Дэн Симмонс - Олимп
Меж тем Даэман тянул кузину за собой обратно в лагерь.
— Что? — кричала она сквозь грохот. — Что?
Мужчина мотал головой: то ли не слышал, то ли не понимал вопроса.
Очередная серия взрывов опять повалила отступающих колонистов наземь. В этот раз огненные грибы выросли в стылом утреннем воздухе на целых двести, а где и на триста футов. К западу и востоку от Ардиса полыхали деревья.
Войниксы продолжали скакать через костры. Покрытые хитином воины отстреливали чудовищ десятками, даже сотнями.
Перед супругой Хармана возникла высокая черная фигура и протянула длинную шипастую руку с ладонью, похожей на клешню.
— Ада Ухр? — осведомился чужак низким, спокойным голосом. — Я — центурион-лидер Меп Эхуу. Вы нужны вашему мужу. Мы проводим вас в лагерь.
Огромное летучее судно приземлилось у самой Ямы, разметав останки бревенчатой стены. Теперь оно стояло на высоких, сложно сочлененных опорах, открыв двери на фюзеляже.
Харман лежал на земле, на носилках, вокруг хлопотали несколько странного вида существ. Не обращая на них никакого внимания, Ада кинулась к мужу.
Голова ее возлюбленного покоилась на подушке, а тело было завернуто в одеяло, и все же будущей матери пришлось закусить себе руку, чтобы не закричать при виде осунувшегося лица, впалых щек и беззубых десен. Из глаз мужчины сочилась кровь. Губы совсем растрескались, их словно кто-то изгрыз. Над одеялом просматривались обнаженные предплечья, все в темных кровоподтеках; кожа расслоилась и отходила клочьями, как после ужаснейшего солнечного ожога.
Рядом с Адой столпились Даэман, Ханна, Греоджи и прочие. Она взяла мужа за руку и ощутила ответ на свое слабое пожатие. Умирающий на носилках постарался сфокусировать на ней замутненный катарактой взор, попытался что-то сказать, но лишь закашлялся кровью.
Маленький гуманоид, закованный в красно-черный металл или пластик, произнес:
— Вы — Ада?
— Да, — сказала она, не поворачивая головы и не отводя глаз от Хармана.
— Он успел назвать ваше имя и координаты этого места. Сожалею, что мы не нашли его раньше.
— А что… — Молодая женщина запнулась. Она не знала, о чем спросить.
К костлявой руке мужчины тянулась трубка для внутривенного питания; бутылку с лекарством с великой осторожностью держало гигантское существо-машина.
— Он получил смертельную дозу радиоактивного облучения, — негромко пояснил робот ростом с ребенка. — Скорее всего это случилось на субмарине, на которую Харман наткнулся в Атлантической Бреши.
«Субмарина?» — мелькнуло в голове Ады. Это название ни о чем ей не говорило.
— Очень жаль, — повторил человечек-машина, — моравеки не располагают средствами для помощи людям в таком состоянии. Увидев, какие у вас проблемы, мы тут же вызвали боевых шершней с «Королевы Мэб»; они доставили обезболивающее, несколько внутривенных капельниц, но вред от самой радиации нам не вылечить.
Будущая мать ни слова не поняла из речи маленького робота. Она сжимала обеими руками ладонь супруга и чувствовала, как тот умирает.
Харман закашлялся, очевидно, силясь что-то проговорить, и потянул руку к себе. Ада вцепилась в нее, но мужчина не уступал, продолжал тянуть…
Должно быть, ее пожатие причиняло любимому боль. Женщина ослабила хватку.
— Прости, дорогой.
Позади, уже дальше прежнего, прогремели новые взрывы. Небесные кораблики с крыльями как у летучих мышей обстреливали окрестные леса, беспрерывно треща, будто гремели цепями. Высокие хитиновые воины суетились по всему лагерю. Некоторые оказывали первую помощь пострадавшим, в основном от легких ожогов.
Свободная ладонь Хармана потянулась к лицу Ады.
Та попыталась было поймать худые пальцы, но муж отмахнулся левой рукой. Супруга послушно замерла, позволив ему коснуться своей шеи, скользнуть по щеке… Но вот умирающий накрыл ее лоб ладонью и со всей силы впился в него пальцами.
Женщина не успела даже подумать о том, чтобы отшатнуться, и тут началось.
По сравнению с этим даже взрыв, только что швырнувший Аду на десять футов по воздуху, показался ей пустяком.
Сперва в голове прозвучал отчетливый голос Хармана: «Все в порядке, дорогая моя, любимая. Расслабься. Все хорошо. Я должен поделиться с тобой своим даром, пока еще могу».
А потом целый мир вокруг перестал существовать, осталась лишь милая исхудавшая ладонь с окровавленными пальцами, через которую в ее разум хлынули слова, воспоминания, образы, снимки, сведения, другие воспоминания, функции, ссылки, книги, целые многотомники, снова книги, еще воспоминания, его горячая любовь к жене, забота о ней и будущем ребенке, опять любовь, и новая информация, голоса, имена, цифры, данные, мысли, факты, идеи…
— Ада? Ада!
Том слегка похлопал женщину по щекам и, стоя над ней на коленях, плеснул воды в лицо. Ханна, кузен и прочие ждали неподалеку. Харман уже опустил свою руку. Маленький человечек из металла и пластика хлопотал над ним, но, судя по виду, любимый супруг был уже мертв.
Хозяйка разоренного имения поднялась на ноги.
— Даэман, Ханна! Идите сюда. Наклонитесь, ближе…
— Что случилось? — спросила подруга.
Ада тряхнула головой. Некогда объяснять, нужно действовать.
— Верьте мне, — только и сказала она.
Потом, вытянув руки, прижала левую ладонь ко лбу кузена, а правую ко лбу Ханны, и активировала функцию обмена. Все заняло не более тридцати секунд — как и в первый раз, когда Харман передал жене новые функции заодно с основными сведениями, которые отобрал и подготовил для пересылки во время многочасового странствия по дну Атлантической Бреши, — но каждый миг показался ей вечностью. Если бы Ада могла обойтись без поддержки, то не стала бы тратить бесценное время, хотя бы от этого и зависело будущее человеческого рода, однако она не могла исполнить задуманное в одиночку. Кто-то же должен был поделиться полученной информацией с остальными колонистами, а еще кто-нибудь — помочь ей спасти Хармана или по крайней мере попытаться спасти.
Обмен завершился.
Все трое участников, закрыв глаза, рухнули на колени.
— Что такое? — спросила Сирис.
Кто-то бежал к лагерю, громко крича; оказалось, один из добровольцев, дежуривших в павильоне в полутора милях от ардисских развалин. Узел наконец-то заработал! Как раз в ту минуту, когда войниксы показались из леса.
Впрочем, Аде было не до факс-павильонов. Да и куда людям скрыться? Земляне повсюду либо защищались, либо уже отступили. Не осталось такого места, где ее возлюбленный был бы спасен.
