Рейчел Уорд - Рожденная водой
«Канат, Ник».
Оборачиваюсь, но нас по-прежнему пятеро. В комнату никто не заходил.
– Я же вам сказала… я толкнула его чуть-чуть. Мы играли. Дурачились. От моего толчка он бы не упал. Гарри продолжал смеяться. Я думала, сейчас он выпрямится, шагнет ко мне… как вдруг у него подкосились ноги.
Джейк качает головой. Я опять слышу шепот.
«Канат».
– Возможно, кто-то по ошибке взялся за другой конец каната и дернул. Там, на противоположной стороне бассейна.
Смотрю на Джейка. Мы все смотрим на Джейка. Его лицо пылает, шея покрылась ярко-красными пятнами.
– Стив, клянусь вам, я не дергал за канат. Не первый день в бассейне.
– Это могло произойти по ошибке, – невинным тоном говорю я. – Мы же живые люди. Допускаем ошибки.
– Все было совсем не так. Это ты его столкнула. Даже спихнула. Я видел.
Джейк уже не говорит. Кричит. В тесном пространстве его голос звучит оглушительно громко. Я чувствую, как он меня ненавидит, и мне становится страшно.
– Ладно, Джейк, остынь. – Клайв подходит к нему и загораживает меня.
Ко мне подскакивает отец:
– Вы слышали ее? Всему виной канат. Ей ли не знать? Моя дочь стояла рядом.
– Папа, успокойся.
Отец кладет руку мне на плечо. Его ладонь блестит от пота.
– Вам необходимо всерьез задуматься о мерах безопасности в бассейне. – Отец сердито указывает пальцем на Стива. – Сначала Кристи, теперь этот парень. У вас бассейн или безнадзорный пруд? Могу ли я быть уверен, что во время тренировок ничто не угрожает моей дочери?
– Папа, я тебя очень прошу, успокойся.
– Проще всего упрекать нас, – заявляет отцу Стив. – Мы очень серьезно относимся к мерам безопасности и заботимся о здоровье тех, кто приходит к нам плавать. И у вас нет оснований связывать болезнь Кристи с…
– Их уже двое! – перебивает Стива отец. – «Скорая» дважды увозила из вашего бассейна пострадавших. И вы смеете называть ваш бассейн безопасным? Очень сомневаюсь.
Менеджер вскакивает на ноги. Теперь все галдят разом, перекрикивая друг друга. Я выскальзываю из отцовских пальцев и выбегаю из жуткой комнаты. В коридоре приваливаюсь к стене, взрослые продолжают спорить. Всего восемь часов утра, а я уже насквозь мокрая. Хочется пить. Мне нужна прохлада.
Я могла бы сейчас уйти, но даже в восемь утра солнце жарит так, что улица напоминает духовку. Мне страшно, однако прямоугольник лазурной воды по-прежнему остается желанным местом. Столько прохладной воды. Как хочется в нее погрузиться.
Я иду в раздевалку.
Глава 23
До поминальной встречи полчаса. У меня есть целых двадцать минут, чтобы поплавать, остудить тело и отключиться от всех дрязг. Насест, где обычно восседал Гарри, пуст. В бассейне не разминается Кристи. Но Роб обязательно появится. Неужели я хочу снова с ним встретиться?
Смотрю на воду. В бассейне уже плещутся любители утреннего плавания. Пара дорожек отделены канатом и пустуют. Вижу щит с надписью «Дорожки для тренировок». Для нас или для спасателей? Не важно. Главное, сейчас они свободны. Уж лучше плавать там, чем пихаться локтями на общей «быстрой дорожке».
Сажусь на край бассейна. Смотрю в воду.
Никаких тел под водой. Никаких потусторонних голосов в голове.
Возможно, он оставит меня в покое. Я не хочу сейчас показывать чудеса скорости – просто поплавать, слиться со стихией.
Ныряю. Наслаждаюсь мгновением встречи с водой. Доверяюсь ей, как подруге. Вода подхватывает меня, и я плыву, разогревая мышцы.
Он здесь.
Я его не вижу, но чувствую.
Роб.
Он близко. Слишком близко.
«Приятное ощущение, правда?»
Какое?
«Ощущение победы. Над Кристи и этим парнем. С ними покончено. Убрали их с дороги. Наказали».
Я не хотела с ними расправляться… Во всяком случае, не так…
«Нет, хотела. Сама знаешь, что хотела».
Нет! Только не так.
«Никола, все случилось с твоей подачи».
А ведь он прав. Я дала Кристи воду. Я толкнула Гарри.
«Мы это сделали вместе. Ты и я. Мы – команда».
Я хочу, чтобы это закончилось.
«Скоро закончится. Если не забыла, остались еще двое».
Мои родители. В запале я назвала ему имена.
Я совсем не хотела причинять им зло, я была сердита. Меня бесили их тайны, но я не хотела, чтобы они пострадали.
