Романовский Александр - Ярость рвет цепи
Он мчался, как олимпиец на стометровой дистанции. Когда от места преступления его отделяли семь кварталов и пять перекрестков, он начал замедлять темп – постепенно, чтобы не сбить дыхание. А за квартал до банкомата перешел на обычный шаг.
Ковбой говорил, что переведет деньги быстрее, чем он успеет добежать до банкомата. Курт в этом сомневался, но не особо беспокоился – он мог и подождать.
Несравненно больше его беспокоило дурное предчувствие, от которого сосало под ложечкой.
Где искать безволосого? Волк помнил номера, однако машины наверняка приписаны к какому-то Улью. Что дальше?
С сильно бьющимся сердцем Курт подошел к банкомату. Этот агрегат в точности походил на предыдущий, имел тот же логотип Национального банка.
Зато характер у него оказался совсем другой.
– Убирайся, – донеслось из “гроба”. – А не то я вызову полицию.
Курт недоуменно огляделся. Первое, о чем он подумал, было, что кто-то грубый и ворчливый притаился за банкоматом. Возможно, даже грабит его, а свидетели ему ни к чему.
Он обошел вокруг банкомата и уперся в крепкую бетонную стену. Поблизости не было ни единой живой души. И тут волка осенило: этот район много хуже предыдущего, а потому и банкоматы здесь обучены вести себя соответствующим образом.
– Убирайся, слышишь?! – вновь прошипел банкомат. – А не то отведаешь газа! В камере тебя уже дожидаются!
Курт усмехнулся. Как-то не верилось, что его собеседник оснащен какими-либо активными средствами обороны, могущими затруднить процесс изъятия денег уличными группировками и, как следствие, пополнение доходов господ полицейских.
– Я вызываю наряд, – пригрозил банкомат.
– Не нужно, – сказал Курт. – Я хочу проверить счет.
– Что же вы раньше молчали? Давайте сюда чип, будьте любезны.
В бронированном корпусе лязгнуло, открылась узкая щель. Волк достал из кармана чип и, глубоко вздохнув, просунул в отверстие. Если он ошибся и этот конструкт просто свихнулся… произойти может все, что угодно. Можно получить и порцию слезоточивого газа.
Повисло напряженное молчание.
Курт нервно вычищал из-под когтей свернувшуюся кровь. Конструкт проводил какие-то расчеты – связывался с главным офисом или набирал номер ближайшего участка. Курту пришло в голову, что Ковбой мог запросто оставить банку кое-какие инструкции. Поэтому, если аппарат станет тянуть время, следовало сматываться, не разбирая дороги.
Несколько секунд спустя металлическая панель отъехала в сторону.
На мониторе возникла сморщенная физиономия. Самой примечательной ее чертой оказался мощный крючковатый нос, остроконечная тень которого нависала над губой подобно утесу. Из-под черного кепи хмуро смотрели бесцветные глаза. Левый удерживал монокль.
Клерк восседал за массивным рабочим столом. Руки, затянутые в нарукавники, беспрестанно шевелились, трогая и перебирая какие-то бумаги, что в изобилии покрывали столешницу.
– Итак, молодой человек, – конструкт, поморщившись, взглянул на Курта, – сейчас на вашем счету, открытом, кстати, всего несколько часов назад, причем на предъявителя, находятся… – носатый субъект взял какой-то бланк и внимательно прочел, – …две тысячи пятьсот десять американских долларов. Последний перевод имел место две минуты тридцать четыре секунды тому назад… Уже тридцать четыре.
Волк с облегчением перевел дыхание.
– Да, я хочу снять эти деньги, – быстро проговорил он.
Клерк оторвался от бланка и ошарашено уставился на Курта. В глазах его застыло изумление и даже некоторая растерянность – казалось, их обладатель не может решить, в здравом ли уме стоящий перед ним субъект и не надо ли срочно позвать санитаров. Так смотрит человек, когда кто-то совершенно ему незнакомый вдруг ни с того ни с сего пройдется насчет его горячо любимой бабушки…
Курт нервно поежился. Да уж, подумал он, создатели этого конструкта большие юмористы. Волк прекрасно знал, что на самом деле не существует никакого клерка, нет даже пронзительного взгляда, в котором смешались изумление и растерянность. Внешние сканеры фиксировали положение клиента относительно банкомата, благодаря чему создавалось впечатление, будто конструкт смотрит прямо в глаза… И все же с предыдущим банкоматом общаться было несравненно проще.
– Вы уверены? – медленно, почти по слогам спросил клерк.
Курт для приличия сделал вид, что задумался. Нельзя ничем выделяться, улики ему ни к чему.
– Да. Я совершенно уверен.
– Вы хорошо подумали, молодой человек? Первый Национальный банк – старейший в индустрии. Мы обеспечиваем безусловную сохранность вкладов, оперативность расчетов и, как в вашем случае, полную анонимность. Не может того быть, чтобы вы по-прежнему хотели завершить наше сотрудничество. Я отказываюсь в это поверить.
– А мне плевать, старый осел, – проворчал Курт, – веришь ты или нет… По-моему, я достаточно четко дал понять: мне нужны эти деньги. Все без остатка. И прямо сейчас.
Клерк скривился, будто одним махом сжевал очищенный лимон.
– Фу, какой грубиян! Ну и молодежь пошла…
Рядом с монитором распахнулось оконце. Волк торопливо достал горстку зеленоватых банкнот, источающих знакомый аромат. “Форточка” захлопнулась, едва не прищемив Курту пальцы.
– Эй! – возмущенно выкрикнул он. – Вы даже не поинтересовались, какими купюрами я хочу получить эту сумму! И где мой чип?!
Но монитор с лязгом захлопнулся.
– Пошел вон, молокосос, – донеслось изнутри. – У меня по-прежнему припасен для вашего брата неслабый химический потенциал. Не желаешь отведать– всего один пшик?
Бормоча себе под нос ругательства, Курт отошел в сторону и внимательно пересчитал банкноты. Двадцать пять сотенных купюр и десять – по доллару. На вид и на ощупь они ничем не отличались от предыдущих, за исключением мелких деталей оформления. Если банкомат – грубиян и нахал, это еще не означает, что купюры фальшивые.
Курт осторожно присоединил пачку к той, что уже хранилась в нагрудном кармане. Его переполняло торжество. Он выполнил то, что от него требовалось, получив даже больше, чем нужно. Теперь у него имеется достаточно денег, чтобы вылечить сестру (или, по крайней мере, попытаться, но об этом думать не хотелось).
Можно отправляться в убежище.
Тихонько насвистывая какой-то незатейливый мотивчик, всплывший из подсознания, Курт направился в сторону бульвара. Он шел пружинистой походкой, чуть-чуть покачивая торсом, точно на рессорах. Шагая вот так, любой волк мог пройти пару десятков километров, даже не почувствовав этого. Безоблачные, радужные мысли крутились в голове, карман приятно оттягивала пачка денег. Джейн выздоровеет, поднимется на ноги. А затем они покинут убежище, предварительно (если нужно, пусть и принудительно) расставшись со всей информацией, касающейся местонахождения волчьего племени… Но, может, старейшина не пойдет на столь крайние меры. Стая все поймет и простит…
