Путешествие на Луну (ЛП) - Ле Фор Жорж

— Браво! — воскликнул профессор, — я совсем упустил из виду эти мелочи, а между тем они очень важны.

— Часть изобретения этого шкафа должна быть всецело приписана моему другу, — скромно заметил молодой дипломат.

Г-н Сломка по без некоторой досады прошептал на ухо Елене:

— Право, это слишком… Ведь только этот шкаф и принадлежит Гонтрану, а все остальное мне…

— О, господин Сломка! — умоляющим тоном отвечала девушка, — так как счастье вашего друга зависит от этого, то пожертвуйте немного своим самолюбием!

— Немного? Да я только и делаю, что жертвую им, даже более, — я его топчу… Ей Богу, топчу… Нельзя просить у меня большего…

И г-н Сломка сквозь зубы проворчал что-то, чего не могла расслышать Елена, а если бы расслышала, то это далеко бы ей не польстило: как всегда, инженер проклинал всех женщин земного шара.

Михаил Васильевич, услыхав шепот за своей спиной, быстро обернулся.

— Что там такое? — подозрительно спросил он.

— Да вот, m-lle Елена спрашивала меня насчет верхней части гранаты, — развязно отвечал инженер, — и я говорю, что туда можно подняться по этой лестнице. Там три комнаты, каждая с окном: одна будет служить кухней, другая лабораторией, третья кладовой для кислорода, спирта и других запасов, которые мы возьмем с собою.

— Я вижу, — обратился старый учёный к Гонтрану, — что вы исполнили в точности эту часть моего плана.

— Да, она показалась мне вполне удовлетворительной, — важно отвечал граф.

Смотря на своего жениха, Леночка должна была призвать на помощь всю силу воли, чтобы не расхохотаться.

— Господин Сломка, — сказала она, обращаясь к инженеру, — вы сейчас упомянули о кухне… Как же мы будем в ней готовить кушанье?

— Очень просто: мы возьмем с собою батарею Трувэ [5].

— Да, да, Трувэ, — авторитетно подтвердил Гонтран, — вы знаете, дорогая Елена? — Это изобретатель кастрюль нового образца…

Жесточайший приступ кашля, внезапно приключившийся у Вячеслава, заглушил голос его приятеля. В то же время молодой инженер сильно наступил на ногу Гонтрана, чтобы заставить его замолчать.

— Мы возьмем с собою, — повторил Сломка, когда кашель прошел, — электрическую батарею Трувэ в двенадцать элементов, с таким запасом необходимых веществ, чтобы заставить батарею действовать в продолжении 240 часов, или десяти суток без перерыва. Ток, развиваемый элементами, будет служить для освещения люстры и ламп в каждой из комнат верхнего этажа. Что касается ночей, то мы будем отапливать их спиртом, который, сгорая, дает сильный жар, не производит дыма и не портит воздух.

Молодая девушка захлопала руками.

— Браво! браво! — вскричала она, — со своей стороны обещаюсь быть искусной кухаркой и готовить вам, господа, вкусные кушанья.

Гонтран покачал головою.

— Как? — притворно обиженным голосом произнесла Леночка, — вы сомневаетесь в моем искусстве?

— Сохрани Бог!.. Но прежде, чем думать этом, что мы будем кушать, надо подумать о том, чем мы будем дышать… Не буду скрывать от вас, дорогой Михаил Васильевич, что этот вопрос меня сильно беспокоит, так как в вашем плане нет на него никакого намека.

РАЗРЕЗ ВАГОНА-ГРАНАТЫ.

A — лабораторная печь. B — электрическая батарея Трувэ. CCC — свернутые и привязанные к стенам гамаки. D — полки с химическими приборами. E — помещение для бутылей с жидким кислородом. FFF — помещение для припасов. K — электрическая люстра. L — выдвижная конторка. M — библиотека. N — туалет и комод для платья. O — кухня. R — резервуар для сгущённого воздуха. T — диван. YYY — окна.

