Роберт Силверберг - Ночные крылья
Наступила ночь. И Перриш, который выглядел так уныло этим туманным дождливым днем, расцвел красотой, как знатная вдова, приехавшая из Ерслема, где ей вернули юность и сладострастие. Городские огни обворожительно лучились. Мягкая дымка сглаживала углы, прятала въевшуюся в стены грязь тысячелетий, примитивность становилась поэзией: дворец Графа из неуклюжего тяжелого строения превратился в воздушный волшебный замок.
Башня Перриша, подсвеченная сумерками, казалась воплощением грации и очарования. Зал Летописцев с его целомудренной белизной и спиралью истории поражали своей красотой. Перришские Воздухоплаватели в этот час давали над городом грандиозное балетное представление. Их прозрачные крылья были широко распахнуты, а изящные тела парили, протянувшись до самого горизонта. Они были прекрасны, эти генетически измененные дети Земли, эти удачливые члены гильдии, которая требует от своих участников только одного – чтобы они получали удовольствие от жизни. К их воздушному танцу присоединились и завоеватели. Я не мог понять, каким образом они летали, их длинные конечности были прижаты к телу. Я обратил внимание, что Воздухоплаватели не выказывали неприязни чужакам, они приглашали их, освобождая место в танце.
Высоко в небе плыли с запада на восток две ложные луны, полированные и пустые. Пятна искусственного света кружились в водовороте в средних слоях атмосферы, этим зрелищем тоже с удовольствием любовались перришцы.
Из динамиков, плававших под облаками, лилась приятная музыка. Где-то слышался смех девушек.
Я почувствовал аромат искрящегося вина. Это Перриш, который завоеван, каков же был он свободным?!
– Мы уже у Зала Летописцев? – спросил Принц.
– Да, – подтвердил я. – Вон та белая башня.
– Я знаю, как он выглядит, дурак. Но теперь я хуже вижу в сумерках.
Вон то здание?
– Вы показываете на двор Графа, Ваше Высочество.
– Тогда вон там?
– Да.
– Почему же мы не входим?
– Я любуюсь Перришем, – ответил я. – Никогда не видел подобной красоты. Роум тоже красив, но по-другому. Роум похож на императора, а Перриш на куртизанку.
– Ты как будто стихи читаешь, высохший старик.
– Я чувствую, как годы слетают с моих плеч. Сейчас я мог бы плясать на улицах. Город поет для меня.
– Войдем. Мы должны увидеть Летописцев. Пусть город споет для тебя после.
Я вздохнул и повел его ко входу в большой зал. Мы пошли по переходной дорожке из какого-то блестящего черного камня. Лучи света ощупывали нас, обследуя и запоминая. Чудовищной величины дверь из черного дерева шириной в пять человек и высотой в десять оказалась оптическим обманом. – На самом деле она оказалась гораздо меньше. Когда мы проходили через дверь, я почувствовал какое-то тепло и ощутил странный аромат.
За ней открывался вестибюль, почти такой же ужасающий, как и во дворце принца Роума. Все было белым. Камень излучал свет изнутри, и все вокруг сверкало. Направо и налево массивные порталы вели во внутренние помещения. Хотя наступила ночь, много людей толпилось возле банков информации у задней стенки вестибюля – там, где с помощью экранов и мыслешлемов можно было получить любые сведения из основных картотек гильдии Летописцев. С интересом я обнаружил, что среди тех, кто пришел сюда со своими вопросами о прошлом человечества, было много завоевателей.
Наши шаги звонко раздавались по всему огромному помещению, когда мы пересекали вестибюль, ступая по плиткам его пола.
Я не заметил ни одного Наблюдателя и потому пошел к банку информации, надел мыслешлем и сообщил забальзамированному мозгу, с которым он был связан, что я разыскиваю Летописца Бэзила.
– Какое у тебя к нему дело?
– Я принес ему шаль, которая оказалась у меня, когда он бежал из Роума.
– Летописец Бэзил вернулся в Роум, чтобы завершить свое исследование с разрешения завоевателей. Я пришлю другого члена гильдии, чтобы он забрал шаль.
Нам не пришлось долго ждать. Мы стояли в глубине вестибюля, и я размышлял о том, как много придется узнать завоевателям. Через несколько мгновений к нам подошел плотно сбитый человек с кислым выражением на лице.
Он был на несколько лет младше меня, но все же уже не молод. На его широкие плечи была накинута церемониальная шаль его гильдии.
– Я Летописец Элегро, – представился он с важным видом.
– Я принес шаль Бэзила.
– Пошли. Следуйте за мной.
Он появился из какого-то незаметного места в стене, где массивный блок двигался на шарнирах. Теперь он вновь отодвинул его и быстро пошел.
Затем Летописец Элегро остановился в нетерпении. Его рот с опущенными уголками кривился, короткие пальцы теребили густую черную бороду. Когда мы догнали его, он пошел медленнее. Мы миновали бесчисленное количество переходов и очутились в обиталище Элегро, где-то на вершине башни.
Комната, довольно темная, была полна экранов мыслешлемов, пишущих приспособлений, разговорных аппаратов и других технических средств обучения. Стены покрывала темно-пурпурная ткань, очевидно живая, ибо по ее краям была заметна ритмическая пульсация.
– Где шаль? – спросил Элегро.
Я достал ее из кошеля. Меня забавляло то, что я мог носить ее в те первые смутные дни завоевания. В конце концов Бэзил сам оставил ее в моих руках, когда побежал по улице. Я не собирался выдирать ее у него, но, очевидно, потеря мало волновала его. Вскоре, однако, я спрятал ее, поскольку вызывал удивление окружающих в своих одеяниях Наблюдателя и шали Летописца. Элегро резко взял у меня шаль, развернул и тщательно осмотрел так, как будто искал вшей.
– Как она попала к тебе?
– Мы встретились с Бэзилом как раз во время нашествия. Он был сильно взволнован. Я попытался задержать его, когда он пробегал мимо, но он убежал, оставив шаль в моих руках.
– Он рассказывал другую версию этой истории.
– Сожалею, если скомпрометировал его, – сказал я.
– По крайней мере ты все-таки вернул шаль. Я сообщу об этом в Роум сегодня вечером. Ты ждешь вознаграждения?
– Да.
Явно недовольный Элегро спросил:
– Чего же именно?
– Я хочу поступить учеником к Летописцам.
Он пришел в изумление.
– Но ты ведь принадлежишь к гильдии.
– В эти дни быть Наблюдателем – это все равно, что не принадлежать к ней. Зачем мне вести наблюдение? Я свободен от обязательств.
– Возможно. Но ты стар, чтобы вступить в новую гильдию.
– Не слишком стар.
– У членов нашей гильдии нелегкая жизнь.
– Я намерен упорно работать. Я желаю учиться. Хоть я и стар, любопытство еще не оставило меня.
– Стань Пилигримом, как твой друг. Повидай мир.
– Я видел мир. Теперь я хочу изучить прошлое.
