Владимир Лосев - Апокалипсис 2060
— Вы пророк? — мужчина рассмеялся. — Вы знаете, такого я еще не слышал.
— Скажем так, я просто очень хорошо информированный человек, — Илья направился к двери. — Жду предварительного расчета к вечеру.
— Договорились…
— Хорошо, — Сергеев вышел, прошел мимо ослепительно улыбающейся секретарши, видимо, устроившейся на эту работу, чтобы соблазнить какого-нибудь миллионера и потом выйти за него замуж. Похоже, он подходил по всем статьям, если судить по тому, как она выгибалась всем телом, давая ему возможность увидеть небольшие зеленые трусики. Увы, такие девушки никогда ему не нравились, поэтому Илья прошел с каменным лицом мимо нее, а секретарша, обиженно покусав пухлые губки, снова уставилась в экран телевизора, где показывался какой-то сериал. — Буду ждать.
* * *Лада Гольдберг жила прекрасную жизнь и знала об этом. У нее с рождения было все, что только можно пожелать: огромный дом, полный прислуги, спешащей исполнить ее желания и причуды, приличный счет в банке, добрые богатые родители, готовые чуть ли не молиться на нее. Она училась в дорогой частной школе, причем половину своего обучения провела в России, а вторую в Англии, где по доброй традиции сложившейся еще со времен второй Российской революции, когда Британия не выдавала воров, убийц и мошенников, убегавших из страны с нечестно нажитым капиталом, учили своих детей нынешние российские олигархи и миллионеры.
Во все времена доброй традицией считалась иметь на островном королевстве свой дом, в котором можно было бы укрыться от российских власти и русских бандитов, желающих отобрать чужой капитал, нажитый обманом и кровью.
Жила она в Англии чудесно, приобрела кучу подруг и друзей из будущей мировой элиты, причем как русских так и англосаксов, избавилась от акцента, который так мешает русским жить и работать на западе, повидала чужую жизнь и заимела прекрасные перспективы для развития собственного бизнеса. И все было бы хорошо, если бы в один прекрасный день Лада не проснулась с ощущением, что здесь ей невыразимо скучно. Она вдруг поняла, что ее раздражает традиционный вечерний английский чай в пять часов, чопорные манеры, разговоры ни о чем, и ей смертельно хочется в Россию, хотя бы просто для того, чтобы поматериться с теми, кто ее услышит и поймет. Тут еще умерла мать, заболевшая неизлечимой формой рака груди, что стало еще одним поводом для возвращения.
К тому времени она закончила школу и курс компьютерных наук в Кембридже, так что ничего ее в туманном Альбионе не держало, и Лада вернулась в Россию.
К отцу на работу она не пошла, сказав, что слишком долго пробыла среди пресных и скучных преподавателей и не менее скучных будущих финансовых магнатов, поэтому сама будет выбирать себе работу. Поскольку ее специализацией были промышленные роботы, то Лада поступила на работу в одну из фирм, занимающихся как раз тем, что предоставляла свои услуги на всех видах транспорта.
Так она стала капитаншей контейнеровоза и поэтому проводила большую часть времени на своем рабочем месте, в кресле погонщика роботов. Работа ей нравилась. Управляя огромной железной тушей контейнеровоза, глядя на серые или синие в белых гребешках волн воды, она чувствовала себя настоящим капитаном, который ведет корабль к далеким неизвестным берегам.
Отец сначала был недоволен ее решением, но когда она показала ему документы, которые подтверждали, что она является совладельцем фирмы, смягчился, особенно когда проверил по своим каналам финансовую отчетность и убедился, что предприятие прибыльное и с каждым годом приобретает все больший вес. Лада и на самом деле приобрела пакет акций по приемлемой цене сразу после приезда в Россию. Купить их посоветовал Николай Светлов ее новый бой-френд, с которым она познакомилась еще в Англии, а деньги у нее были.
И получилось удачно, фирма набирала заказов все больше, приходилось принимать новых погонщиков роботов, покупать кресла, но поскольку этот процесс оказался растянутым по времени, то иногда оказывалось, что работать просто некому, а заказ терять жалко, настолько он казался выгодным, так Лада начала оказываться в кресле. А потом ей это настолько понравилось, что в ее отдельный кабинет установили это чудо техники, и теперь в любой момент она могла оказаться за штурвалом контейнеровоза, впрочем, она с удовольствием гоняла грузовики, грузовые самолеты и все, что было роботизировано и принадлежало ее фирме. Никто из ее друзей не понимал ее пристрастия, но то, что фирма принадлежала на сорок девять процентов ей, сразу меняло отношение к ее забавам. Слово «Бизнес» было священным, и звучало для ее знакомых почти как бог.
Все шло чудесно. Девушка замечательно чувствовала себя в России и уже собиралась замуж. Правда, пока еще не решила за кого: то ли за Николая Светлова: тот был хорошей партией — не дурак и богат, или за Игоря Птичкина, который являлся совладельцем ее фирмы.
И когда она уже окончательно настроилась на замужество, вдруг началась эта катавасия с концом света. Сначала это ощущалось как шутка: ну, скажите — откуда взяться апокалипсису в России? Революция — да, война на выживание — обычное дело, русские всегда готовы влезть в какую-нибудь кровавую заварушку, но конец света не для Руси: какой может быть конец света в стране, где сама жизнь больше похоже на никогда непрекращающийся катаклизм?
Потом, когда начали выдавать пропуска в метро и кремлевский бункер, это стало похоже на комедию, поскольку каждый из живущих в Москве считал, что именно он и его семья достойны ярко-красных кусочков плотного пластика. Даже мошенники появились, готовые продать пропуска кому угодно за приемлемую цену. Естественно торговали подделками, настоящие пропуска имели столько степеней защиты, что их невозможно было подделать, они были выписаны на конкретное лицо, чье ДНК встраивалось в электронный чип.
Лада смотрел на раздачу пропусков как на дополнительное развлечение: такой грызни в Британии точно не увидишь, а тут прямо на глазах проявлялся у людей волчий оскал. Сама девушка о своем выживании не беспокоилась, отец занимал довольно высокое место среди банкиров и финансистов, поэтому когда он ей передал ярко-красный кусочек пластика, на котором было выдавлено ее имя и название станции метро, куда она должна отправиться при первом сигнале тревоги, Лада восприняла как должное и даже с усмешкой.
Повесив пропуск на цепочку, Гольдберг стала носить его поверх своей одежды, вызывая у многих чувство зависти и беспричинной злобы — это был ее вызов местному обществу. Правда, этот вызов оказался не самым обидным, скоро она узнала, что у некоторых людей из ее круга имелись пропуска еще более ценные, чем ее — те выдавались в кремлевский бункер, куда приглашались люди еще более уважаемые и заслуженные.
