Наталья Заварзина - Страна Серых Снов
- Мне не нравится твоя идея, Путник. Но я открою Коридор. Ты еще никого никогда здесь не подводил... Помни, если выживешь в этой невозможности, должок за тобою еще остался...
И интеллект Черного Океана исчез из Безымянного.
Равула приблизился к нему, молчаливо стоящему на полу внесерости. Он вперил свои сверлящие глаза в очки Серого Странника и проговорил; было видно, как за рядами смертоносных клыков змеится язык.
- На твоем месте я бы сразился. Хотя бы из какого-то достоинства. Гордости. Чести. Хоть бы это было бессмысленно, а ведь так оно и есть. Равула не находил напротив и отголоска взгляда, боязни, дрогновения. - Да, но ты не будешь сражаться. Ведь ты же... НА СЕРЕДИНЕ, а вы никуда не лезете... ни к кому не относитесь!!! - и клинок свистнул в воздухе рядом с Путником. - Жалкие, ничтожные твари! Серые!
Жалкие твари иногда вершат судьбы мира.
И опять раскололся пол, рассыпаясь на толстые куски с неровными краями. Эти обломки неправильной формы секунды три держались и начали опадать. Демон немного пошатнулся на своей платформе. Они стояли среди мрачного пространства и под ними дрожала новая земля, отбирая вниз все большие площади и унося их вниз. В конце концов, когда последней отколовшийся камешек с хрустом упал, Равула и Странник остались на узком нерукотворном мосте, под которым целенаправленно кружились и вращались, как кофейная гуща в чашке, прожорливые стены воронки в Бездну, первичное создание. От них, снизу, доносился чуть слышный плеск, напоминавший шепот. По стенам ее дули капли ветров, пронзавшие коридор ТУДА. А там жила жуть.
Демон взглянул вниз и, засмотревшись на воющие волны пропасти, не заметил, как рядом с ним не оказалось Странника. Расправив руки, он шагнул и мягко оттолкнулся вниз. Черный Океан растворился в воронке и принял в себя старого серого.
Растерянность Равулы быстро прошла и он, вывернув кусок скалы из изогнутой перекладины уродливыми ногами, поспешил за маленьким дерзким кусочком Снов, который не успел проглотить.
Вдалеке, на оставшемся от разрухи пятачке, лежал Дух. Сквозь рассеянный туман, который занимал его разум, он услышал грозный крик демона, растворившийся в дыхании:
- Это твой последний полет, серая тваррь!.. - и глас спрыгнул в непроглядную ночь, брызгая слюной.
Странник летел, упорно смотря в Бездну. Древнее измерение полного отсутствия пределов, оно следовало за смыслом Черноты, подземными пещерами, обитаемыми коверканными душами - тенями и привидениями.
Сколько уже прошло, где они сейчас?
Мантию рвал мнимый поток воздуха, сопротивляющий падение, а сзади начал угадываться алчный рык звероглазого, который тоже погружался. Это было очередным расчетом. Для демона все это было новостью - он жаждал битвы. Кто знает, быть может, он найдет здесь свою погибель... так надеялся Безымянный, укрепив на затылке три ремня.
- Ссерый убегает от меняяаа! - сквозь рык хохотал Равула. Налитые яростью, его глаза все более превращались в шальные огни, которые поедали и сжигали кругом все, что попадалось. Скверная неприязненная сила, двигающая его руки, все более приближала Меч к Страннику. Не было и доли спокойствия уверенности в слепости желаний Равулы. Еще чуть-чуть, и пустынный пыльник разорвет в клочья.
Безымянный направился еще ниже, прижав руки, и намного опередил демона. Тот не знал, куда летит. С безопасного расстояния бродяга пилотажно перевернулся усилием на спину и продолжил падать так.
- Даа!.. Смотри в глаза своей смерти, серый! Ты уже перестал быть серым! - и острие снова впустую свистнуло по воздуху. Брови демона текли, лицо обезобразилось, по бокам росли еще одни руки, между рогов открылся еще один, но пустой и невидящий глаз; демон переливался и его непрерывные метаморфозы в Бездне наводили ужас. Только не на Странника.
- Теперь и ты чувствуешь, что тогда ощущали ВСЕ мы, когда между архонтами в начале миродержительства была война!..
- Сейчас мы в Бездне, Равула...
- Ты знаешь мое имя... И что?! - Меч носился с бешеной скоростью и ловкостью, едва не доставая просторные рукава.
- Потом - Пустота. Я потом... Бесконечность!
- Ничего для меня не значат твои слова, обрывок былой выдумки... Никакие миры не устоят предо мной!.. Я пожру все, что встанет на пути... Ничто не воспрепятствует мнееее!!
- Ничто - хорошее понятие.
- ...
- Подходит тебе.. - и сумеречный плащ утянуло в новую разверзшуюся глубину, природа которой страшна и в высшей степени необъяснима. Она именуется Пустотой, где нет ни единого жизненного всплеска, нет душ, мыслей и самого Сущего, их руки сюда не доходят с самого основания. Есть толки, которые называют Пустоту самым Исходом Вселенной, с которого Первый Архонт положил творить ВСЕ.
В Пустоте недозволительно быть никому - она поглощает и смазывает в себя все, что попадает в нее. В Пустоте недопустимы мыслеформы и мыслепостроения, иначе будет уничтожена память и действительный разум.
Странник не стал радовать этим Равулу - пусть лучше сражение серого будет таким. И это было последним, о чем сообразил он, влетая в средоточие Пустой зоны.
Меч, так рьяно рассекавший потоки, замер в ладони демона. Ослабли хищные рывки, а очи стали закатываться. Поникнув панцироватой головой вниз, он опустил лапу, держащую громадное орудие боя, а вторая осталась висеть вдоль бока. Это было бы отличным поводом, чтобы...
- Отобрать его... - и единственная догадка немного притормозила летящего Бродягу. Он тут же поравнялся с демоном.
Внезапная судорога боли молнией дернула могучее тело, не переставшее мерцать изумрудным огнем адских глубин.
Выросты Равулы не могли зацепиться за стенки Коридора, но он с дьявольски неимоверным рвением пытался прийти в себя. Или его ум был слишком занят громкими тщеславными умствованиями, или уже ничем не был занят... А это чревато опасностями для капель серости.
Ни звука не было слышно от него, и Странник легко выхватил из когтей-серпов намеченное. Рукоятка Меча, напоминавшая скорее небольшое бревно, сжалось до обычного размера. Создание демона стало серым по материям.
Однако лицо камня не унималось. Когда в руках летящего Странника он изменился, Лицо упорно сопротивлялось, пока он мчался... Нужно было остановиться, чтобы уничтожить его.
Пустота закончилась, сменившаяся Бесконечностью, самой поражающей кромешной областью из тех, что ведут между миров. Если опираться ни знание Серых Снов, то Бесконечность нельзя видеть. Не от ряби в глазах, не от Помех, не от кружев. Просто нельзя. Умираешь. Или впадаешь в нее, так как все то, что круговоротами несется по боковинам неопределенностей этого пространства сотней мер и измерений, называется Вечностью, квинтэссенцией мира. Вечность - слабая, но скорая слуга Бесконечности.
