Джон Варли - Тысячелетие
В общем, я велел 35-му свернуть… свернуть направо. Совсем чуть-чуть. Мне просто хотелось освободить дорогу кому-то сзади… Ну да, это был рейс «Пасифик Саутуэст» из… как его?.. ах да, из Бейкерсфилда. Рейс одиннадцать-ноль, точно.
Он слабо улыбнулся, припомнив, как четко провел операцию. Потом лицо его перекосилось.
— И тут компьютер вырубился. Конечно, сразу началась запарка. Я вроде как отодвинул в уме 35-й и 880-й куда-то на задний план; я только что с ними разобрался, там все было в норме. У меня возникла другая ситуа… Была еще пара других машин… Да, пара других, которыми я должен был заняться незамедлительно. — Джанс посмотрел на Карпентера. — Надолго он вырубился-то?
— На девять минут, — спокойно ответил Карпентер.
— Девять минут. — Джанс пожал плечами. — Я тогда потерял счет времени. Разметил их всех… — Он встревоженно взглянул на меня:- Вы знаете, что бывает, когда компьютер выходит из строя? Вы знаете, как мы…
— Знаю, — сказал я. — Вы помечаете сигналы вручную.
— Верно. Вручную. — Он невесело усмехнулся. — Но мне и в голову не приходило, что это будет так трудно. Только я успел взять ситуацию под контроль, как компьютер снова заработал. При некоторых сигналах даже метки сохранились, хотя информация о высоте почти вся стерлась. Так бывает, когда компьютер включается после перегрузки. Какие-то вещи стираются, а другие…
— Да, знаю, — повторил я. Перед глазами у меня отчетливо стояла описанная им картина; я видел, словно наяву, как он лихорадочно переключается с одной системы на другую, с неадекватными данными.
— Ну вот. Он, значит, врубился, но информацию выдавал с запозданием. Она не соответствовала действительности.
— Она почти всегда не соответствует, — проворчал Карпентер, обращаясь ко мне.
Адвокат пребывал в замешательстве и, похоже, собирался заявить протест. Он был выбит из колеи и не мог понять, стоит ли позволять клиенту говорить о вещах, в которых он, то бишь адвокат, ничего не смыслит. Карпентер заметил это и покачал головой.
— Не волнуйтесь, — сказал он. — Дон просто говорит, что компьютер отставал. В часы пик они, как правило, отстают секунд на пятнадцать. — Адвокат по-прежнему выглядел озадаченным. Карпентера разозлила его бестолковость. — Это значит, что картинка, которую Дон видел на экране, устарела на пятнадцать секунд, только и всего. Иногда компьютеры запаздывают на полторы минуты. Никто не может вменить Дону в вину тот факт, что у него допотопный компьютер.
Судя по выражению лица Карпентера, он прекрасно знал, кому нужно вменить в вину сей факт, но распространяться на эту тему не стал. Адвокат успокоился.
Джанс даже не заметил, что его перебили. Он по-прежнему находился сейчас в диспетчерской, пытаясь справиться с ситуацией.
— И тут я вижу: с три-пять и восемь-восемьдесят творится что-то неладное. Они не сблизились еще настолько, чтобы стоило поднимать тревогу, но дело к тому шло. По крайней мере, я не думал, что им грозят серьезные неприятности, тем более что картинка шла с запозданием. Но они находились не там, где должны были быть.
Они поменялись местами. Черт возьми, я не мог понять, как эти сволочные машины умудрились проделать рокировку! А главное-когда они успели? Данные у меня, конечно, были неточные, но не настолько же! 35-й должен был находиться севернее 880-го, а на экране все было наоборот. И они быстро сближались.
Джанс закрыл руками лицо, медленно качая головой из стороны в сторону.
— Времени для принятия решения оставалось всего ничего. Я прикинул- минуты три, не больше. Но сирена тревоги, зараза, не врубалась, и этого я тоже не мог понять. Я в темпе развел их и решил, что разберусь со всеми вопросами позже, когда буду составлять рапорт об инциденте.
И тут они снова поменялись местами.
Я взглянул на Джанса, потом на Карпентера. Тот угрюмо кивнул головой.
— Ты хочешь сказать, Дон, что компьютер перепутал разметку двух самолетов?
Джанс кивнул.
— Всего на пару мгновений. Я не знаю… Может, какая-то накладка с автоответчиками, одновременные сигналы… черт его знает. Что бы там ни было, но в течение нескольких секунд компьютер показывал мне «Панам» как «Юнайтед», а «Юнайтед» как «Панам».-Джанс впервые поднял на меня глаза, и в них была лишь жуткая пустота. — И… понимаете, я должен был… исходя из показаний компьютера… — Он поперхнулся, но, взяв себя в руки, продолжил:- Понимаете, я пытался их развести, но поскольку на экране они были перепутаны, мои указания только подтолкнули их друг к другу.
Воцарилась недолгая тишина. На лицах моих ребят появились скептические мины, не исключено, что и на моем тоже. Но, глядя на Джанса, невозможно было поверить, чтобы он все это придумал. Он продолжал, по-прежнему спокойно:
— А потом, понимаете, когда компьютер исправил картинку, сразу взвыла сирена тревоги. Я посмотрел- сигналы уже невозможно было различить. Они слились в одну точку.
И эта точка свалилась с экрана вниз.
Глава 6
Как не бывало никогда
Добравшись наконец до дома, я сразу попала в руки к Шерману. Он не задавал никаких вопросов, ничего не говорил. Очень уравновешенный робот. Наверное, это результат его почти полного со мною отождествления, почти безошибочного понимания моих настроений и почти точного знания, как с ними бороться. Не будь я такой циничной сучкой, я назвала бы это сопереживанием.
И конечно же, он прочел мою мысль.
— Я говорю с тобой, когда тебе необходимо выговориться, Луиза, — сказал он. — А твой цинизм- всего лишь оружие самообороны.
А может, мне как раз необходимо сейчас выговориться, подумала я, распластавшись в горячей ванне. Самое время. Шерман уже битый час смывает и смывает с меня кровавое пятно, давно исчезнувшее, но застрявшее у меня в мозгах. «Прочь, проклятое пятно!»[3]
— А может, тебе и впрямь необходимо выговориться, — сказал он.
— Ага! Так ты действительно читаешь мысли, коварный андроид!
— Я читаю тела, на них шрифт отчетливее. Но я знаю твой образ мышления и литературные пристрастия. Ты подумала сейчас о «Макбете».
— О леди Макбет, — уточнила я. — Почему, скажи?
— Ты сама знаешь, но тебе, конечно, будет легче услышать ответ от меня.
— Тогда молчи! Три мочалкой покрепче — вдруг да удастся стереть с меня вину! А говорить буду я.
— Ты просто раскисла от самобичевания и жалости к себе. Но если тебе доставляет удовольствие в этом барахтаться- кто я такой, чтобы возражать? Всего лишь коварный андроид.
— Удовольствие? Прикуси свой язык!
