Айзек Азимов - Стальные пещеры
Он вспомнил скоростные полосы на Земле, о том, как он перепрыгивал с одной на другую, более быструю, а затем назад на медленные, всякий раз умело наклоняясь навстречу воздушной струе. В одну сторону, ускоряясь (словечко любителей скачки по полосам), и в другую — замедляясь. В молодости он проделывал это без передышки и безошибочно.
А Дэниел научился этому сразу, и в тот единственный раз, когда они бежали по полосам вместе, Дэниел не сделал ни единой ошибки. И сейчас то же самое. Машина меняет полосы. Абсолютно то же самое!
Ну, конечно, не совсем. Скорость полос в Городе постоянна, и сила встречной струи воздуха полностью предсказуема, поскольку представляет собой результат движения полос. Но в грозу здесь ветер своевольничает, то есть его скорость и направление зависят от такого количества переменных факторов (Бейли сознательно вынуждал себя рассуждать логически), что кажется, будто он обладает собственной волей, и Жискару приходится это учитывать. Вот и всё. А в остальном это та же смена полос с некоторыми усложнениями: полосы движутся с переменными, резко меняющимися скоростями.
— А если ветер швырнет нас в дерево? — пробурчал Бейли.
— Очень маловероятно, партнер Элайдж. Жискар замечательно водит машину, а мы движемся совсем низко, что обеспечивает максимум манёвренности.
— Ну так заденем днищем валун!
— Мы ничего днищем не заденем, партнер Элайдж.
— Это почему? И как вообще Жискар различает дорогу? — Бейли уставился на стену мрака впереди.
— Солнце ещё только заходит, — ответил Дэниел, — и кое-какой свет пробивается сквозь тучи. Вполне достаточно, и к тому же у нас включены фары. Жискар будет усиливать их яркость, если станет темнее.
— Какие ещё фары? — сердито спросил Бейли.
— Вы почти не видите их света, — сказал Дэниел, — поскольку он практически инфракрасный, а глаза Жискара, в отличие от ваших, воспринимают его. Более того, инфракрасный свет обладает большей проницающей способностью, чем коротковолновый, а потому гораздо эффективнее во время дождя или в тумане.
Бейли вопреки снедавшей его тревоге вдруг почувствовал любопытство:
— И твои глаза, Дэниел, обладают такой же способностью?
— Мои глаза, партнер Элайдж, сконструированы точно наподобие человеческих. О чём в эту минуту можно и пожалеть.
Машина завибрировала, и у Бейли снова перехватило дыхание. Он сказал шёпотом:
— Глаза космонитов всё ещё адаптированы к земному солнцу, в отличие от глаз роботов. И это хорошо — пусть напоминает им об их земном происхождении.
Его голос замер. Он ничего не видел, и секундные вспышки ничего не меняли. Только слепили. Он закрыл глаза, но это не помогло — раскаты грома сразу стали более громкими и угрожающими.
Может быть, им следует остановиться? Переждать грозу?
— Машина плохо слушается, — внезапно сказал Жискар.
Бейли почудилось, что их подбрасывает вверх-вниз, точно машина была на колесах и ехала по неровной земле.
— Из-за грозы, друг Жискар? — спросил Дэниел.
— Непохоже, друг Дэниел. И вообще маловероятно, чтобы эта гроза или любая другая вызвала поломку в такой машине.
Бейли с трудом понял, о чём они говорят.
— Поломка, — пробормотал он. — Какая поломка?
— Насколько я могу судить, сэр, — ответил Жискар, — течёт компрессор, но очень медленно. Это не просто разрыв.
— А что же тогда? — спросил Бейли.
— Сознательное повреждение, пока она стояла перед административным корпусом. Я уже некоторое время замечаю, что нас преследуют, но старательно не нагоняют.
— Как так, Жискар?
— Возможно, сэр, они ждут, чтобы машина окончательно вышла из строя. Вибрация машины заметно увеличилась.
— До дома доктора Фастольфа мы добраться сумеем?
— По-видимому, нет, сэр.
Бейли попытался собраться с мыслями.
— В таком случае я неверно понял, с какой целью Амадиро нас задерживал. Он давал время своему роботу или роботам повредить нашу машину так, чтобы мы вынуждены были остановиться среди безлюдья и молний.
— Но зачем ему это? — спросил Дэниел, и в его голосе было потрясение. — Захватить вас? Но ведь вы уже, так сказать, находились у него в руках.
— Я ему не нужен. Я никому не нужен, — сказал Бейли сердито. — В опасности ты, Дэниел.
— Я, партнер Элайдж?
— Да, ты, Дэниел! Жискар, поскорее найди безопасное место для остановки. Как только мы будем на земле, Дэниел должен сразу покинуть машину и найти надёжное убежище.
— Это невозможно, партнер Элайдж, — возразил Дэниел. — Я не могу оставить вас, когда вам плохо, и тем более если за нами гонятся и вам что-то угрожает!
— Дэниел! — воскликнул Бейли. — Они гонятся за тобой. Ты обязан скрыться. А я останусь в машине. Мне ничего не угрожает.
— Как я поверю?
— Надо! Понимаешь? Надо. Я не могу объяснить, когда всё кружится… Дэниел! — С невероятным усилием Бейли заставил себя говорить спокойно. — Сейчас ты самый важный здесь. Несравненно важнее меня и Жискара, взятых вместе. И прошу я не потому, что ты мне дорог и я не хочу, чтобы с тобой случилась беда. Судьба всего человечества зависит от тебя. Обо мне не беспокойся. Я всего один человек. Беспокойся о миллиардах… Дэниел, пожалуйста!..
63
Бейли почувствовал, что раскачивается из стороны в сторону. Или раскачивалась машина? Она сейчас развалится? Или Жискар теряет управление? Или пытается сбить преследователей с толку?
Бейли было всё равно. Да, всё равно! Пусть машина разобьётся. Пусть разлетится на мелкие куски. Он будет рад забвению. Только бы избавиться от этого ужаса, от полной неспособности обрести равновесие во Вселенной.
Только прежде он обязан удостовериться, что Дэниел спасся. Но как?
Всё стало нереальным, как он объяснит роботам, что происходит? Сам он понимает всё, но как передать это понимание двум роботам, двум нелюдям, знающим только свои Три Закона, готовым обречь на гибель всю Землю, а в конечном счёте и всё человечество, потому что не признают ничего, кроме одного человека у себя под носом?
И зачем только изобрели роботов?
И тут, как ни странно, на помощь ему пришёл Жискар, более примитивный из двух. Он сказал своим равнодушным голосом:
— Друг Дэниел, я сумею продержать машину в воздухе очень недолго. Вероятно, разумнее будет поступить, как говорит мистер Бейли. Он отдал тебе очень сильный приказ.
— Могу ли я оставить его, когда ему нехорошо, друг Жискар? — спросил Дэниел растерянно.
— Взять его с собой под дождь ты не можешь, друг Дэниел. И к тому же он так хочет, чтобы ты ушёл, что, оставшись, ты можешь причинить ему вред.
