Window Dark - К последней полуночи (повесть о настоящем Деде Морозе)
Три поросёнка, слаженно дыша, убегали от прихрамывавшего преследователя, в лохматом хвосте которого обрело прописку целое семейство репьёв. Следом, три весёлых охотника тащили почти такого же волка, привязанного к длинной палке. Из счастливого далёка махали им радостная Красная Шапочка и отважный пионер Петя Иванов. Волоча набитое брюхо, прошёл сытый и довольный волк, которого накормил пёс-бедолага, вернувшийся на службу по протекции лесного друга. И я снова не мог никого выделить из серой, но весьма разношёрстной массы.
Есть! Свершилось! Вот оно! Только что из поля зрения исчез волчонок-недоросток, обитавший в осеннем лесу, и его место занял главный герой „Ну, погоди!“. Или мне показалось, или… Я снова вздрогнул. Сомнений не оставалось. Одну секунду из пяти вместо волчьей головы возникало чёрное беспросветное облако. Враг пытался замаскироваться под всенародно любимый образ, но до конца ему это не удалось.
Я смело направил жезл в нужном направлении и заорал во всю мощь: „Вот он!“. Коридор крутанулся. То, что казалось стенами, обернулось полом и потолком. Подошвы спружинили от твёрдой поверхности, но рука, даже не дрогнула, продолжая указывать на врага. Коридор заполонила толпа, бросившаяся на мультипликационного волка. Возможно, сюда прибыла передовая бригада ангелов скорой помощи. Но для меня они ничем не отличались от прохожих покинутого мира. До того момента, когда из ладони склонившегося над поверженным врагом вылетела синяя молния. Загогулина нестерпимо яркого света разодрала волчью лапу. Однако, рана тут же окуталась белым дымком, и на лапе возникла повязка из плотно намотанного бинта. Враг вывернулся из-под безжалостных ног, вскочил на задние лапы и рванулся к двери, обрывающей коридор. Ангелы не успевали. Волк выскочил из коридора, обернулся, продолжая бежать. И тут я увидел, как ему ловко подставил подножку бесстрашный мальчуган в голубой рубашке. В этот момент дверь захлопнулась. Ангелы остановились, улыбнулись и исчезли. Коридор полностью опустел, если не считать мою ничего не понимающую персону.
Ну вот и всё! Мавр сделал своё дело! Мавр может гулять смело. Тело заполонила приятная усталость, словно после трудной, но успешно выполненной работы. Пройдёт совсем немного времени, и я окажусь в реальном мире. А пока можно вальяжно прислониться к встроенному шкафу, куда обычно прячут вёдра, швабры и лопаты. Я ждал, когда свет померкнет, и меня вернут обратно, очищенного и искупившего. По крайней мере, мне хотелось в это верить.
Но свет горел также ярко. Казалось, ничто не могло потушить это мягкое сияние. Дверь под моим плечом заскрипела и заворочалась. На всякий случай пришлось отойти. Шкаф приоткрылся. Оттуда выбрался отважный малец в голубой рубашке. И тут я перепугался. Левая рука мальчугана была перевязана. В том самом месте, где молния разодрала волчью лапу. Естественно, пока слуги господни приканчивали волка, враг перебрался в другое тело. А он взглянул на меня и обо всём догадался. Я понял, что стою с раскрытым ртом, откуда просачивается слабое сипение. Я был готов заорать. Только вот звать некого. Несмотря на выбор, правильно сделанный мной, миссия сорвалась.
Теперь ангелы не вернутся. Неудачники никому не нужны.
— Значит, выкинул дублёночку? — задорно спросил хлопчик.
Я отвёл взор. Это называется завести разговор. Хотя для моего спокойствия следовало сначала спросить о погоде.
— Ну, — хлопчик вопросительно заглядывал мне в глаза. — Ты ведь знаешь, что ожидает тех, кто меня предал?
— Знаю, — кивнул я, стараясь сделать поклон почтительнее. Я искренне надеялся, что такое поведение прибавит мне шансы.
— Твоя беда в том, что ты выбираешь того, кто оказался ближе, — мальчик смотрел серьёзно, весёлость подменилась печалью.
Я хотел заикнуться, что в данный момент, к примеру, не ищу покровительства победителей. Но слова не требовались. Я выбросил униформу Зимнего Снайпера. Я согласился на миссию. Я выполнил её, хоть выигрышного билета она мне не принесла.
Вернулась безысходность. Что всё уже предопределено, и предопределено не в мою пользу. Но я продолжал вежливо улыбаться. Раз уж так получилось, хотелось закончить жизнь благородно, не выкрикивая проклятий и грязных ругательств.
— Чего ж ты её выкинул-то? — вздохнул мальчуган. — Так тяжело таскать было?
— У меня не было выбора, — сказал я и добавил, отрезая обратный ход. Впрочем, выбор-то всегда есть. Главное, не жалеть, когда его сделаешь. Я не жалею.
Тот, кто сидел внутри, содрогнулся, ожидая, что до Нового Года я не доживу. Хотя до Нового Года было рукой подать. Протяни, и коснёшься. Да не хотелось.
Но близость была кажущаяся. Нас разделяли целых три секунды.
— Три секунды, — кивнул мальчик. — Три сражения. Победишь три раза, Нового Года тебе не видать. Ты окажешься после.
— Где после? — прошептали пересохшие губы.
— Сразу после, — отозвался хлопец. — В общем, сам всё увидишь.
Я хотел ещё поспрашивать, но передумал.
— Ну тогда покедова, слабачок, — нехорошо осклабился мальчуган. — До встречи, значитца. До скорой встречи.
— До свидания, — произнёс я словно на последнем издыхании.
Я ещё видел как он генеральской походкой направился к шкафу. Серые крысы услужливо распахнули створки. Потом глаза зажмурились. Почему-то казалось, что меня сейчас отбросит обратно, в реальный мир. И почему-то казалось, что жить оставалось совсем недолго.
24
Ода Новому Году.
Наступит день, настанет час
Сойдемся мы у новогодней елки…
А я ведь любил тебя. Всю жизнь. Да-да, ты не поверишь. Хотя почему не поверишь… Каждый год тебе признаются в любви миллионы. Что среди них моя скромная персона. Тем более, теперь, когда она осмелилась перебежать тебе дорогу.
На самом деле я сейчас разговариваю не с тобой. Я пою две песни. Песню славы тебе — вечно молодому. И поминальную себе — которому осталось несколько секунд.
Не правда ли, наша встреча будет знаменательной. По крайней мере для меня.
Вот ведь… Я не помню своего Деда Мороза, если он приходил ко мне. Я не считаю того, с маминой работы. Весёлую пару, где я сразу узнал снегурочку. Вернее, тётю Таню. Наверное, поэтому я уже смотрел на следующих снегурочек, как на тёть.
Помню Снегурочку в джинсовой юбке…
Много их было. Но эта запомнилось особенно. Тогда мне уже не водили Дедов Морозов с работы. Я уже сам посещал ёлки по пригласительным билетам. Сколько ж мне тогда стукнуло? Вроде бы двенадцать. Поздновато, чтобы ходить на ёлки. Зато самое время, чтобы начинать замечать джинсовые юбки.