— Вероятно, — вмешался молодой инженер, — м-р Осиповтдумает искусственно добывать кислород для дыхания из бертолетовой соли и перекиси марганца?

Профессор сделал энергический жест отрицания.

— Ни за что в свете, — отвечал он, — ведь для добывания кислорода из этой смеси ее нужно сильно нагревать.

И Михаил Васильевич посмотрел на Гонтрана, приглашая его догадаться.

— Ах, знаю! — воскликнул ех-дипломат, которому Сломка успел шепнуть несколько слов, — вы хотите применить способ Тесье дю Мотай?

Старик с многозначительной улыбкой снова отрицательно покачал головою.

— Нет, я вовсе не хочу прибегать к химии.

— Тогда… тогда вы, значит, открыли новый способ?

— Не я, а ваши же соотечественники, Рауль Пиктэ и Кальетэ, которые нашли возможность сгущать в жидкость кислород и водород. По их примеру, и я прибегну к низкой температуре и сильному давлению, и сделаю запас жидкого кислорода. Собственно говоря, я мог бы даже сгустить последний в твердое тело и взять его с собою в виде плиток, но я предпочитаю запастись этой необходимой частью воздуха в жидком виде, в стальных бутылях.

— Но знаете ли, ведь его нужно большое количество? — сказал Сломка, немного обеспокоенный.

— Не беспокойтесь, любезный друг, я уже вычислил, что один литр жидкого кислорода даст нам пятнадцать кубических метров, или пятнадцать тысяч литров живительного газа. Сто литров взять с собою будет за глаза: ведь в сутки все мы истратим не более одного литра, считая по 150 литров газа на каждого из нас в час.

— Но подумали ли вы о том, что воздух в дороге будет портиться? — спросил инженер.

— Для этого я употреблю едкий кали, который будет поглощать всю выделяемую нашими легкими углекислоту; кроме того, я намерен устроить в нашем вагоне энергичную вентиляцию… Что вы об этом думаете, граф?

— Я думаю, — авторитетно отвечал молодой человек, — что вы позаботились обо всем.

С этими словами Гонтран крепко пожал руку старого ученого. Леночка, бросив последний взгляд на внутренность вагона, собиралась уже выйти из него, как вдруг лестница, приставленная снаружи к дверце, привлекла ее внимание.

— На какой высоте находится этот пол над дном гранаты? — спросила она Сломку, стукая зонтиком, но ковру.

— На высоте одного метра.

— А что там внутри, между полом и дном?

— Сжатый воздух, который при вылете снаряда ослабит толчок…

Вдруг Гонтран, собиравшийся выйти вслед за Леночкой, ударил себя по лбу.

— Михаил Васильевич, — вскричал он, — вы не подумали об одной вещи!

— Что такое?

— Да будет ли диаметр снаряда подходить к диаметру нашего орудия?

— То есть как?

— Очень просто: один из основных законов баллистики требует, чтобы снаряд совершено закрывал собою просвет орудия, иначе газы будут проходить между ядром и стенками, и таким образом скорость полета уменьшится… Представьте же, что наш снаряд далеко не будет закрывать собою жерла Котопахи!..

Михаил Васильевич схватился обеими руками за голову.

— Боже мой! Вы совершенно правы! Что же теперь делать?!.. — проговорил он испуганным тоном, устремляя на Гонтрана отчаянный взгляд и безмолвно требуя его помощи.

Молодой дипломат в свою очередь кинул беспомощный взор на своего приятеля. С минуту царило тяжелое молчание. Вдруг Сломка облегченно вздохнул.

— Эх! — весело воскликнул он, — да кто же нам мешает приделать к дну снаряда другой ящик, какой угодно величины? Его можно изготовить из дерева на самом месте полета, придав ему диаметр совершенно равный диаметру жерла Котопахи… Этот ящик мало того, что устранит затруднение, совершенно справедливо указанное Гонтраном, но доставит нам и другое преимущество: если его снабдить клапанами, то воздух, выходя из последних под влиянием толчка при полете, ещё более ослабит потрясение.