрестить самого короля и большую половину двора. Он довёл до сведения заинтересованных лиц, своим немудрёным методом, густым басом и многозначительно хмурясь, что Беловодье окажет помощь только стойким союзникам. Паникёры нам не нужны. Паникёров Иван Палыч может и заменить, на более выдержанных людей, даже если они останутся в живых. Знаменитого Палыча к этому времени знала и боялась вся правящая верхушка не только Камбоджи, но и большинства стран Юго-Восточной Азии.
Так вот, отец Николай радировал, что двор остаётся на севере, в центре эпидемии чумы, надёжно окружённый карантинами со всех сторон. Мол, Камбоджа спасена от чумы, мы сделали своё дело, теперь выручайте нас, Палыч полетел. Деваться некуда, он взял с собой весь наработанный запас сильнодействующих препаратов, десяток медиков, исключительно добровольцев. Оказывается, за эти годы у нас выросли настоящие фанаты микробиологии, поскольку желающих отправиться в пекло эпидемии было вдвое больше, чем набирал Палыч. Я пытался удержать Ивана, не усматривая особого смысла в его поездке, можно ограничиться высылкой медиков.
- Ты, Андрей, совсем жиром заплыл, - только и ухмыльнулся Палыч. - Думай, что говоришь! Анг Нон мой ставленник, я за него отвечаю, именно я, а не отвлечённое Беловодье. Если я не приеду, то мы предадим его, не просто потеряем лицо, а, именно предадим, бросив на верную смерть, и, никто не гарантирует, что наш кхмерский друг в одно прекрасное мгновение не ударит нам в спину. Если, конечно, выживет. А отца Николая куда прикажешь девать? Тоже на верную гибель бросить, как и всех, кого он окрестил?
- Да чёрт с ними, с этими королями, Иван! - Не выдержал я. - Меня ты волнуешь, твоя жизнь мне важнее азиатских правителей, пусть они Великими Моголами будут, ты мне важнее!
- Тут, я почти уверен в своей безопасности, Андрей. - Палыч начал загибать пальцы на левой руке. - Во-первых, за время службы в разных армиях, мне добрый десяток всяких противочумных, противохолерных и прочих сывороток вкатили. Во-вторых, весь наш персонал будет в противочумных костюмах, я их на фотографиях видел в молодости, типа нашего ОЗК. Эти костюмы уже готовы, полсотни комплектов. В-третьих, у нас будут твои препараты, рано или поздно, придётся рисковать. В-четвёртых, как там у Экзюпери? Мы в ответе за тех, кого приручили, мы русские или кто? Не волнуйся, оружие у нас будет, комплекты шприцев готовы, антисептиков и средств санобработки достаточно. Если не хватит, сбросят с парашютов, вместе с запасами консервов, местную еду мы принимать не будем.
Короче, Иван был прав. Если бы не он, пришлось лететь мне, а в парашютных прыжках у него всё-таки опыт есть, в отличие от меня. Улетели наши медики, с отделением охраны. Самолёты сбрасывали им каждый день грузы, запасы хлорки и консервы, оружие и спецкостюмы, новые партии медикаментов и прочие мелочи. Месяц мы жили в напряжении, дважды в день, связываясь с окружённым в карантине королевским дворцом. Без потерь не обошлось, заболели и погибли два бойца, не придав значения первым симптомам чумы. Заболели, но смогли выкарабкаться четыре медика, наглядно показав аборигенам силу наших лекарств. Трижды местные жители пытались нападать на медиков, считая их истинными разносчиками болезни. Все три раза нападавшие были вовремя расстреляны охраной, не зря мы её придали Ивану.
В королевской семье умерли ещё три наложницы и четыре маленьких ребёнка. Однако сам король, его жена, наследники и ближайшие сановники, остались живы. Причём, все получили свои порции препаратов и жили исключительно в обработанных помещениях, питаясь консервами. Спустя месяц, когда дворец и его окрестности были твёрдо "вытащены" из эпидемии, медики двинулись дальше, локализуя ещё живых больных, с дальнейшим лечением. К этому времени пятьдесят шесть добровольцев-кхмеров, обученных необходимых навыкам, в противочумных костюмах, азартно помогали нашим специалистам. Так, что через три месяца все селения внутри карантинного кольца были обработаны, трупы захоронены, источники продезинфицированы.
