Ник Саган - Лабиринты рая
Но уж слишком она беспокоилась о Лазаре.
Я вздохнул и начал присматриваться к горизонту, пытаясь обнаружить что-нибудь необычное. Ничего.
— А где же огонь? — спросил я.
Она показала на мост.
— Хорошо, — сказал я, подходя поближе, — выдержит ли меня эта хилая конструкция?
Неожиданно новый всполох света окутал меня, теплый, мягкий и все же странно призрачный. Я услышал звон колокольчиков вдали. Из этого прекрасного сияния материализовалась высокая женщина в белом одеянии, ее неземная красота завораживала. «Красивые глазки», — подумал я. Но глаза эти ничего не выражали.
— Я — твоя совесть, — объявила она.
— Чушь какая.
— Все правильно, — возразила Симона. — Последователи Зороастра верят, что проводник, духовный проводник…
— … объявляется на мосту Чинват, чтобы проводить освободившуюся душу в путь. Я знаю.
— Конечно, знаешь, — согласилась она. — Глупо, что я начала объяснять.
Она посмотрела на виртуальную красавицу и странно улыбнулась.
— Я зову ее Трикси.
— Трикси?
Она пожала плечами.
— Она похожа на Трикси.
— Знаешь, это любопытно, — сказал я.
— Что любопытно?
— Ну, две вещи. Во-первых, что он сделал ее такой красивой, слегка высокомерной, тебе не кажется? По священной книге, если ты ведешь праведный, моральный образ жизни, твой духовный поводырь — красивая девушка. Если ведешь греховный образ жизни, то она должна быть страшилищем. Судя по этой красотке, Лаз был высокого мнения о себе.
— Так оно и было, — ответила она, скрестив руки на груди, будто защищаясь от моих слов.
— Ну ладно. Меня просто заинтересовало.
— А что во-вторых?
— А во-вторых, когда он создавал прекрасную девушку, он не использовал тебя в качестве модели. — Ха! В яблочко! И добавил: — Он же твой парень. О чем он думает?
Я ожидал, что она рассердится, или задумается, или набросится на меня. Но она просто рассмеялась, а это было куда хуже.
— Сделать в ГВР мой клон? С чего бы ему этого захотеть? — спросила она. — У него же был оригинал.
Я открыл было рот, но ничего вразумительного не приходило мне в голову. Я почувствовал себя дураком.
— Трикси не настоящая, — объясняла она мне, словно маленькому ребенку.
Она детально разъяснила мне всю унизительность ревности к вымышленному персонажу. Тогда я поднял руки, как бы говоря: «Я все понял, не нужно мне это разжевывать». Вот так попал.
Я ступил на мост одной ногой, проверяя его прочность. Пока все в порядке. Заметив это, Трикси полетела, словно дух, едва касаясь босыми ногами досок моста. Классный трюк. Я шел впереди, за мной — Симона, крепко сжимая мое плечо, помогая удерживать равновесие.
Жизнь после смерти по Зороастру. Вы идете по мосту Чинват, по «мосту истины», по «мосту судебного разбора». Он ведет в рай. Пройди его — и ты попадешь к вечному свету. Праведники переходят этот мост легко, для людей злых он становится очень узким. Так говорит легенда. Сорвешься — попадешь совсем в другой мир.
Мост был достаточно широк, чтобы чувствовать себя уверенно, но от высоты кружилась голова. Я тут же вспомнил про стакан, который либо наполовину пуст, либо наполовину полон. Все зависит от восприятия.
Кажется, Лазарь говорил мне об этом… Все, что нас окружает, — лишь наше восприятие?
Нет, не так. «Хорошие мысли, хорошие слова, хорошие поступки». Он повторял это, словно мантру. Когда не размахивал клюшкой для поло у меня над головой.
Впереди я заметил какое-то неопределенное движение,
— Вон там! — показала Симона: — Видишь?
Это было полупрозрачное существо, похожее на паука, размером с коккер-спаниеля. Странно. Почти по Лавкрафту. Я легко скользил по мосту, то приближаясь к краю, то отходя от него. Снова и снова.
Я почувствовал, что Симона крепче вцепилась в мою руку.
— Что оно там делает?
— Готовится напасть на нас ночью.
Трикси миновала существо, и там, где пальцы ее ног будто прошли сквозь него, я увидел отчетливые нули и единицы. Хм. Решительно освободившись от Симоны, я подошел поближе.
— Осторожно, — предупредила она.
— Нэнни, — спросил я. — Это не кинжал ли предо мной?
— Кинжал?
Она не читала Шекспира. Пришлось объяснять.
— Что это прямо передо мной?
— Мост.
— Да нет.
— Летящая женщина.
— Не то.
Пауза.
— Я не знаю, о чем ты говоришь, Хэллоуин. Можешь объяснить получше?
Мы с Симоной обменялись понимающим взглядом: Нэнни не видит его. Или не распознает.
Угрозы пока не было. Он занимался своими делами. Я понимал, что его создал не Лазарь: существо не вписывалось в окружающую обстановку. У него десять ног, не восемь. Двигается он механически, хотя имеет вполне органический вид. Однако прозрачный. Наверное, он сделан из какого-то живого льда.
Я наклонился, «Кис-кис», — позвал его, словно кошку. Будто это Уиспер.
Он не обратил внимания.
Очень медленно я потянулся к нему, надеясь ухватить его, сжать пальцами грудку.
— Это твой? — спросила Симона.
Мой? Я его создал? Нет, вряд ли. Если же он мой, то зачем я его сделал? Чтобы показать, что я замешан в исчезновении Лазаря? Если я скажу «да», сбросит ли меня с моста его подружка?
— Никогда раньше его не видел, — ответил я. — Защищаю свою честь скаута.
Я прикоснулся к нему. Паук тотчас замер. Я ощутил вибрацию под пальцами. Очень знакомую. Вздрогнув от неожиданности, я нажал посильнее и улыбнулся, когда мои пальцы превратились в иконки.
Я так же работаю со своими файлами.
Конечно, я мог открыть файлы, но они были не мои. Я никогда раньше их не видел, они были записаны двоичным компьютерным кодом: нули и единицы. Я обнаружил, что могу прочесть первую строчку, зато остальное — сплошная абракадабра, код внутри кода.
Первая строчка гласила: «Пейс», я прочел ее вслух.
Симона поняла. Достала перебойник.
Краешком глаза я видел, что она делает. Я покачал головой — не сейчас.
Она убрала его.
— Не так быстро, — сказал я. — Они поймут, чем мы занимаемся.
— Ну и пусть.
Стеклянный паук поднял голову, повернул направо, налево, словно что-то искал. Нюхает воздух? Я не ожидал, что ее приборчик создает туман, сбои и повреждение системы.
— Пейс — это программа вроде Маэ$тро, — пояснил я, — только она всегда в тени. Прячется, так сказать.
— Верно, доктор Эллисон рассказывал в начале курса.
— Я так понимаю, судя по коду вызова, это представитель Пейса, его аватара. Что он здесь делает?
— Ищет ключи, — предположила Симона. — Вот что он делает.
— Что мы о нем знаем?
— Он расследует. Он регулирует. Он обеспечивает бесперебойность работы.
— С постоянной скоростью.
