Window Dark - К последней полуночи (повесть о настоящем Деде Морозе)
Что было нарисовано над изречением, осталось неведомым, потому что верх бумажки заклеивал плакат, где Дед Мороз с лихо заломленной на затылке шапкой втыкал указующий перст в невольного зрителя и вопрошал громогласно: „Ты уже встретил Новый Год?“.
Избушка затряслась. Я решил, что правила поведения при землетрясении следует соблюдать и в сверхъестественных пределах, и вышел на улицу.
— Не мешкай, иди на крыльцо, — запоздало указал вслед пропитанный холодом голос.
Здесь не хватало известнейшего изречения, вошедшего во все сборники современных афоризмов: „Когда мы разговариваем с богом — это называется молитвой, когда бог разговаривает с нами — это называется шизофренией“. Данные слова смело можно было отнести и к голосу. Ведь это был ТОТ САМЫЙ Дед Мороз. Дед Мороз, изображения которого, мы десятками отсылаем друг другу, как иконки, надписывая пожелания самого лучшего, словно молитвы.
На крыльце меня ждала Снегурочка.
— Слыхала? — кивнул я, намекая на неординарность предложенного мне дела.
— Конечно, — торжествующе улыбнулась она. — Теперь-то ты понял свои заблуждения. Я всегда верила, что Он обратит на тебя внимание, но чтобы выбрать для великой миссии. Впрочем, ты же слеплен по его подобию…
Грустные мысли обволокли меня, и я перестал вслушиваться в торопливый говорок. Мне встретилась ненастоящая Снегурочка. Настоящей не было бы дела ни до меня, ни до великой миссии. Её ждали свои затяжные рывки, свои барьеры, своя лестница. Рядом со мной находился отголосок Снегурочки. То, что уместилось в три секунды, оторванные от реальных дел.
Бабе скоро сорок лет,
Прыгает, как дурочка,
Дайте правильный ответ:
Кто это?.. — Снегурочка!
Быть может, выполнив миссию, меня отпустят к настоящей?
Или Дед Мороз, исполнивший предназначение, никому не нужен точно так же, как Дед Мороз без подарков?
Рука ощутила холод металла. Я вздрогнул, опасаясь обнаружить трость Зимнего Снайпера, которая выдала бы мою недавнюю сущность. Но пальцы сжимали жезл, один конец которого украшал шарик, в котором ворочалось небо летней ночи.
— Им ты укажешь на врага, — донёсся голос из избушки.
— А каким концом: с шариком или без? — я готов был уточнять и переспрашивать.
Если уж на тебя возложили великую миссию, то ты ничего не должен забыть или перепутать.
— Без разницы, — ответствовал голос. — Но если это для тебя важно, указывай шариком.
— Хорошо, — тихо пробубнил я.
Мне никак не удавалось забыть про дублёнку, спрятанную за забором. Если на меня заявила права другая сторона, получается, сейчас я занимаюсь предательством. Ведь почему-то я позволил напялить на себя одёжку Зимнего Снайпера. Ведь как-то объяснял этот поступок и себе, и тому, чьи руки вручали зловещую униформу. Значит, уже сделал выбор. Правда, я так и не увидел, как Новый Год поставил под договором свою подпись. Но ведь важен сам договор, а подпись могла появиться и потом, когда я оделся и ушёл.
Тем не менее, я снова оказался в приподнятом настроении. Не каждый день нам выпадают великие миссии. Да ещё и на благо всего человечества. Честно говоря, мысли о дублёнке постепенно испарялись. Угрызения совести стихли. Я вслушивался в звенящую тишину и ждал. Ожидание чего-то грандиозного переполняло меня, как никогда в жизни. Я даже не заметил, как исчезла призрачная Снегурочка.
23
И вот оно началось. Всё вокруг скрыл мрак. Впереди сверкнули жёлтые искорки. Много-много. Словно звёздное небо. Тёплая мгла обволокла меня мягкой, почти неощутимой ватой. Теперь звёздочки мерцали не только впереди и сверху. Они зажглись слева. Они заискрились справа. Они обнаружились в пустоте под моими ногами. А я не падал.
Постепенно во тьме начали вырисовываться горные вершины. Сначала проявились белые шапки, а затем контурами наметились и склоны, извилисто уходящие в необозримую даль. Я завис в центре тоннеля с чёрными провалами и серыми шероховатыми стенами. Колючие пики уставились на меня остриями. Сквозь пологие спуски и ужасающие обрывы проглядывало небо. Звёзды теперь сверкали на тёмных склонах, на кончиках вершин и даже сквозь горные породы. Тысячи звёзд, и на одну из них я должен указать, выявив врага. Ну, понимаете, какая ответственность свалилась на мою голову?
Пусть этот год звездой счастливой
Войдет в семейный Ваш уют,
Со старым годом торопливо
Пускай невзгоды все уйдут!
Я мог направить жезл на любую. В образе какой из них скрывается враг? Кто подскажет? Да никто! Тот, кто мог, уверовал в твоё чутьё, да понадеялся на уровень сообразительности. Кстати, весьма неосмотрительно. Я смотрел на звёзды и чувствовал, что ни одна из них не провинилась настолько, чтобы указать на неё.
Тогда я решил расслабиться. Меня несло над горами в космической темноте. Ноздри вбирали тёплый, наполненный ароматами фруктов воздух. Он застыл. Он навевал покой, словно всецело поддерживал моё стремление отдохнуть. „На Новый Год небо звёздное — к урожаю“, — вот единственная мысль, вертевшаяся в голове. Горы медленно поворачивались, следя, чтобы их вершины не забывали указывать в мою сторону. Я вглядывался сквозь них в звёздные россыпи. Тысячи, миллионы звёзд. И каждая хранит чью-то судьбу.
Внезапно декорации сменились. Яркий свет заполнил пространство. Нестерпимо полыхнул и унёсся скорым поездом, оставив две белые стены. Пол и потолок пока не проявились. Звёзды проплывали надо мной. Звёзды мерцали под ногами. Скорость полёта увеличивалась с каждой секундой. Пальцы сжались плотнее. Что-то подсказывало: жезл ещё пригодится.
Из невидимой двери начали выплывать вереницы знакомых образов. Мимо пролетали яркие фигурки мультипликационных героев. Только рядом со мной из плоских они превращались в объёмные. Становились теми, в кого веришь. Рука, держащая жезл, готова была проткнуть тёплый воздух, указав мой выбор. Но я снова медлил. Боялся сделать ошибку.
Дело было в январе,
Стояла елка на горе,
А возле этой елки
Бродили злые волки…
Образы систематизировались. Теперь по сторонам скользили представители волчьих семейств. Вот прошмыгнул сутулый волчара из древнего американского фильма. Вот миновал меня интеллигентный волк-одиночка из „Самого маленького гнома“. Ба! Следом спешил старый знакомец — волчонок, наставивший меня на истинный путь. Сейчас он ничего не сказал, подмигнул только и рванул дальше. Я счёл это счастливым предзнаменованием. Тем более, что и голос так и сказал: „Волка в стаде овец“. Правда, вокруг не было ни одной овцы. Однако, все остальные волки выглядели безобидными овечками по сравнению с тем, кто только прятался за образ серой шкуры и острых зубов.
