Роберт Силверберг - Ночные крылья
Из его бедра посыпались драгоценности.
– Смотри, чтобы ничего не потерялось, – распорядился он.
На траву упало семь сверкающих камней неземного происхождения, небольшой, искусно изготовленный, небесный глобус, пять золотых монет императорского Роума прошлых циклов, кольцо, сияющее словно живое, флакон каких-то духов, набор миниатюрных музыкальных инструментов из драгоценных пород дерева и металлов, восемь человеческих фигурок. Я сгреб все это в кучу.
– Это внутренний карман, – сухо пояснил Принц, – вшитый искусным хирургом мне в тело. Я предвидел, что придет время, когда мне придется спешно бежать из дворца. Я поместил в нем все, что мог. Расскажи, что я вынул.
Я перечислил все. Он напряженно слушал, и я понимал, что он все пересчитал заранее, а сейчас проверял мою честность. Когда я закончил, он удовлетворенно кивнул.
– Возьми глобус, – велел он, – кольцо и два ярких камня. Спрячь в свой кошелек. Остальное положи обратно.
Он раздвинул края разреза, и я побросал туда драгоценности. Наверное, он мог засунуть в этот карман половину своего дворца. Затем он сжал края разреза, и тот сросся не оставив следа. После этого принц поправил свои одежды.
В городе мы быстро нашли Ремесленника Бордо. Это был коренастый человек с рябым лицом и седой бородой. Один глаз у него дергался в тике, портил его и плоский грубый нос, но пальцы его были изящны, как у женщины.
В его темной лавке с маленькими окнами, деревянные полки покрывал толстый слой пыли. Такую лавку могли построить и десять тысяч лет тому назад. На полках лежало несколько изящных вещиц. Он с опаской поглядел на нас, явно озадаченный тем, что Наблюдатель и Пилигрим пришли к нему.
– Моему другу нужны глаза, – объяснил я ему.
– Я делаю такое устройство. Но оно дорогое, и требуется несколько месяцев, чтобы его изготовить. Пилигрим не сможет его купить.
Я положил на прилавок один камень.
– Средства у нас есть.
Явно пораженный, Бордо схватил камень, начал вертеть его в руках и увидел сияние неземных огней.
– Если вы придете, когда начнут падать листья…
– У вас нет запаса глаз? – оборвал его я.
– На подобные вещи заказчиков мало, – уклончиво ответил он. – Товара у нас немного.
Я положил на прилавок небесный глобус. Бордо понял, что это работа мастера, и открыл в изумлении рот. Он положил глобус на ладонь, а другой рукой теребил свою бороду. Я дал ему достаточно времени, чтобы он оценил вещицу, а затем забрал ее и сказал:
– До осени долго ждать. А нам нужно идти в другое место. Может быть, в Перриш. – Я взял Принца за локоть и мы пошли к двери.
– Постойте, – воскликнул Бордо. – Я поищу. Может быть, пара глаз и найдется.
И он начал рыться в сумках на стене.
Конечно же, у него нашлись глаза. Я поторговался с ним, и мы сошлись на глобусе, кольце и одном камне. Все это время Принц хранил молчание. Я настоял на том, чтобы немедленно вставить глаза. Бордо возбужденно кивнул головой, нашел мыслешлем и вызвал хирурга с желтым лицом. Вскоре началась подготовка к операции. Принца положили на стол в другой стерильной комнате. Он снял ревербератор и маску, и, когда открылось его лицо, Бордо, который бывал при дворе в Роуме, вскрикнул в изумлении и начал что-то бормотать. Я с силой наступил ему на ногу, и он проглотил свои слова.
Хирург, ничего не поняв, начал чистить глазницы.
Глаза представляли собой жемчужно-серые сферы с поперечными щелями действия. Я не имел представления, видел лишь, что от задних стенок сфер отходили золотые волоски, которые нужно было соединить с нервами. Принц спал в начале операции, я стоял в стороне, а Бордо ассистировал Хирургу.
Когда все было кончено, Принца разбудили. Его лицо исказилось от боли, но он так быстро овладел собой, что Бордо пробормотал молитвы при виде такого проявления воли.
– Подайте сюда свет, – распорядился Хирург.
Бордо пододвинул светящийся глобус ближе. Принц сказал:
– Да, да, я чувствую разницу.
– Надо проверить, – сказал Хирург.
Бордо вышел из комнаты, я за ним. Он весь дрожал, и лицо его позеленело от страха.
– Вы нас убьете сейчас? – спросил он.
– Конечно, нет.
– Я узнал…
– Вы узнали бедного Пилигрима, – сказал я, – с которым случилось несчастье во время путешествия. И ничего больше.
Затем появились Хирург и его пациент. Жемчужные сферы в глазницах Принца Хирург закрепил искусственной кожей. С этими мертвыми веками он был больше похож на машину, а не на человека. Когда он двигался, щели в сферах расширялись, сужались, снова расширялись.
– Глядите, – сказал Принц, идя по комнате, показывая и называя предметы.
Я знал, что он все видит словно через густую вуаль, но по крайней мере, он теперь мог хоть как-то ориентироваться. Он вновь надел маску, и с наступлением ночи мы покинули Дижон.
Принц казался жизнерадостным. Но то, что находилось у него в глазницах, было жалким подобием того, чего лишил его Гормон, и вскоре Принц в полной мере осознал это. Ночью, когда мы спали на грязных койках в гостинице для Пилигримов, он вдруг начал издавать во сне крики ярости. В перемежающемся свете настоящей луны и двух ложных я видел, как поднимались его руки, как сжимались его кулаки и как его ногти впивались в воображаемого противника снова и снова.
2
К концу лета мы добрались до Перриша. Мы вошли в город с южной стороны по широкой магистрали, по обочинам которой росли древние деревья.
Шел освежающий дождь. Листья над ними шелестели на ветру. Та ужасная ночь, когда мы покинули захваченный Роум, казалась каким-то сновидением.
Пешее путешествие весной и летом укрепило наш дух, а серые башни Перриша, казалось, обещали новую жизнь. Конечно, я подозревал, что мы обманывали себя, ибо что может дать этот мир Принцу, надежды которого разрушены и который видит только тени, и Наблюдателю, слишком зажившемуся на этом свете?
Перриш оказался более мрачным городом, чем Роум. Даже поздней зимой над Роумом сияет чистое небо и яркий солнечный свет. А над Перришем, казалось, всегда висят облака, поэтому улицы выглядят сумрачно. Даже стены зданий были грязно-серыми и некрасивыми. Городские ворота были распахнуты настежь. Около них, прислонившись к стене, стоял маленький угрюмый человечек в одежде гильдии Стражей. Он даже не пошевелился, когда мы подошли. Я вопросительно взглянул на него. Он покачал головой.
– Проходи, Наблюдатель.
– Без проверки?
– Ты что, не слышал? Все города объявлены свободными шесть ночей тому назад по приказу завоевателей. Теперь ворота никогда не закрываются.
Половина стражей – безработные.
– Я думал, что завоеватели ищут врагов, – удивился я. – Бывших сановников.
