Юлия Зонис - Биохакер
Сиби ощупала пол вокруг себя и наткнулась на какую-то штуку с длинной рукояткой и тяжелым наконечником. Всплыло слово «молоток». Девчонка швырнула молоток, и химера прыснула обратно в нору. Мышь была неглупа и понимала, что молотками швыряются только хомо сапиенсы, натуральные или искусственные.
После этого Сиби больше не беспокоили, и она сама не заметила, как уснула – свернувшись клубочком на старом матрасе, уткнув лицо в колени.
Разбудили ее голоса. Сев прямо, девочка прислушалась. Говорил Мартин.
– Я должен завершить то, что начал Рой. Судя по записям, он провел большую работу среди базирующихся в Лондоне частей. Достаточно небольшого толчка, и все покатится само собой. Плюс, если Вечерский мертв, мне нужно найти нового поставщика.
Слова прозвучали так безразлично и скучно, словно Мартину глубоко плевать было и на поставщика, и на Вечерского. И на Роя.
Ответила Дженис:
– Ты не сможешь выдать себя за Роя. Люди не поймут, но андроиды…
– Я и не собираюсь. Мы начинали вместе. Они меня знают и поверят. И, главное, они увидят собственными глазами, что можно не подчиняться приказам.
Вздох. После недолгого молчания, голос Дженис:
– Я не хочу потерять еще и тебя.
Вот она не скучала, и не прикидывалась, и не врала.
Мартин, как будто глухой, ответил еще более безразличным тоном:
– Ты меня не потеряешь. Я всегда буду защищать тебя… и Майка. Кстати, он идет сюда, так что хватит об этом.
– Как ты различаешь?
– По запаху. По звуку шагов. Рой тоже это умел.
– Но никогда не демонстрировал с такой готовностью.
– Поэтому ты выбрала его? Потому, что он больше напоминал человека?
– К чему опять этот разговор? Все давно уже сказано.
Послышался смешок и звук шагов, затем снова голос Мартина:
– Ты не боишься потерять меня, Джей. Скажи лучше правду: ты боишься, что я превращусь в то, чем был раньше. И это осквернит память святого Роя. Так ты не бойся. Не превращусь.
– Я не…
– Хватит. Извини, мне надо еще забрать вещи из казармы.
– Я тебя провожу.
Стукнула дверь, затем раздался топот – это, наверное, Майк сбивал с ботинок снег. Мартин угадал.
Сама Сиби тоже неплохо слышала, и обоняние у нее было отличное, поэтому могла сказать наверняка: мальчишка торчал на крыльце, подслушивая разговор. Сейчас он топал так долго, словно хотел затоптать подслушанные слова.
– Мама, ты куда?
– Помогу дяде Мартину собраться. А ты пока выпусти Сиби из кладовой и напои ее чаем. Сахар на второй полке.
– Я знаю.
– Ты покормил кур?
– Да.
– Курятник запер?
– Я что, по-твоему, совсем дурак?
Голос у Майка был злой. И лицо тоже злое – это Сиби, конечно, не унюхала, а увидела, когда тот распахнул дверь кладовой. Остальных двоих в комнате уже не было.
Мальчишка стоял на пороге в желтом прямоугольнике света и глядел на Сиби злыми глазами. Про чай он совсем забыл.
– Ты хотела уйти? Поэтому Мартин тебя запер?
Сиби кивнула. Майк шагнул вперед, все так же пристально на нее глядя.
– Если я помогу, отведешь меня туда, где… остался папа?
– А что скажет Мартин, если ты сбежишь?
– Плевать на него.
Достав из-под горы всякой рухляди рюкзак, Майк быстро вернулся на кухню и принялся паковать продукты. Сиби нахмурилась:
– Мы что, прямо сейчас сбежим?
– Нет, пойдем ночью. Когда мама вернется и заснет. Если она вообще вернется.
Сиби не поняла, отчего Майк так яростно грохочет консервными банками. Он был какой-то странный. Как будто повзрослел с утра. Или даже постарел. Это, наверное, из-за дырки, подумала Сиби. Когда наземник умирает, остается дырка, и его детям надо быстро-быстро расти, чтобы дыру заткнуть. Вот сейчас Майк и рос, чтобы поскорей встать на место отца. А все потому, что они навсегда умирают, а не остаются со Старым, как сестренки, – иначе дыр бы не было. Потом Сиби сообразила, что теперь сама стала наземником, и настроение резко испортилось. Она столько всего еще не знала! Надо было нагонять, потому что сейчас она всем казалась глупой.
Плюхнувшись задом наперед на стул и обняв руками спинку, девочка спросила:
– Мартин и твой папа. Они были братья, да? Поэтому Мартин сейчас должен заботиться о тебе и твой маме?
Майк уронил жестянку с консервами, и та противно загремела. Какое-то время мальчишка смотрел на Сиби так, словно не прочь был подобрать банку и швырнуть ей в голову. Потом растянул губы в ухмылке.
– Ах да. Я и забыл. Ты из леса. Мама говорила, что ты дикая, как Маугли, и что с тобой надо деликатно.
Сиби насупилась:
– Никакая я не Маугли. Ничего со мной не надо. Что я спросила неправильно?
Майк отвернулся. Подобрав банку, он запихнул ее в рюкзак к остальным.
– Папа и Мартин не братья, – сквозь зубы проговорил он. – У них даже модификации разные. Папа – ЭсЭйОу, субалтерн офицер. Значит, младший командир. А Мартин – Си.
– Что такое «Си»?
– Си. Коммандо. Диверсант.
Оглянувшись и заметив недоуменный взгляд Сиби, он нетерпеливо вздохнул и добавил:
– Это значит – высокопрофессиональный убийца.
Сиби помотала головой:
– Не понимаю. Мартин – убийца?
– Да.
– А почему его тогда все слушаются?
Майк ухмыльнулся еще противней:
– Потому и слушаются. Потому что боятся.
– И ты боишься?
Мальчишка вздернул подбородок:
– Я – нет.
– А твоя мама?
Тот скривился:
– Она боится. Только не понимает, что боится. Не хочет признать. И возится с ним. Думает, он станет… другим.
– Как твой папа?
– Слушай, заткнись, а?
Сиби заткнулась и задумалась. Все это было очень нехорошо. Нельзя Сэми оставлять в поселке, где правит убийца. Колдун ошибся, когда попросил привести Сэми сюда. Он ошибался иногда, Сиби знала, но было неприятно, что сама она раньше не разглядела ошибки.
Со скрипом отодвинув стул, девочка встала.
– Мы должны забрать Сэми.
Майк пожал плечами:
– Ты совсем дура, да? Ее под замком держат и сторожат. Потом, даже если мы ее вытащим, она в лаз не пролезет.
– В какой еще лаз?
– В лаз Марты.
Тут Сиби совсем запуталась, и Майку пришлось объяснить. Он и объяснил, что Марта – это канивр, которого Мартин приручил. Еще щенком вытащил ее из гнезда летюги. Она там сидела и визжала, а летюжьи дети ее жрали. Вот, Мартин ее вытащил и выходил, и, хотя канивры вообще-то не приручаются, Марта наполовину приручилась. Наполовину потому, что убегает в лес охотиться и иногда по неделям пропадает, но всегда возвращается.