«Не хотела? Никола, они столько лет тебе врали. Они хотят управлять тобой».
Всего лишь стремятся уберечь меня от опасностей. Я не хочу, чтобы с ними что-то случилось.
«Ты их не знаешь».
Что он говорит? Я хорошо их знаю. Мы живем под одной крышей. Шестнадцать лет они заботились обо мне. Любили меня.
«Шестнадцать лет вранья. Бегства от правды».
Ничего не понимаю. Я понятия не имею, зачем ты здесь и чего хочешь. Пора выбираться из воды. Не получится у меня сегодня поплавать, я больше не выдержу его присутствия. Хочу, чтобы это прекратилось.
Я недалеко от глубокого конца бассейна. Прибавляю скорость. Скорее бы доплыть до стенки.
«Это был не несчастный случай, а убийство».
Хватит! Больше не желаю ничего слушать. Они мои родители. Я их люблю.
«Приведи их в воду. У меня с ними осталось незаконченное дело».
Подплываю к стенке бассейна, вцепляюсь в нее, высовываю голову из воды и тяжело дышу. А вокруг меня обычное воскресное плавание. Люди наслаждаются водой и даже не подозревают о кошмаре, обитающем рядом. Я смотрю, как беспечно они плещутся. У мелкого конца полно родителей с малышами. Те радостно визжат. Мне трудно поверить в реальность происходящего со мной.
Может, я перенапряглась и у меня упадок сил? Может, все это существует лишь в моем воспаленном мозгу? Должно быть, так и есть. Роб утонул семнадцать лет назад. Каким образом он мог появиться здесь?
Не убирая рук со стенки, опускаю голову под воду.
Его голос настолько близок, что кажется, он внутри меня.
«Никола, ты у меня в долгу. Приведи их ко мне, иначе снова запятнаешь себя кровью».
Выныриваю. Обеими руками хватаюсь за кромку и вылезаю из воды. Встаю на ноги, трясу головой, затем смахиваю воду с рук и ног. Как же хочется выскрести его голос из моих ушей, а его самого – из памяти.
Возвращаюсь в раздевалку. До поминальной встречи – она состоится в кафетерии бассейна – считаные минуты. Времени на душ уже не остается, но меня туда и не тянет, особенно после вчерашнего. Быстро переодеваюсь, засовываю вещи в сумку и иду в кафетерий.
Прихожу последней. Все уже собрались и сидят за двумя сдвинутыми столиками. Рядом стоит Клайв, а отца нигде нет.
Заметив, что я подошла, Клайв отводит меня в сторону:
– Твой отец ждет на улице. Нам пришлось попросить его покинуть бассейн. Он повел себя очень… агрессивно.
В моих ушах и сейчас звенят угрозы Роба. Интересно, отцовская агрессивность – от подражания старшему брату? Или Роб по характеру ничем не отличается от моего отца? Два брата с одинаково взрывными темпераментами. Должно быть, наследственная черта.
– Простите его, пожалуйста, – прошу я Клайва. – Он очень нервничал.
– Ему запрещен доступ в бассейн. Мне очень жаль, Ник, но мы всерьез заботимся о безопасности нашего персонала и посетителей.
– Конечно. Но вся его агрессивность словесная. Он бы никого и пальцем не тронул. Это лишь…
– Я понимаю: лишь неумение сдерживаться.
Мы подходим к сдвинутым столам. Свободных мест нет, и никто не хочет потесниться. Беру стул и сажусь рядом.
– Тише, девочки. Теперь, когда Ник здесь, все в сборе.
Девочки переглядываются. Возникает долгая-предолгая пауза. Наконец одна чуть сдвигается, освобождая мне… не место. Узкую полосу. Я придвигаю стул, но все равно нахожусь вне круга.
– Начинаем, – говорит Клайв. – Спасибо, что пришли. Мы все сейчас переживаем тяжелое время. Но я хотел, чтобы мы помянули Кристи, поделились нашими воспоминаниями о ней, нашими чувствами. Быть может, вы проведете заплыв в память о ней. Понимаю, вам нелегко. Но наша команда была ее миром. Кристи очень дорожила духом команды, взаимной поддержкой. Она прекрасно понимала: ее успехи – это успехи всей команды… Кто-нибудь хочет выступить?
Две девочки уже плачут. Говорить никому не хочется.
– Хорошо. Тогда я скажу… Для меня Кристи была подопечной, о которой любой тренер может только мечтать. Она от природы обладала блестящими способностями к плаванию. Но что еще ценнее, понимала, насколько важно шлифовать эти способности. Она выкладывалась на тренировках, каждый раз стремясь превзойти свои результаты. И, что не менее важно, была горячо предана команде. Я счастлив, что у меня была такая ученица, и до сих пор не могу поверить, что Кристи больше нет…
Последние слова Клайв произносит дрогнувшим голосом. У него покрасневшие глаза. Он отворачивается, стыдясь своих чувств.
