Такаюки Тацуми - Гордиев узел. Современная японская научная фантастика
Яркий тому пример — Рождество. Когда наступает Рождество, буддистские монахи из секты Нитирэн[34] бьют в барабаны и поют псалмы, а синтоистские священники наряжаются Санта Клаусами. Если думаете, что это вранье, сходите на Рождество в храм Мэйдзи дзингу[35], что на севере мегаполиса Токио, и сами увидите. По обеим сторонам дороги, ведущей к храму, сверкают блестки и горят уставленные в ряд свечи. На главных храмовых воротах тории[36], увешанных золотой и серебряной тесьмой, которой обычно украшают елку на Рождество, мигает неоновая надпись: «Merry Xmas». На ящике для пожертвований стоит крест. На нем с петлей на шее — бодхисатва Каннон[37], на руках у нее младенец. А когда дергаешь за шнур в молельном зале хайдэн[38], звонит не колокольчик, а колокол, как у христиан, и устроено так, будто снег идет.
Так вот, мы с невестой поднялись на прозрачном лифте на двадцать второй этаж и вышли в вестибюль.
— Подожди здесь, — сказал я ей. — Я схожу в справочное бюро.
Она беспокойно огляделась вокруг и сказала:
— Возвращайся поскорее, — и пытливо так на меня посмотрела.
Некоторые в таких ситуациях ласково отвечают «Конечно, дорогая, я мигом» или что-нибудь в этом духе, растягивают рот в улыбке и целуют невесту. Только делать этого ни в коем случае нельзя. Тогда пиши пропала нормальная жизнь после свадьбы.
— Ты это... вот что, я, может, вернусь нескоро, — бросил я в ответ, напустив на себя сердитый вид, и вышел из вестибюля.
Войдя в справочное бюро, я достал купленный неделю назад в Космическом бюро путешествий туристический ваучер и показал его дежурному сотруднику. Тощий юнец выкатил трусоватые глаза, спрятанные за очками:
— Вы направляетесь в Даку?
— Точно.
— Но в этом году все едут на Сатурн, — промямлил он. — Почему вы выбрали именно Даку? Туда в этом году еще никто не ездил.
— Ну, это уж мое дело, куда мне ехать.
— Оно конечно, — сокрушенно согласился дежурный, вцепившись руками в конторку. — Но ничего хорошего из этого не выйдет. Я вам из лучших побуждений говорю. Он покосился на других посетителей.
Кроме меня в бюро оказался еще один мужчина, лет за тридцать, который в дальнем конце зала увлеченно обсуждал что-то с другим сотрудником.
— Лучше вам туда не ездить, — не унимался дежурный. — В этом году на туры в Даку нет даже тридцатипроцентной скидки для читателей еженедельника «Женское чтиво». И телевизионщики все на Сатурне, так что у вас не окажется ни малейшего шанса попасть ни в «Хронику путешествий», ни в «Медовые новости».
— Ну и славно, — ответил я. — Чем спокойнее, тем лучше.
— Там будет слишком спокойно. Вы рискуете заболеть аутизмом. А в больнице и врачей-то, наверное, нет. — Дежурный даже побелел весь, аж слюной брызгать начал. — И вообще, в Даку нет рейса. Потому что с Дакой нет регулярного сообщения. Чтобы вас туда доставить, придется отправлять пустой космолет.
— Естественно, придется, — я взял двумя пальцами ваучер и помахал им у дежурного перед носом. — Давай, посылай космический корабль. Я же билет купил. А не пошлешь, подам в суд на Космическое транспортное агентство за мошенничество.
В глазах дежурного промелькнуло безумное выражение. Он выпрямился и визгливо засмеялся.
— Шутить изволите.
— А ну, дай-ка мне свой видеофон. Расскажу об этом случае в телепрограмме жалоб. Как твоя фамилия?
— П-п-п-постойте, — у парня аж дыхание перехватило. Он вцепился в меня трясущимися руками. — Позвольте, я все объясню. Чтобы отправить на Марс космолет, необходима подпись заместителя начальника отдела путешествий на Марс. Но беда в том, что он уехал в Африку охотиться на диких животных. Решил, что до конца года в отделе все равно не будет работы. Такой уж он беспечный человек. Так что ничего не поделаешь. Войдите в мое положение! — скулил он, вертя в руках бесскрепочный стэплер.
Я рассеянно взглянул на его бледную физиономию.
— Никак в Африке еще водятся дикие животные?
— Говорят, водятся, — он вежливо поклонился. — Этот чудак, замначальника, утверждает, что на нашей планете осталось полным-полно интересных мест. Но мне вовсе так не кажется. А вы что изволите думать на этот счет?
— Это от человека зависит, — ответил я, и, отобрав у дежурного стэплер, тоже начал вертеть его в руках. — Люди ленивые, слабые духом, не умеют искать сами, поэтому и довольствуются ширпотребом, тем, что им подсовывают СМИ. Но встречаются и такие, что не успокоятся, пока не найдут в самом обычном, заурядном нечто свое, только им доступное.
— Вот как? Мне это не очень понятно.
— Да уж...Кстати, а нельзя ли этого замначальника вызвать из Африки?
— Вызвать?.. — с сомнением повторил дежурный. — Вообще-то у него тяжелый характер...
«Этот парень, похоже, то и дело получает нагоняи от начальства», — подумал я.
Вертя в руках стэплер, я зазевался и ненароком пришпилил рукав своего пиджака к рукаву парня за конторкой.
— Ой, что вы делаете? — взвизгнул дежурный. — Это же высокочастотный термосшиватель! Теперь, чтобы нас расцепить, один рукав рвать придется.
— Вот влипли, — вздохнул я. — Ну-ка, снимай свой пиджак. Мой-то костюм цельнокроеный. Раздеться можно только догола. Включая трусы.
— Что же делать? — заскулил парень. — Ведь и у меня такой же.
Мы засуетились, пытаясь распустить шов. Современный мужской костюм — штука добротная — он рассчитан на то, чтобы носили его не один десяток лет. Материя такая крепкая, что без электроножниц не разрежешь.
Пытаясь подцепить шов ногтями, я спросил:
— А что, если отправиться к замначальника, чтобы он поставил печать? Где он там, в Африке?
— В Центральной, в городе Банги.
— А рейс туда есть?
— Рейс есть. Туда дважды в сутки летает мезосферолет. — Он посмотрел на часы. — Следующий вылет через десять минут.
— Ты давай, поезжай, — сказал я. — Поставишь печать и обратно. А я тебя здесь подожду.
— Если вы настаиваете, я, конечно, полечу, — заныл дежурный. — Вот только пиджак...
— Ах, да. — Я задумался. Ждать все равно придется, так какая разница, где время провести, что здесь сидеть, что в Африку слетать. — Ну, тогда я, пожалуй, с тобой.
— В таком случае нужно поторопиться.
Дежурный по видеофону попросил сослуживца подменить его. Мы вместе вышли из офиса и поднялись на тридцать третий этаж, на крышу космопорта.
Оттуда ввысь уходили более сотни вертикальных взлетных пеналов разного цвета — в зависимости от пункта назначения, — они будто пытались дотянуться до самого неба. На крышах соседних зданий тоже имелись взлетно-посадочные площадки — частного пользования.
